Пожалей, о сердце, пожалейБезнадежный призрак мирных дней.Ты волны ликующей вольней!Солнцем ли иль бледною лунойТвой нарушен горестный покой?И само не знаешь, что с тобой.О, скажи, куда меня влечешь?И какую освящаешь ложь?На тебя давно я не похожЯ смотрел, расчетливый мудрец,На поля, где сеятель и жнец,На стада покорные овец;А труды, и радости, и сныБыли мне прозрачны и ясны,Словно глубь морской голубизны.А
теперь – всё пенье, всё полет.И потерян в бездне верный лот,В океане тонет жалкий плот.И, как огненный эдемский меч,Из меня встает до неба смерч,Чтобы узы смертные рассечь.
«Туманный день, и черные леса…»
Туманный день, и черные леса,И озеро жемчужное Люцерна.Осенние сквозные небеса.О сердце, бейся медленно и верно!К чему спешить? Любовь всегда с тобойИ музыка земного постоянства,О, сколько раз ты спорило с судьбойИ побеждало время и пространство.Преобрази туманные пути,Наполни мир тревогой вдохновенной,Чтоб милый образ снова обрестиВ тобой оправданной вселенной.1933
«Помню всё – бесконечный вокзал…»
Помню всё – бесконечный вокзал,Гор суровых дыханьеИ повитый туманом кристаллТвоего рокового молчанья.Наклоняюсь и вижу в тоскеЗатаенные слезыИ в сухой, недрожащей рукеДве осенние розы.Вновь летит мой бессонный двойникНад рекой тиховейной,Отражая свой призрачный ликВ очистительном золоте Рейна.От души до луны – зыбкий мост.С двойником осияннымТы восходишь к спокойствию звездФирвальдштедтским туманом.1933
«Бессонный ветер дует мне в лицо…»
Бессонный ветер дует мне в лицо.Под плащом таю золотое кольцо.Мерцает в нем древний лунный опал,Свет его бледный – тысячи жал.И то же сиянье в глазах твоихМедлит и нежит, как медленный стих.Зеленая, злая восходит звезда, –Я знаю, я твой, навсегда, навсегда.
«О, как обширен мир и как жесток мой плен…»
О, как обширен мир и как жесток мой плен,Стесненный негою недрогнувших колен.Другие видят даль, зеленые моря,Им предвещает путь бессмертная заря,И слышат, как поет небес полночных синь,И дифирамбы вод, и голоса пустынь.А мне всё видится в объятьях душных снаЛишь тела дремного упругая волна,Лишь мед и золото распущенных волос.И запах сладостный мне снится лунных роз,И отраженный мир, и опьяненный стихВ холодной синеве дневных очей твоих.
«Засыпаю с болью о тебе…»
Засыпаю с болью о тебе,Просыпаюсь с болью обо мне,И совсем моя ты лишь во сне,Лишь в текучем и неверном сне.Как противиться земной судьбе?Верно, сбудется, что суждено,Мерно крутится веретено –Три сестры склонились в тишине.Или алая порвется нить,Чтоб от тела
нас освободить,Чтобы в синем пламени светилНас уже никто не разлучил.
«Только боль, только сон. И к чему все страдания эти?..»
Только боль, только сон. И к чему все страдания эти?Забываю себя, опускаюсь на самое дноНебывалых морей, где в томительно-призрачном светеГолубое руно.Голубое руно золотистых волос оплетает,И недвижно покоюсь во влажно-текучем бреду.И, как пестрые рыбы, недели и годы мелькают,Я себя потерял и тебя не найду.И тебя не найду. Только будет по-прежнему снитьсяКолыханье, мерцанье, пучины прохладное дно,Только зыбких волос, где текучая прелесть таится,Голубое руно.
«Вокруг волос твоих, янтарней меда…»
Вокруг волос твоих, янтарней меда,Уже давно мои витают пчелы.И сладостная, тихая дремотаНисходит в опечаленные долы.И золотая юная кометаТам, в небесах яснеющих, пылает.Душа плывет в волнах эфирных света,В твой сонный мир незримо проникает.И мы плывем – легчайшее виденье –Очищенные огненною мукой,Как две души пред болью воплощенья,Перед земною страшною разлукой.
«За это одиночество…»
За это одиночествоИ эту тишинуОтдам я все пророчества,Сердечную весну,И полдня прелесть сонную,И тела древний хмель,И полночи влюбленную,Двужалую свирель.Томленье недостойноеЯ в сердце победилИ слушаю спокойноеТечение светил.К чему любви пророчества, –Душа, как сны, вольна.Такое одиночество,Такая тишина…
«Ты знаешь все пляски…»
Ты знаешь все пляскиСновидческих лет,Певучие краскиБлаженных планет.Ты знаешь все ладыЩаветной игры,И ритмы Эллады,И Ганга костры.Так почему жеРазлученыТела и души,Дела и сны?
К ВЕЧЕРНЕЙ ЗВЕЗДЕ
Поляны мглистаяБлестит слюда.Вверху лучистаяГорит звезда.Сквозь негу соннуюСмутных ветвейТы благосклоннуюПечаль навей.Уже склоняешься,Тиха, бела.Едва касаешьсяВетвей ствола.Да, я был пламенный,Да, я был твой,НеотуманенныйСкорбью земной.И что мне осталосьОт огненных сфер?Только боль и музыкаТвоя, Люцифер.И силы забвенияВ душе моей нет,А пути искупленья –Миллионы лет.О, если б именемПроцвесть иным,Радостным пламенем,Не моим, не твоим.Беглой зарницейНебо обнять,Непорочной денницейВспыхнуть опять!