Билет на всю вечность : Повесть об Эрмитаже. В трех частях. Часть третья

– Николай Николаевич, не могли бы вы вкратце описать суть того конфликта, из-за которого вам пришлось пострадать, - Старцев многозначительно кивнул, посмотрел на покалеченный палец.

Дубинин приподнял над столом уцелевшую фалангу и заряд бодрости на его лице окончательно угас. Сыщики поняли, что воспоминания о давнем событии удовольствия ему не доставляют.

– В тридцать восьмом это было, осенью, - начал директор торга. – Как-то в приёмные часы зашёл ко мне в кабинет молодой человек в клетчатой кепочке, приятной наружности, точно артист из кинематографа, девушкам такие очень нравятся, годков тридцать или около того. Показался мне немного странноватым, будто весь на шарнирах.

– Простите, как это?
– спросил Иван.

– А как бы вам объяснить… через чур подвижный что ли. Постучал, бесшумно просочился за порог встал у двери. Весь вроде как подёргивается маленько так, переступает ботиночками на месте, будто чечётку намерен отбить, руки место не знают - то в карман ныряют, то мнут сладку пиджачка, а лицо напротив, вот прям каменный - ни одной эмоции. Когда я поинтересовался целью его визита он легонько оттопырил полу пиджака, показал мне рукоятку финского ножа, торчащую из-за пояса, думаю для того, чтобы я шума не поднимал, а потом уже выложил зачем пожаловал.

– Что же ему от вас понадобилось?

– То, что нужно любым антисоциальным элементом - лёгкие деньги.

– Это понятно, - Старцев поднял взгляд от блокнота.
– Меня интересует механизм, способ. Ведь выручка универсального магазина не хранилось у вас в кабинете?

– Нет конечно, бандит хорошо об этом знал. Неприятным, скрипучим голосом он продиктовал мой адрес, назвал номер школы и классы в которых учились мои сыновья. Не обошёл стороной и фабрику, где трудилась моя супруга. Он знал о моей семье абсолютно всё и произносил фразы таким зловещим тоном, что я ни на секунду не усомнился в том, что этот мерзавец способен на все.

Карандаш Старцева замер над листком блокнота, Егоров тоже впервые услышал подробности давнего дела и невольно покачал головой:

– Как же вы поступили Николай Николаевич?

– Не знаю к счастью или сожалению, но я не имел опыта борьбы с бандитствующими элементами, поэтому последовал первой, пришедший в голову, идеи - согласился на его условия. Когда он испарился, сразу позвонил знакомому сотруднику уголовного розыска.

– Бандит предупредил, чтобы вы не сообщали о нем и о вашем разговоре в органы?
– поинтересовался Иван.

– Конечно, конечно, он ещё раз показал мне рукоятку финки и прошептал: «не вздумай проболтаться, иначе хуже будет». Но разве я мог взять из кассы государственные деньги и отдать их преступнику.

Сыщики общались с директором торгов всего несколько минут, но уже поняли, что этот человек не способен ни присвоить чужого, ни воспользоваться служебным положением в личных целях. Дубинин был среднего роста, худощав и щупл. К своим сорока пяти годам он почти лишился волос, лишь по бокам и на затылке оставалось редкая седая растительность, интеллигентное лицо, умный выразительный взгляд, на носу проблескивало пенсне, справа, над верхней губой темнела родинка средних размеров. Как ни странно, но одет Николай Николаевич был в довольно просто - чёрный костюм наподобие тех, что висели в свободной продаже, не твидовый, не из английской шерсти, а обычный тонкосуконный, под пиджаком простенькое светлая сорочка и тёмный в серую крапинку галстук из ближайшей Московской галантереи. При общении с ним сразу становилось очевидным его открытость, искренность, честность, даже какая-то детская наивность, обмануть которую способен лишь низкий человек.

Старцев кашлянул в кулак и спросил:

– И как же развивались события дальше?

– Я попросил помощи у знакомца из угрозыска и он тут же примчался. Я всё ему рассказал подробно, описал внешность бандита.

– А он?

