Безжалостный принц

Это значит придерживаться плана, чтобы он мне доверял, так что мне не понадобится постоянный надзор. Мне нужен всего час для себя, максимум. Пещера примерно в десяти минутах от того места, где мы с Кэндис сидели на пляже. Так что не совсем далеко, но мне придется учесть все остальное.

Помимо проблемы с лодкой и опасностями моря, моя проблема в том, что мои эмоции выдают меня, когда я с Массимо. Вчера не было никакой игры. Все, что я делала с ним, было настоящим. Так как же мне начать притворяться?

Может быть, нужно позволить событиям развиваться. Так может прийти доверие. И поскольку я сомневаюсь, что заслужу его до свадьбы, я предполагаю, что все произойдет по плану. Мне придется выйти за него замуж и стать символом поражения для моего отца.

Я хочу поговорить с папой. Мне это нужно.

Я хочу поговорить с ним вне всего этого и получить ответы. Я ненавижу то, что он сделал со мной. Это так несправедливо. Мне нужно узнать у него правду. Я здесь уже почти две недели, и насколько я знаю, он не пытался вернуть меня. Никто ничего не сказал, но у меня такое чувство, что он этого не сделал. Что касается того, что это значит, я не могу сказать ни того, ни другого, пока не поговорю с ним. А это значит, что придется ждать сбора средств.

День проходит, а я чувствую себя призраком в доме. Наступает ночь. Интересно, где Массимо. Я не уверена, верю ли я, что он не проводил ночи с Габриэллой.

Послушай меня. Господи. Честно говоря… Я ревную. Да. Ненавижу в этом признаваться. Я никогда не видела ее вблизи, но могу сказать, что она за женщина. Именно такая, какую я представляла себе Массимо. У нее идеальная фигура, идеально уложенные волосы, и она выглядит так, будто точно знает, что делать с мужчиной в спальне. В отличие от меня, которая до вчерашнего дня не видела члена.

Я тяжело сглатываю. Мысль о нем и ней терзает мое сердце так, что я ненавижу, потому что я не должна ничего чувствовать к нему. Но я знаю, что в глубине души я не просто испытываю к нему влечение. Он мне на самом деле нравится.

К ночи я сижу на балконе на втором этаже, смотрю на пляж и думаю, где он. Я такая тупая. Он может быть здесь с Габриэллой, а я не буду знать. Я ни черта не буду знать.

Я до сих пор не знаю, где находится его спальня. Во время моего осмотра дома эта часть была опущена. Есть части дома, в которых я не была. Никто ничего не говорил об этих частях. Я заметила их, но не рискнула туда пойти, даже сама. Я предполагала, что двери в любом случае будут заперты.

Я оборачиваюсь, когда слышу шаги, и вижу, как Кэндис приближается ко мне, неся маленькую тарелку с печеньем. Она выглядит более расслабленной, чем я ее видела до сих пор.

— Эй, там, — говорит она. — Я надеялась, что тебя здесь не будет, так что у меня будет повод забрать все это себе.

Я улыбаюсь первой настоящей улыбкой за день.

— Можешь их взять. Я не голодна.

— Нет, я бы не хотела быть жадной или лгать Присцилле. Ты не спустилась к ужину и не появлялась дома весь день.

— Я просто бродила вокруг, — отвечаю я. Я знаю, что не могу поговорить с ней о том, о чем мы говорили на пляже несколько дней назад. Не в доме, во всяком случае. Я не буду настолько глупа, чтобы не учесть, что у этих стен определенно есть уши.

Она обеспокоенно смотрит на меня и протягивает мне тарелку. Затем присоединяется ко мне на балконе.

— Что творится в твоей голове, Эмелия? — спрашивает она тихим голосом, бросая на меня понимающий взгляд.

— Разное, — отвечаю я, тоже понижая голос.

— Это то о чем мы говорили на днях?

— Да, да.

— Я не могу здесь говорить…

— Я знаю, — киваю я. — Я знаю, что мы не можем здесь разговаривать.

— Ты собираешься это сделать?

— Я хочу. Было бы глупо не попробовать. Но я не знаю, что может случиться на другом конце.

— Это определенно повод для беспокойства. Кажется, он начинает доверять тебе, — замечает она. Я вздыхаю.

— Ты так думаешь?

— Да, однако, если у тебя есть хоть малейшее сомнение, ничего не делай, — предостерегает она.

— Я не буду. К тому же, — я понижаю голос и смотрю вниз на сад, где вижу, как Мэнни закуривает сигарету, — за мной всегда кто-то наблюдает. Будет трудно узнать, когда он, наконец, успокоится. Сейчас это кажется чем-то, что может никогда не произойти.

— В те несколько раз, когда я тебя видела, было такое ощущение, будто ты хочешь побыть одна.

— Нет, я бы хотела что бы ты была рядом. — Мне приходит в голову мысль спросить ее о Массимо. — Кэндис, где он?

Она оглядывается на меня, и ее глаза мерцают. — Массимо может быть где угодно. Он такой. Здесь он есть, а тут нет.

— Куда он ходит? Недавно здесь была женщина по имени Габриэлла. Он с ней?

Улыбка тронула уголки ее губ, и она подняла брови. — Эмелия, ты беспокоишься о том, что он с Габриэллой?

Мои щеки горят. Я такой глупая. Должно быть, я кажусь слишком очевидной, когда спрашиваю ее о чем-то подобном.

— Я просто хотела узнать.

— Ладно… вот что тебе нужно знать о Габриэлле… ничего. Она плохая новость. Не стой у нее на пути. Она наверняка слышала о свадьбе, возможно, поэтому она и была здесь на днях. Если увидишь ее, не вступай ни в какие разговоры.

— Но…

— Нет, Эмелия, поверь мне. Иногда чем меньше ты знаешь, тем лучше. Поэтому я скажу тебе сосредоточиться на том, чего ты хочешь больше всего, и действовать исходя из этого. Я не знаю, будет ли он дома сегодня вечером, так что не жди. Пожалуйста, не спрашивай меня больше. — Она спрыгивает с балкона и ставит тарелку. — Позови меня, если тебе понадобится что-нибудь еще поесть.

Когда она неторопливо уходит, у меня возникает ощущение, что она ушла потому, что больше не хочет говорить о Массимо или Габриэлле.

Я вздыхаю и кладу печенье обратно на тарелку. Я не могу есть. Мой желудок скручивается в узел.

Кэндис сказала сосредоточиться на том, чего я хочу больше всего, и исходить из этого. Моя свобода должна быть тем, чего я хочу больше всего. Но вчера мое тело хотело Массимо.

Вчера я хотела его. С тех пор я не перестаю его хотеть.

Я не знаю, как остановиться.

Он дьявол, который соблазнил меня. Часть меня хочет перейти на темную сторону. Так же сильно, как я хочу свободы, теперь, когда я попробовала его, эта часть меня хочет большего.