Больше, чем жизнь

Она покачала головой.

– Соврал?
– поинтересовался я у парня.
– Да не бойся ты, говори!

– Ничего я не врал, - пробормотал он.

– Врал, - припечатала Эсси.
– Я же по глазам вижу! Было б так, как он говорит, он сразу бы ныть принялся, чтоб не убивали и не калечили, а тут... Вспомнил, не прошло и недели!

– Знаешь что, - сказал я ей, - исчезни, сделай милость! Пойди глянь, чем там Золот занят, как зубы своему дружку заговаривает, что ли? А я пока с Ясенцем потолкую по-мужски.

– Ну и пожалуйста, - оскорбилась она и испарилась.

Я помолчал, потом спросил:

– Ну, так есть мамка или нет?

– А кто ее знает!
– с досадой ответил Ясенец.
– Может, есть, может, нет, не помню я ее. Ты тоже догадался, да?

– О чем?

– Да что я подкидыш.
– Он утер нос рукавом и хмуро взглянул на меня.
– Нас много таких по деревням. Сам знаешь, война, беженцы, поди разбери, кто и когда ребенка оставил... Не, я все понимаю. Может, решила: самой не прокормить, а добрые люди сжалятся, помогут... А может, была обозной шлюхой, тогда я ей вообще ни к чему был.
– Ясенец пожал плечами.
– Да какая разница? Почти все пацаны в деревне -- безотцовщина, папаши на войне сгинули. А то еще хуже -- матерей кто снасильничал мимоходом... А меня один дед вырастил, старый уже совсем, но сжалился, подобрал, кое-чему обучил. Я думал, мне повезло даже. Вот, в колдуны угодил...

– Ты ешь давай, - сказал я, кивнув на стынущую снедь.

Вот то-то мне не показалось, будто Ясенец похож на мальчишку, которого только-только от материной юбки оторвали и к службе приставили! По возрасту подходил, а по поведению -- ну никак! Он был именно пацан-одиночка, в меру осторожный (а станешь, поди, таким, если знаешь, что заступаться некому, не старику же на обидчиков палкой махать!), но не трусливый, и на язык очень даже острый. И замашки -- явно не мальчика, которого добрая матушка вынянчила, сразу видно, что рос, как сорная трава, а тот дед в лучшем случая поколачивал за шалости, пока сил хватало, какое там уж там воспитание!

– На голодное детство намекаешь?
– осклабился он, но миску сцапал и проговорил уже с набитым ртом: - И зря... Мы с дедом получше других жили...

Почему, он объяснить не успел -- в дверь постучали.

– Север, ты тут?
– окликнул Золот.
– Слушай, мы поедем, Пегаш как раз обратно собрался, с ним приятели, так безопаснее... Давай с нами, а?

– Ага, сейчас спущусь, - ответил я и зыркнул на Ясенца, чтобы жевал быстрее. Но зря: тот и так метал со стола быстрее, чем я заметить успевал.
– Слушай, сколько в тебя помещается, а? Кончай жрать, поехали! С отрядом и правда спокойнее...

– Я впрок, - ответил он неразборчиво и снова утерся рукавом.
– А ты чего? Голодным поедешь?

– А я, в отличие от некоторых, меру знаю, - хмуро ответил я.

– Слушай, Север, а я и правда все съел...
– виновато произнес Ясенец.
– Это я по привычке, честное слово!

– Не беспокойся, припасов у меня достаточно, на ходу перекушу. Идем.

Мы вышли наружу -- Везунчика еще не вывели, двух других лошадок тоже, я пока видел только очень недурных коней, видимо, принадлежавших Пегашу и его компании.

– Шагай, шагай, - раздалось позади, я обернулся и остолбенел.

Золот вывел во двор Злату... То есть не вывел, вытолкал! Шляпа с нее свалилась, волосы рассыпались, лицо было заревано, она всхлипывала, утирая слезы...

– Забери, - толкнул он девушку Пегашу.

– Надоела, сил моих нет больше!

– Иди, иди, голубка, - перехватил тот княжну.
– Руки не распускай, стерва! Царапаться вздумаешь -- свяжу, будешь в синяках ходить! А ну, полезай в седло...

– Это как понимать?
– озадаченно спросил Ясенец у меня за спиной.

Дальше все происходило очень быстро. Я успел заметить Эсси и услышать ее "Берегись!", а потом...

Потом трое приятелей Пегаша почти в упор разрядили в меня арбалеты. Выстрелами с такого расстояния меня развернуло, я успел еще увидеть изумленные глаза колдуна и подумать: жаль парнишку, его тоже прикончат, как пить дать! Потом Ясенец куда-то исчез, да и мне лучше было прикрыть глаза, чтобы не выдать себя. Пришлось еще захрипеть и дернуться для приличия, негоже помирать так тихо.

Хорошо еще, погода стояла пусть и весенняя, но не особенно теплая, а я вышел в одной рубашке, перекинув куртку через плечо, не то парень, сунувшийся проверить, дышу ли я, наверняка удивился бы, отчего это я такой холодный... Не дышу, не дышу, можешь не утруждаться! И пульса нет, не нащупаешь! Главное, горло не вздумай перерезать для надежности...

– Готов, - сообщил он Золоту.
– Хорошо всадили, крови и не видать!

На этом бы не проколоться! Ладно, на рубашке, когда-то бывшей темно-красной, а теперь вылинявшей до буро-лиловой, толком не разобрать, что за пятна...

– Бросьте свиньям, - прозвучал знакомый голос, но интонация! Это говорил не скромный юноша, умыкнувший невесту, отнюдь!

"Только не свиньям! Я ж не могу сейчас встать, а они меня погрызут!" - мысленно взмолился я, и мольбы мои были услышаны.

– Еще чего придумали!
– визгливо заголосили поодаль. Это была хозяйка, я ее узнал.
– Свинкам моим всякую падаль! Я кабанчика на сало откармливаю, как его потом есть прикажете, господин хороший? Что, если я вам такого сальца поднесу, а?! Кидайте падаль в канаву, мы закопаем потом!..

Мне полегчало. Потом -- это еще неизвестно, когда. Может, вечером, может, завтра. А из канавы я всяко удрать успею! Дать себя закопать -- тоже штука не из приятных, откапываться начнешь, а кто заметит -- шуму будет! Еще сами выроют и колом для верности проткнут... Мне, положим, это не сильно повредит, а если у них тут принято подозрительных покойников сжигать? Вот то-то и оно... И еще хорошо, что вешать не стали. Висельника я бы изобразить не сумел. Ну то есть подрыгаться, язык высунуть и ножки свесить -- это пожалуйста, а вот прочее... Кто-то внимательный мог бы и заметить, что висельник-то не обделался во время казни.

– Лежи тихо, - прошелестела Эсси.
– Сейчас тебя понесут. Прости, я не успела предупредить, хотела дослушать до конца!

Да что уж там, мог бы я сказать, толку с этого предупреждения! Не пошел бы я врукопашную с этой братией. Вернее, мог бы, но тогда пришлось бы сжечь постоялый двор вместе со всеми трупами, а это приметно.

– Слушай, а меч у него какой...
– протянул над головой незнакомый голос. Я насторожился. Вот лишиться привычного оружия очень не хотелось!

– Не тронь, - приказал другой.
– Дешевка, стоит ли мараться? Ты глянь, в какое рванье он одет! И конь хромой... Давай, взяли!..