– Он живо заинтересовался этим делом, так как узнал по моему описанию очень опасного преступника, кажется его кличка была… - Дубинин задумался, Старцев с Егоровым ждали не спешили подсказывать, – Хирург!
– объявил Дубинин. – Точно, Хирург!

Иван кивнул, полистал свой блокнот, нашёл какую-то запись, прочитал её и осторожно поинтересовался:

– А знакомец из угрозыска случайно не ваш тёзка?

– Да, его звали Николай, - директор заметно удивился такой информированности сыщиков.
– Николай Точилин. Неужели вы знакомы?

Старцев, в свою очередь, тоже изумился совпадению и пробормотал:

– Нет, я воевал с ним в одной разведроте, но в разное время. Знаю, что Точилин погиб в июле сорок третьего, в окрестностях города Рыльска, похоронен там же.

Дубинин сник, плечи его опустились:

– Жаль, - прошептал он.
– Хороший был парень, умный и очень смелый.

Егоров решил возвратить разговор в нужное русло и произнёс:

– А, Николай Николаевич, расскажите, что произошло после вашей встречи с Точилиным?

– Хирург приказал мне принести на следующий день всю дневную выручку универсального магазина в условленное место, в бакалею, которая строилась тогда в красных рядах.

– Что за бакалея?

– Новый двухэтажный кирпичный дом, облепленный деревянными лесами, без стёкол в окнах и дверей. Рабочие возвели стены, перекрытия и крышу, но ещё не приступили к отделке и здание пустовало. В час, назначенный Хирургом, я должен был войти внутрь и бросить под лестницу, в кучу мусора, газетный сверток с деньгами.

– Так, так, - в глазах Старцева заблестел неподдельный интерес.
– И что же?

Директор торга снял пенсне, помассировал пальцами переносицу, тяжело вздохнул и продолжил рассказ.

В управлении на Петровку сыщики возвращались молча, оба переваривали невесёлую историю и обдумывали план дальнейших действий. Рассказ Дубинина заинтересовал и в то же время насторожил их. Из него вытекало, что Московский уголовный розыск столкнулся с очень сильным и серьёзным противником - бандит по кличке Хирург был умён, изобретателен, осторожен, дерзок и невероятно жесток. Николай Точилин тоже был не из простачков, однако переиграть Хирурга, в далёком тридцать восьмом году, ему не удалось.

За шесть часов до времени, установленного бандитом, он разместил вокруг недостроенной бакалеи, в красных рядах, десяток своих сотрудников – кто-то из них переоделся в гражданское платье и изображал случайных прохожих, дворников грузчиков, торговцев. Благо красные ряды в дневное время походили на многолюдный базар, остальные прятались в соседних домах и осторожно наблюдали оттуда за тем, что происходило у бакалеи. Точно в назначенный срок, в красных рядах, появился Дубинин - на голове затрапезная кепка, в руках небольшой свёрток. Он огляделся по сторонам, поднырнул под деревянные леса и исчез внутри недостроенного здания. Николай Николаевич покинул стройку через полминуты, он небрежно отряхнул полу пиджачка, быстрым шагом дошёл до конца красных рядов, повернул вправо и заторопился к центральному универсальному магазину. Точилин, наблюдавший за ним, понял, что свёрток, как и предполагалось, находится под лестницей в куче строительного мусора. Теперь требовалось дождаться, когда в бакалею пожалует Хирурга или кто-то из его шестёрок.

Прошла минута, две, три, милиционеры следили за бокалеей и внимательными взглядами провожали каждого подозрительного типа, шедшего вдоль ничем не огороженных строительных лесов. Вот мимо протопал столяр в фуражке, холщовом фартуке, в одной руке деревянный ящик с инструментами, в другой плоская тара для стекла. Вот напротив темнеющего дверного проёма задержались три пятнадцатилетних шкетов - один считал мелочь на ладони, второй подкидывал и ловил спичечный коробок, третий отыскал под лесами окурок. Пацаны обсудили что-то и отправились дальше. Следующий персонаж заинтересовал сотрудник угрозыска - мужчина лет тридцати, в косоворотке, шёл пружинящей походкой вдоль красных рядов и несколько раз беспокойно оглянулся назад. Точилин уж было приготовился подать команду к захвату, как тот прошагал мимо бакалеи.