Беспощадный охотник

— Остановись, — умоляет она.

— Почему, когда тебе это нравится? Ты хочешь меня.

— Иди на хуй, — стонет она, когда я толкаюсь сильнее, покрывая пальцы ее соками. — Я не хочу, чтобы ты меня трогал.

Ложь. Все гребаная ложь. Черт, ее киска мокрая. Она такая мокрая для меня, что ее возбуждение потекло бы по ее бедрам, если бы я позволил.

— Не лги мне. Ты хочешь меня. Ты хочешь трахнуть меня так же сильно, как я хочу тебя. — Я приподнимаю ее бедра немного выше, чтобы погладить ее клитор. Все, что я хочу, это попробовать ее на вкус и заявить на нее права. Погрузиться в нее глубоко и забыть о реальности.

— Я не должна хотеть тебя, — стонет она.

Разве не должно быть так?

Да хрен с ним. Какого черта я жду? Я уверен, что и мне не следует, но с каких это пор меня вообще волнует, должен или не должен? Она моя, и я предъявляю на нее свои права прямо сейчас, черт возьми.

— Верно.

26

Оливия

Тот же голос, который сказал мне, что этот человек опасен, теперь кричит мне: — Беги.

Беги и прячься, вырвись из своей шкуры, сбеги навсегда.

Голос тот же, что произносит мантру побега. Это другой. Тот, что идет из глубины с предупреждением, что я не могу хотеть его так, как я хочу.

Я не должна его хотеть.

Вернувшись в клуб, я, возможно, смогла бы отстраниться и пойти по накатанной. Идея секса должна была быть просто сексом, пока он не поцеловал меня и не перевернул все с ног на голову.

Когда он хватает меня за руку и поднимает с себя, я знаю, что что-то только что изменилось.

Во мне определенно что-то изменилось, и мне кажется, что я сойду с ума, когда он перестанет меня трогать.

Моя задница болит, когда моя кожа соприкасается с кроватью.

Но я забываю о боли, когда он срывает с меня трусики, и устремляется вниз, зарывая лицо между моих бедер.

Его ловкий язык ласкает мой клитор, а затем проникает глубоко в мой проход.

Я упираюсь локтями в кровать и выгибаю спину, потираясь киской о его лицо, пока он лижет, сосет, дразнит, требует.

Бля, это так чертовски хорошо, что я не могу сдержаться. Я не могу вспомнить, когда в последний раз мне было так хорошо или я хотела кого-то так сильно, что мне было больно.

Я не могу контролировать звуки удовольствия, вылетающие из моих губ, так же как и свою ненасытную потребность в нем.

По мере того, как он дает мне все больше и больше, страсть поднимается во мне, закручиваясь, как горячая лава в вулкане, готовящемся к извержению. Именно тогда я чувствую первый рывок сладкого оргазма.

Сегодня все по-другому. По-другому из-за него.

Этот человек.

Безжалостный мужчина грабит мое тело, словно беспощадный охотник, и дает мне понять, что я принадлежу ему.

— Эйден, — кричу я, и он поднимает голову, услышав мой голос, зовущий его по имени.

— Да, именно так. Кричи мое имя ангельское личико, — командует он, и его ласка кажется сексуальнее, чем когда-либо.

— Я сейчас кончу.

— Дай это мне.

Я даю.

— О Боже, — кричу я, запрокидывая голову назад, когда жестокий оргазм охватывает мое тело.

Я кончаю, и стена опьяняющего удовольствия окружает меня. Он выпивает меня и продолжает вылизывать, лакая и дразня, пока ничего не остается.

Я едва успеваю отдышаться, когда он начинает расстегивать ремень. Когда он спускает штаны вниз по бедрам, его гигантский член вырывается из тюрьмы сдержанности и идеально вонзается в меня.

Он стоит и готов меня трахнуть. Капли предэякулята на толстой головке блестят на свету, а расплавленный жар в его ледяных глазах намекает, что он собирается взять меня так, что я никогда этого не забуду.

— Я чист, а ты?

— Да, — выдавливаю я, едва успев осмыслить его вопрос.

— Идеально. Я трахну тебя так сильно, что ты не сможешь ходить, — хрипло говорит он, словно отвечая на мои внутренние мысли.

Прежде чем я успеваю сделать следующий вдох, он тянется ко мне, раздвигает мои ноги шире, а затем своим безжалостным членом вонзается в меня.

Обжигающе горячий удар захватывает нас обоих так, как никто из нас не мог ожидать. Я могу сказать это по выражению его лица.

Но мне не удаётся насладиться этим, потому что волна обжигающего жара сжигает меня изнутри, когда он начинает трахать меня жестко, как и обещал.

Стоны, которые слетают с моих губ, говорят обо всем, что я чувствую. Я бездумно стону от удовольствия, и звуки горячего секса заполняют каждый дюйм комнаты.

Он начинает входить в меня, вдавливая меня в кровать, и нарастающая пульсация, которая проходит через мое нутро, настолько сильна, что это шокирует меня, потому что до этого я кончала очень сильно.

Он сжимает мои бедра и проникает в мое тело, качая так быстро и сильно, что я вижу звезды. Кажется, что этого достаточно, но мое тело жаждет большего.

Больше удовольствия и больше его.

Мне хочется провести пальцами по каждому дюйму его тела и попробовать его на вкус, но даже когда он поглощает меня, а я кончаю, я знаю, что такие прикосновения лучше всего подходят для влюбленных.

Мы не такие. Что-то еще произошло с нами, что-то большее, и эта мысль ужасает меня, потому что это безумие.

Безумие хотеть и поддаваться этой жадности, которая лишает тебя возможности думать.

И все же я не хочу останавливаться.

Никогда.

Его толчки становятся все быстрее и быстрее, пока его толстый член не начинает пульсировать внутри меня.

Брызги горячей спермы попадают в мою точку G, и я снова кончаю. Мы оба кричим от удара.

Эйден продолжает входить в меня, пока наше дыхание не успокоится. Затем его взгляд цепляется за мой.

Несколько мгновений мы смотрим друг на друга, и я осознаю, что только что сделала.

Что мы только что сделали.

Затем в его глазах появляется что-то темное и опасное, и он снова насторожен.

Он снова становится Эйденом Романовым, и все, что мы чувствовали несколько минут назад, исчезает.

Он выходит из меня, засовывает свой член обратно в штаны и уходит, оставляя меня со своей спермой, стекающей по моим бедрам.

Дневной свет.