Безбожный паладин

— Вижу, догадался? — скорее утверждая, а, не спрашивая моего мнения, говорит он. — Да, Рич-Андрей, в общем, все так и есть. Хотя и не совсем. Но не буду терзать тебя загадками. Я — тот, кто выдернул тебя из привычного мира, и закинул в другой. Тот, который придумал и осуществил Великий замысел, установил Игру и ввел в нее Следящих, Контроллеров, Игроков и всех прочих...

— Ты — Бог? — потрясенно выдыхаю я, чувствуя, как лопается мой маленький череп.

— Не-е-ет! — отмахивается тот, подхватывая кольцо ананаса с тарелки. — Бога вообще нет, если тебя это интересует. По крайней мере, в этом мире. Все эти Вознесенные, Судьи и те, кто стоит над ними, не сильно отличаются от простых смертных. Да, возможностей у них побольше, как ты и сам уже заметил, но ограничений на порядок больше. По сути, они могут лишь наблюдать, делать ставки и вмешиваться в Игру лишь в особенно критичных случаях. Например, когда главной Фигуре грозит опасность от непредвиденного случая. Помнишь, как ты шагнул в пещеру Хаоса, еще даже не будучи паладином?

Я невольно поморщился. Да, я тогда был в шаге от смерти. Но мог ли я остаться в стороне? Нет...

— Я не мог иначе, — отвечаю, глядя на собеседника. — Да окажись я снова в подобной ситуации...

— Знаю-знаю! — улыбается тот. — Ведь недаром я выбрал именно тебя из миллионов других!

Он широко улыбается.

— Ладно! Понимаю, о чем ты думаешь. Попробую объяснить, что происходит. Уверяю тебя, ты не спишь, не пребываешь в коматозном сне в своем мире и прочее. Ты реально находишься в другом мире. Все, что происходило с тобой и еще произойдет — взаправду! Просто многое не то, чем кажется. Впрочем, ты и сам догнал, что Вознесенные — не боги, а отголоски героических личностей, Хаос и Порядок — две стороны одной монеты. Тьма не может существовать без Света, как и Свет без Тьмы, понимаешь же?

Киваю.

— Все, что остается — следить за балансом. Не допускать прорывов Тьмы, но и контролировать Свет. А для этого нужна Система. Но не та, которую наворотил этот идиот Тираниил!

Капеллан недовольно морщится.

— Хотел я его стереть поначалу, но потом плюнул. Так и прижились. Тем более, много поправили. Сейчас, в принципе, Система Тираниила уже более-менее работает. Ноя имею в виду другое. Моя система — это иерархия. Контролеры, Вознесенные, Игроки, Фигуры... Все, кто участвуют в извечном противостоянии Добра и Зла. Хотя, — это эфемерные и относительные понятия. Например, Темному лорду, которого ты не так давно имел честь видеть, твои подвиги кажутся злом, а его планы — добром, понимаешь?

— Все-таки, ты один из Богов, стоящих во главе этого пантеона?

— Тьфу! Да нет же! Все гораздо проще... Хотя и гораздо сложнее. Тебе надо просто выслушать и принять то, что я скажу... Вот, смотри!

Мужичок вскакивает с места и рисует жестами в пространстве, как художник на невидимом холсте сферу. Из-под его рук летят линии различного цвета, тщательно вырисовывающие планету, Вселенную, и, вдруг, все стягивается в черную дыру, которая превращается... в книгу!

— Все, что здесь происходит, — горячо говорит Капеллан. — Когда-то было вымыслом! Фантазией! Плодом воображения! Понимаешь, Вера — это не просто понятие! Вещи, в которые верят сто, двести, тысяча человек рано или поздно формируются из ничего! Появляются в другой Вселенной, создавая собственные миры! Так произошло и в моем конкретном случае! Я — тот, кто написал и создал эту Вселенную! Творец, Создатель, наконец! Тот, с кого все началось!

— Так, мне все ясно, — говорю я, допивая свой ликер. — Ты просто какой-то псих.

Мужик внезапно хохочет так сильно, что у него аж слезы выступают.

— Давно меня так не называли, — говорит он, взмахивая рукой. — Покажу пример.

