Больше, чем жизнь

А вот дым, кстати, не помешал бы: заметно потеплело, и появились комары. Мне-то без разницы, а вот спутники мои непрерывно чесались. Один Ясенец отличился: поводил длинным своим носом, подумал, спросил у меня позволения отойти, а вернулся в таком виде, что Злата чуть шляпу не потеряла. Этот, с позволения сказать, колдун физиономию грязью обмазал, и выглядел теперь совершенно уморительно! А что, неглупо, кстати, есть такой способ защиты от гнуса, сам знаю. Только вот...

– Ясенец, - позвал я его на привале и отвел в сторонку, - выкладывай, что за секрет у тебя?

– Ты о чем?
– изумился он. Светлые зеленовато-серые глаза выглядели на темно-буром от засыхающей и трескающейся грязи лице очень странно. Это напомнило мне темнокожих бойцов из армии хозяина: у тех тоже физиономии были почти черные, только белки глаз и зубы сверкают!

– Да о том, что извозил ты только рожу, а руки у тебя сравнительно чистые, - сказал я.
– Но ты их не чешешь. Значит, комарье тебя не кусает. Стало быть, не в грязи дело, это для видимости... Ну?

– Знал, да?
– пробурчал Ясенец, полез в карман и вытащил вялый пучок какой-то травы.

– Это что?

– У нас ее "гнусьей смертью" зовут, а как по-ученому, не знаю, - сказал он.
– Она не пахнет почти, ну, для людей. А комарье ее не переносит! Если натереться - пару дней вообще не тронут.

– А с остальными что ж не поделился?

– С чего бы это вдруг?
– фыркнул он, глядя на меня снизу вверх.
– Ты, я вижу, тоже не чешешься, значит, какое-то средство знаешь, хотя вот эту траву явно первый раз видишь. А те двое мне никто! И ты, между прочим, с ними тоже не поделился!

– Мой-то секрет одному мне годится, - ответил я.
– А вот твой...

Ясенец нахохлился, как больной воробей.

– Если хочешь знать, я лошадям спины натер, - сказал он.
– А то и их допекут.

– Натер, я сама видела, - подтвердила Эсси, внезапно появившись рядом.
– Потихонечку так. Я еще подумала: что это он делает, не колдует ли? Не попортит ли коней? Смотрю, а они от гнуса отмахиваться перестали почти. Ну я и подумала: если даже и наколдовал, то хорошо сделал...

– И ничего мне не сказала!
– вздохнул я.
– Почему, кстати?

– А вдруг бы ты его заругал?
– захлопала ресницами девушка.
– Я же знаю, как ты своего Везунчика любишь, тебе могло не понравиться!

– Так, вы что, спелись?
– спросил я мрачно.

– Еще чего!
– чуть не в один голос ответили эти двое, и я едва сдержал улыбку. Ну точно, спелись! Да и ладно, Эсси всё повеселее будет, а присматривает за колдуном она хорошо.

Так и протянули еще немного, а там и на дорогу выбрались. Припасы подходили к концу, да еще вот лишний едок нарисовался, но до Майеты было рукой подать, да и поселения попадались все чаще, можно было разжиться кое-чем. Вот с лошадьми неудачно вышло: Ясенец-то у нас оказался безлошадным, и что с ним прикажете делать? Правильно, посадил я его позади себя на Везунчика, тот вроде бы не возражал. Жалко было перетруждать коня, но один пеший при троих конных очень уж бросался в глаза. Да и весу в мальчишке, по-моему, было даже меньше, чем в Злате, а дорога оказалась очень даже недурной. Грязь подсохла -- солнце уже пригревало по-летнему, лес и поля вокруг зазеленели прямо на глазах, и настроение у всех заметно поднялось.

– Вон она, Майета, - сказал мне в ухо Ясенец.

Я посмотрел вперед -- да, не такой уж маленький городок. Наверняка найдется постоялый двор, и не один, лошадей можно будет привести в порядок, накормить... Людей тоже, конечно, но о них я меньше беспокоился.

