Битва божьих коровок

Настя уже собиралась войти, когда её остановили тихие голоса Быкова и его гостя. Было похоже, что они очень недовольны друг другом. Солировал блондин.

– ...я заплатил, и я хочу получить свою вещь.

– Слушай, Кирилл. Я уже объяснял тебе. Ты же видишь, что случилось. К тому же я плохо соображаю сейчас. У меня опять это началось. Наверняка что-то не в порядке с головой...

– У тебя всегда было не в порядке с головой.

– Черт бы тебя побрал! Можешь завернуть в бумагу каждый осколок и вывезти их хоть сейчас к чертовой матери... Вещи нет. Она разбилась. Форс-мажорные обстоятельства.

– Мне плевать на твои форс-мажорные обстоятельства.

– Блондин не повышал голоса, и это выглядело откровенной угрозой. Прямой и явной.

– Я сейчас верну тебе твои деньги.

– Мне не нужны деньги. Мне нужна вещь.

– Ее нет.

– Мне нужна вещь.

– Выбирай любую лампу. Их здесь четыреста пятьдесят. Можешь забрать две. Плюс все твои деньги. Это даже больше чем справедливость. Это безумие с моей стороны... Но, черт с тобой, у меня сейчас нет настроения ругаться и выяснять отношения.

– Мне нужна вещь.

– Забирай три. Забирай уровские... Не глядя. Я отвернусь... Я отчалю в гальюн на время. Я ничего тебе не скажу, что бы ты ни взял.

– Ты не понял. Мне нужна именно эта вещь.

Слушать это дальше было невыносимо. Настя вернулась к двери, сунула ноги в ботинки и принялась медленно их зашнуровывать.

Блондин разочаровал Настю.

Он оказался слишком нудным и слишком привязанным к разбитой лампе. К Мицуко, если уж быть совсем честной. Интересно, знает ли блондин Мицуко настоящую? Наверняка знает, если не хочет смириться с потерей даже её бледной стеклянной копии.

В любом случае ей здесь больше нечего делать.

...Настя тихонько прикрыла за собой дверь и через две минуты уже была на улице.

Накрапывал мелкий нудный дождик - такой же нудный, как и быковский гость, окна дома горели издевательски-уютным светом, и к тому же только теперь у неё заболела нога.

Кирилл.

Она вспомнила. Быков обращался к своему приятелю именно так - Кирилл. Вот оно - подтверждение её шальной мысли о близнецах. В раннем детстве их разлучили, Кирилл пропал, исчез из Вознесенского. Был увезен цыганами. Был увезен бродячим цирком. Был увезен косматыми рыбаками на немодной теперь фелюге. А потом родился ещё один мальчик. И его назвали Кириллом - в честь того, первого... Но почему мама ничего не рассказала ей о брате?..

Чушь. Бред. Вздор.

Он не может быть её братом, потому что... Настя присела на забрызганную листвой скамейку и запустила пальцы под ремень. Давай договаривай!

Он не может быть твоим братом, потому что в этом случае у тебя нет шансов.

Чушь. Бред. Вздор.

У тебя нет шансов в любом случае...

* * *

...Метелица с трудом добрался до налоговой.

А все оттого, что раз и навсегда установленный распорядок (подъем, ванная, сортир, завтрак, ванная, сапожная щетка, зеркало в предбаннике, забыл последний номер "Дам и Автомобилей", твою мать, опять придется возвращаться, зеркало в предбаннике, автобус, метро, трамвай, "Валмет") этот раз и навсегда установленный порядок был безжалостно нарушен.

И виной всему была Блондинка в Коже, которую он только вчера принял на работу. Блондинка снилась ему всю ночь. Она перекидывала Метелицу через плечо, как мешок с отрубями, точила на его проплешине свой устращающегрузинский "русули", щелкала его "NIKON СО-OLPIX-990" в бане с разбитными потаскухами, а в скорбном финале выкинула вещички Метелицы из начальственного закутка и заняла его место. А его самого отправила выслеживать материнское стадо зеркальных карпов в поселке Ропша Ломоносовского района.

Метелица проснулся в холодном поту. Во-первых, потому, что плавать он не умел. А во-вторых - он ненавидел рыбу.

Но и утро не принесло облегчения.

Он сжег яичницу и опрокинул на себя чашку с горячим кофе. Кроме того, чистых носков в доме не оказалось, и ему пришлось довольствоваться позавчерашними, которые уже начали испускать отчетливый козлиный душок.

Но и на этом неприятности не кончились.

Уже выйдя из дому, уже заперев дверь на висячий замок и приставив к ней внушительное бревно, Метелица вспомнил, что сегодня ему предстоит культпоход в налоговую инспекцию, а все бумажки остались на столе.

Пока он проделывал все хозяйственные манипуляции с дверью в обратном порядке, пока искал и засовывал в папку документы, пока смотрелся в зеркало ("на удачу", шепнула Метелице его собственная, унылая и помятая физиономия), пока, наконец, добрался до трассы - его автобус ушел.

А до следующего был целый час.

Он добрался в Питер на попутке, и ещё сорок минут заняла дорога до налоговой инспекции. В общем, когда он наконец добрался до предпринимательской Голгофы, оказалось, что Додик Сойфер ждет его уже целый час.

Додик всегда сопровождал Метелицу в присутственные места. Он выполнял роль группы поддержки, только коротенькой юбочки не хватало. Кроме того, за эти тягостные культпоходы Додик исправно получал ежемесячную прибавку к жалованью в размере ста рублей. Эти сто рублей шли в фонд игровых автоматов "однорукий бандит", у которых Додик не выигрывал ни разу.

Когда Метелица с языком на плече ворвался во двор налоговой инспекции, Додик сидел на лавочке, поджав под себя ноги: небритый, немытый и нечесаный. Если бы Шерлок Холмс тридцать лет проработал в оркестре народных инструментов балалаечником - он выглядел бы точно так же.

– Опаздываешь, - укоризненно заметил Додик, когда Метелица плюхнулся рядом с ним.

– Расстаться с деньгами никогда не поздно, - парировал Метелица.

– Но всегда неприятно. Ты, я смотрю, тоже попался...

– В каком смысле?

– Милашка Черити.
– Додик заносчиво вздернул рулевидный нос.
– Тебе ведь она тоже снилась, признавайся.

– А тебе?

– Я первый спросил.

– Снилась, - сознался Метелица.
– Но если бы ты знал, в каком виде!

– Ну, не в голом - это точно.

– С чего ты взял?

– Если бы она снилась тебе без тряпок - у тебя была бы совсем другая физиономия. Не такая кислая. Что она с тобой делала во сне, колись!

– Заставила сунуть нос в личную жизнь зеркальных карпов. Я собирал на них досье, можешь себе представить!

– Ну, это ещё куда ни шло... А меня, мерзавка, заперла к арабам. Чистить ботинки всему "Хезболлаху". И делать оттиски с подошв - на предмет их причастности к террористическим актам.

Закончив обмен предутренними кошмарами, Додик и Метелица надолго замолчали. Первым нарушил молчание Метелица - на правах начальника.