Он машет рукой, и мы вдруг оказываемся... в Нигде. Вокруг темнота, из которой проступают очертания... детской комнаты. Мы с Капелланом стоим рядом перед кроваткой, на которой сидит самая обыкновенная девочка лет семи с книжкой в руках. На обложке книги нарисованы пони.

— Ах, как бы я хотела попасть в Эквестрию! — восклицает девочка. Она не видит и не слышит нас. — Как бы я хотела покататься на Пинки Пай!

Капеллан хватает меня за руку и машет другой. Мы словно переносимся в другую комнату, или скорее, она меняется на следующую. Теперь это два мальчика и девочка, которые смотрят детский сериал про тех же пони.

— Чур моя вот эта с крылышками! — пищит малышка.

— Тогда моя — вот эта! — перебивает ее один из мальчиков.

— А мои все остальные! — кричит последний.

Комнаты меняются еще и еще. Дети и даже взрослые с обожанием смотрят мультфильмы, читают книги, клеяют на стену постеры, косплеят поней, играю в игры. Внезапно вся планета оказывается далеко внизу. Я вижу странные розовые потоки, летящие куда-то вдаль мимо нас.

— Видишь? Видишь?! — кричит Капеллан. — Это Вера! Чистая энергия, способная создать новую Вселенную! Смотри! Смотри же!

Мы перемещаемся вслед за потоком Веры, пока словно не проходим невидимую стену, оказываясь... в чистом пшеничном поле. Впереди вижу поселение... В котором бегают и работают те самые пони, которые только что были в книгах и на телевизорах.

— Вот она, — вздыхает Капеллан. — Вера в действии. Теперь ты понял?

Мы снова оказываемся в трактире.

— Погоди, — трясу головой. — Так это ты создал весь этот мир? Планету, населенную кошкодевушками, эльфами и прочими?!

— Нет, — отрицательно качает головой мужик. — Но я — один из многих, кто принял участие в его создании. Эта Вселенная создавалась задолго до нашего в ней участия. Все зависит от людей, понимаешь? Вера — вот, что главное! То, что придумано, может обрести плоть, кровь и разум, нужно лишь верить!

— Получается, ты пишешь книги, а твои читатели собственным разумом творят целые миры?! — потрясенно спрашиваю его. Капеллан довольно кивает.

— Вот! Вот мой паладин! — ухмыляется он. — Наконец-то ты начал понимать! Да! Все именно так! Я творю миры на бумаге, а те, кто читает мои книги, добавляет в них жизни! Создает Веру, которая...

— Постой! — довольно невежливо перебиваю заболтавшегося создателя. — Как тогда в здесь оказался я? Ведь я не придуманный персонаж? Не могли же меня перенести сюда Вознесенные?

Капеллан, осклабившись, грозит мне пальцем.

— Это один из тех вопросов, — изрекает он, — на которые я не могу дать тебе ответа. Точнее, нормального ответа просто не существует. Я могу лишь подсказать тебе так, как это вижу я. Ты и в самом деле жил обычной жизнью в начале двадцать первого века в Изначальном мире на планете Земля. Это тот мир, откуда и идет основной поток Веры. Старый основной мир....

— Есть и другие? — снова влезаю я.

— Не перебивай, — морщится тот. — Конечно, есть. Полно. Неисчислимое множество. Какие-то образовались из-за той же Веры, какие-то согласно замыслу инопланетян, другие согласно божественному вмешательству... Но все они берут начало из Изначальной Вселенной. Оттуда, где ты проживал до перерождения. Оттуда, где сейчас проживаю я, читатели, другие люди, которые верят в этот и прочие миры!

Он переводит дух, глотает залпом еще полтинник кристальной водки и продолжает:

— Что касается тебя. Вот жил ты, помер, и по идее твой дух должен был влиться в поток духовной энергии, которая тоже разделяется на множество каналов согласно начисленным грехам, добрым делам, вероисповеданию, и многому, многому другому. Куда деваются души опосля — честно говоря, я не знаю. Да и не хочу знать. Главное, что моя душа после смерти останется здесь, в моем мире, а о большем я и мечтать не могу. Вот. Так уж совпало, что в самом начале моей книги об этом мире мне нужен был герой. И я его создал. Я создал тебя, Ричард!