Золот, завидев Майету, чуть вскачь своего конька не пустил, я заметил, да и Эсси подтвердила, что парню будто шило в седло воткнули, так ему неймется. Интересно, почему бы это?

На въезде в городок нас особенно и не проверяли, так, обычную мзду взяли -- тут уж Золот распоряжался, я нынешних расценок не знал, поэтому отсыпал ему горсть мелких монет. Постоялый двор нашелся не сразу: парочку Золот отверг, заявив, что тут и отравиться недолго, а потом уверенно свернул на боковую улочку, сказал, что дядька Смел упоминал про это местечко. Оно и впрямь оказалось ничего себе: чисто, опрятно, народу не очень много, но видно, что заведение не бедствует.

– Ты, что ли?!
– окликнул кто-то, едва мы спешились, и я вздрогнул, на всякий случай покрепче ухватив Ясенца за худое запястье, чтобы не сбежал, если что.

– Пегаш!
– обрадовался Золот, и через мгновение уже обнимался с каким-то крепким парнем. И правда, Пегаш -- волосы не пойми какого цвета, то ли пятнами, то ли проплешинами, больной, что ли?
– Север, глянь, повезло-то как! Это дядьки Смела дружинник!

– Что-то не нравится мне такое везение, - сказала мне на ухо Эсси. Я только плечами пожал. Ясенец мрачно хмыкнул, но промолчал.

– Ты куда запропал, Золот?
– спрашивал тем временем коренастый Пегаш. Не люблю парней с такими квадратными подбородками, так и тянет врезать...
– Давно тебя не видели, ребята уж заскучали, без тебя никакая выдумка не в радость!

– Такое было, не поверишь, - отмахнулся тот, подхватывая онемевшую Злату под локоток.
– Пошли, расскажу! Тут как, стряпают по-прежнему?

– Спрашиваешь!..

Они ушли, а я ненадолго задержался во дворе, смотрел, как конюх уводит наших лошадей.

– Сейчас бы взять Везунчика - и ищи ветра в поле, - вздохнула Эсси.
– Видишь, Золот знакомого встретил, хватит уже этой парочке сопли утирать! Без тебя не пропадут!

– Да уж вижу, - буркнул я.
– Только Везунчику тоже отдохнуть нужно. И... Ясенец, ты есть хочешь?

– Еще как!
– сказал он.
– Только это...

– Да заплачу я за тебя, - досадливо отмахнулся я.
– Невелик расход. Пойдем.

– И отпустишь?
– мрачно поинтересовался колдун, когда мы вошли в дом, и я потребовал принести в комнату чего повкуснее. Не собирался я прилюдно воздерживаться от трапезы...

– Не теперь, - повторил я, поднимаясь по лестнице.

– А можешь хотя бы пообещать не убивать?
– Ясенец шмыгнул длинным носом и взглянул на меня исподлобья.

– Толку-то?
– встряла Эсси.
– Север своему слову хозяин: захотел -- дал, захотел -- обратно взял...

– Не путай, - отмахнулся я.
– У нас такого в обычае никогда не было, придумала тоже! Ясенец, а почему я не должен тебя убивать? Чем ты от других отличаешься? Я знаешь сколько народу положил? Давай, убеди меня. Может, ты полезный? Вряд ли... Карта -- ерунда, я ее у тебя и отобрать могу, а читать пока не разучился. Колдовать ты толком не умеешь, тут от тебя проку мало... Что еще ты умеешь?

– Да ничего, - ответил он, глядя в пол. Правда, отвлекался все время на аппетитно пахнущие плошки, которые только что притащила дебелая служанка, но пока терпел.
– Не успел я доучиться... Но только... Север, мамка у меня, немолодая уже! Из сыновей -- я один, отец помер, старший брат сгинул на войне... Колдунам хоть сколько, а платят, а у меня еще две сестры на выданье! Хоть бы не успели ей сообщить, что я пропал, не переживет ведь!

– Врет, - сказала Эсси, выслушав этот монолог.
– Нету у него никакой матери и сестер. То есть, может, где-то и есть, но...