Белый ходок

Академия встретила их праздничным убранством. Дети высыпали во двор, их лица светились от восторга. Они построились в ряды, как учили их воспитатели, но сдержать волнение было сложно.

— Ваше величество! — хором прокричали они. — Добро пожаловать!

Король Ночи спешился, оглядывая собравшихся детей. Сотня маленьких лиц, полных искреннего восхищения и радости. Он почувствовал странное тепло в груди — то же самое, что испытывал в прошлой жизни, когда работал воспитателем.

— Привет, — сказал он просто. — Я приехал, как обещал.

Дети зааплодировали. Среди них он узнал знакомые лица: Эллу с её механической куклой, маленького Рона, который изучал магию исцеления, Санса-младшего, мечтавшего стать рыцарем.

— А где будем рассказывать сказки? — спросил он у Ирры.

— В большом зале. Дети уже приготовили место.

Они прошли в главное здание. Большой зал был украшен рисунками детей — изображениями Короля Ночи как доброго волшебника, его ледяные способности превращены детской фантазией в чудеса и подарки.

В центре зала стояло кресло — не трон, а простое, удобное кресло, обложенное мягкими подушками. Вокруг него полукругом расположились маленькие стульчики и коврики.

— Садитесь поудобнее, — сказал Король Ночи, устраиваясь в кресле. — Какую сказку хотите услышать?

Руки взлетели вверх, дети наперебой предлагали темы:

— Про драконов!

— Про принцесс!

— Про волшебные замки!

— Про то, как вы победили злых королей!

Король Ночи засмеялся — звук, который дети академии слышали впервые. Он звучал так... по-человечески.

— Хорошо, расскажу про всё сразу. Про то, как в далёкой стране жил одинокий волшебник, который сначала был очень грустным...

Дети затихли, слушая завораживающую историю. Король Ночи рассказывал о волшебнике, который пришёл в мир, полный несправедливости, и решил его изменить. О том, как он учился понимать людей, защищать слабых, строить справедливое королевство.

— И знаете, что было самым важным? — сказал он, наклоняясь ближе к детям. — Волшебник понял, что настоящая магия — это не заклинания и не силы природы. Настоящая магия — это когда ты делаешь других людей счастливыми.

Он встал с кресла, подходя ближе к детям.

— Поэтому каждый из вас — тоже волшебник. Потому что вы учитесь делать мир лучше. Элла создаёт механизмы, которые помогают людям. Рон изучает медицину, чтобы лечить больных. Санс тренируется, чтобы защищать слабых...

Он остановился прямо в центре круга, окружённый детьми. Его голос стал мягче, теплее.

— И самое главное — вы все добрые. А доброта это самая сильная магия в мире.

В этот момент что-то изменилось.

Воздух в зале стал плотнее, словно перед грозой. Ирра почувствовала странный холодок, но не от магии Короля Ночи — от чего-то чужого, враждебного.

Дети начали вставать со своих мест. Медленно, синхронно, словно повинуясь единой воле. Их лица оставались детскими, но глаза... глаза стали слишком взрослыми, слишком холодными.

— Что... — начала Ирра, но её голос оборвался.

Воздух задрожал, и иллюзии начали спадать. Детские лица словно плавились, как воск, открывая истинные черты. Один за другим, дети превращались в взрослых людей в серых одеждах. Безликие.

Король Ночи стоял в центре круга, окружённый дюжиной убийц с валирийскими кинжалами в руках. Его лицо выражало не страх — полное недоумение.

— Но... как? — прошептал он. — Ирра, что происходит?

Ирра попятилась к стене, её собственное лицо было бледным от ужаса.

— Я не знаю! Это были дети! Настоящие дети!

— Были, — сказал один из Безликих голосом мейстера Лювина. — Три дня назад их заменили. Настоящие дети спят в подвалах храма в Браавосе.

Король Ночи медленно обернулся по кругу, оценивая ситуацию. Двенадцать убийц, каждый с отравленным клинком. Телохранители за пределами зала. Ирра у стены, беззащитная.

— Зачем? — спросил он тихо. — Дети... зачем использовать детей?

— Потому что к ним ты подошёл близко, — ответил другой Безликий. — Потому что рядом с детьми ты становишься человеком, а не богом.

Валирийские кинжалы сверкнули в свете факелов. Двенадцать клинков одновременно устремились к Королю Ночи с разных сторон.

Он мог бы защититься. Мог бы заморозить убийц, создать ледяную стену, призвать стражу. У него было достаточно силы, чтобы уничтожить всех врагов.

Но он не стал.

Возможно, потому что всё ещё не мог поверить в происходящее. Возможно, потому что устал от бесконечной борьбы. А может быть, потому что в последний момент жизни он всё ещё видел перед собой детские лица, которые просили рассказать сказку.

Первый кинжал вонзился ему в спину. Второй — в грудь. Третий, четвёртый, пятый...

— Прости, — прошептал он, глядя на Ирру. — Прости, что не смог защитить их...

Он упал на колени, а затем на бок. Кровь растекалась по полу зала, где ещё минуту назад дети слушали сказку о добром волшебнике.

На его губах играла странная улыбка — не злая, не горькая. Почти детская, словно он узнал секрет, который давно хотел разгадать.

— Значит... и я могу умереть, — прошептал он, его голос становился всё тише. — Как обычный человек... Интересно...

Ирра бросилась к нему, но было поздно. Король Ночи закрыл глаза, его дыхание остановилось.