Бег в золотом тумане

– -Да вы что!

– - А как насчет женщин?

– - Только с собственной женой!!!

– - Не ценят они наших подвигов! Следующий!

Следующим был морячок. Бескозырка белая, тельняшка чистая. Выбрит, опрятен, красив, зубы так и сверкают! Тоже получил за внешность высший бал.

– - Курите?
– - спрашивают.

– - Только советские папиросы!

– - Пьете?

– - Только "Советское шампанское"!

– - А как насчет женщин?

– - Только в советских портах!

– - Замечательно! Таких патриотов мы ещё не встречали! Можете идти!

Третьим по недоразумению какому-то геолог вышел. Небритый, один сапог кирзовый, другой резиновый, одежда порвана, нос облуплен, глаза бегают...

– - Да...
– - говорят.
– - Внешность неуд... Курите?

– - А есть?

– -Пьете?

– - Наливай!!!

– - А как насчет женщин?

– - Айн момент! Сейчас будут!

Все, кроме меня, засмеялись, хотя рты у каждого были забиты опостылевшей пищей, которую не хотелось ни жевать, ни глотать.

– - Да, бичей среди геологов полно, -- сказал я, стараясь выгнать из головы невеселые мысли. Стать им просто. Особенно без

женской ласки и долго злоупотребляя "Завтраком туриста".

Нет бабы -- все! Конец геологу. Сначала перестаешь бриться, потом -- ширинку застегивать, затем -- мыться, затем -- ложкой пользоваться и одежду менять!

Однажды оставили мы на зимовку на Кумархе

Олега Семакова, нашего техника-геофизика. Чтобы местные жители не

разворовали все до "нитки". На пять месяцев, с декабря по

апрель. Когда в мае пришли назад, -- никто его не узнал. Зверь

зверем. Зарос весь, грязный, говорить разучился. Таджики из

Дехиколона сказали, что вставал он с кровати раз в месяц, когда

самогонка у него кончалась.

– - Кладовщица Нина Суслановна потом пяти мешков сахара не

досчиталась! А в Карелии я был знаком ещё с одним бичом.

Классный геолог, большой специалист по апатитам и

строительному камню. Я полтора года с ним рядом проработал,

так он за все это время ни разу одежды и носков не сменил.

Представьте, как от него пахло. А ел он, как зверь... Наклонится

над чашкой и быстро, не жуя, чавкая и обливаясь, жрёт! Извините, но другого слова я не могу произнести!

И, знаете, чувствовалось, что ложка для него не столовый прибор, а символ принадлежности к людям что ли"...

Заканчивал я уже автоматически. Опять мои мысли унеслись к Лейле.

"Моя богиня! Болтаю здесь... Как будто ничего не случилось. Измучил тебя. Давно надо было отправить тебя к родственникам в Париж. А я повел тебя сюда. Негодяй! Что мною двигало?

Боязнь, безмерный страх одиночества? Нет, одиночество -- это слишком отвлечённо... Это -- клеточный страх, страх клетки остаться одной и не функционировать в организме. Не выполнять чего-то, запрограммированного эволюцией...

А у меня -- Сердечная Недостаточность!

Обычная Человеческая Недостаточность по своей Половинке! Воспоминание о некогда полном единении, о восхитительном слиянии одной частички мироздания с другой повергло меня в глубочайший транс...

А может Лейла из Антимира? И что может получиться при единении частиц с античастицами? Ничто! Вакуум! Это открытие поразило меня своей метафизической простотой и жестокостью...

***

В конце нашей скудной трапезы раздался глухой протяжный стон. Мы встрепенулись, повернули головы к штольне и стали вслушиваться.

– - Афганец мой, похоже, откидывается... Судорога его бьет!
– - первым

сообразил Юрка.

– - Сидел бы дома, спичками торговал, а то нет -- сюда за смертью пришел, -- грустно сказала Наташа, несколько минут назад, смененная Федей.

– - А ты чего дома не сидишь?
– - усмехнулся Житник.

– - Я не по своей воле здесь.

Помните, Лейла на Арху говорила: "Когда не умер -- жить хорошо? Я

тогда ее поняла... Когда от Резвона в первый раз убежала, в скалы

пошла. Стала вверх карабкаться. И над обрывом повисла... На пальцах. Потом вылезла, не знаю как! Чудом... Легла на краю. До сих пор помню все вокруг... Как заново родилась и первый раз увидела солнце, скалы, небо... Все такое чистое, новое...

***

– - Чистое, новое! Завтра, может быть, всех нас шлепнут и поделом...-- С трудом, проглотив последний кусок "Завтрака", переменил Сергей тему разговора:

– - Давайте лучше о деле, то есть о том, что нас ждёт!

Все вместе мы видели четверых бандитов. Один из них, судя по всему, откинулся. У другого, возможно, Резвона -- прострелена нога, чему я искренне рад. Третий, Наташкин Вовчик -- ранен в кисти рук, и стрелять не может. Четвертый -- жив и невредим! Наверняка, есть ещё пара человек. Или больше, если они кишлаки окрестные подняли... Но это маловероятно. Теперь о завтрашних делах: Я предлагаю тебе, Руслан, идти на разведку! Если хочешь, возьми Наташу. С ней будет спокойнее!

– - Давай, я с Черным пойду, -- мрачно перебил его Житник. В колеблющемся свете лампы, его глаза мерцали, словно угли.

– - А Наташку с кувалдой в забой? Понимаешь ведь, что штольня - это ловушка. И женщин лучше держать от нее подальше. Слушай дальше, джентльмен! После ухода Черного и Наташи мы подготовим для гостей "Бурю в пустыне". А именно: перенесем весь аммонит в рассечку. Поставим ящики где-нибудь у стенки, чтобы не мешали.

На дно ящиков камней набросаем, на них патроны положим. Чтобы,

значит, видно было, что взрывчатки у нас вагон и маленькая тележка.

И если ее взорвать, то от золота одна пыль останется. Ящики зарядим.