Bone Up

«…в том необычном смятении, благодаря которому все эти явления становились еще желаннее: ведь мне казалось, будто они-то и вызывают во мне смятение и будто единственная цель этого смятения – как можно скорее, надувая мой парус сильным, мне неведомым попутным ветром, перенести меня к ним. Жажда встречи с…»*, - она прервалась на полуслове и захлопнула книгу. Достаточно мятущихся мыслей на сегодня, да и уметаются они в каком-то неправильном направлении.

Нет, она ни разу не завидует Шерлоку с его фактически богемно-свободным подходом к работе (ой ли), скорее к хобби, которое, благодаря влиятельному брату и горстке непонятно как терпящих его людей, выглядело намного привлекательнее ее судебно-антропологических изысканий. На то она и работа, напомнила себе Бри, чтобы быть обязанностью. И тебе ведь нравилось, Гринвуд? Распорядок, процедура, дисциплина. Это ведь правильно и обосновано?

А этот гад сгреб полхолодильника образцов и, сверкая пятками, ускакал субботним утром в лабораторию проводить анализы, для одного разрешения на которые ей пришлось бы заполнить две тонны макулатуры. Улизнул прямо из-под носа, не поинтересовавшись, не хочет ли она составить ему компанию. Бригита с удовольствием провела бы утро с живым занудой, а не с давно умершим, тем более что последний не был в пределах ее профессиональной компетенции. Да, черт побери, она жутко завидовала.

Сидит себе и развлекается с взрослыми дорогими игрушками. Только одна возможность воспользоваться масс-спектрометром, не беспокоясь о праведном гневе начальства с налогоплательщиками, само словосочетание спектральный анализ уже отдает чувственными эротическими переживаниями. Давно же Бри не приступала к своим прямым обязанностям, если раздражение и ребяческая обида на Холмса превращается в делюзионный бред. Она пыталась осадить себя колкими замечаниями, но воображение не слушало голоса разума и рисовало привлекательные картины: белая лаборатория, заполненная не по сезону ярким солнцем, которое только подчеркивает соблазнительные блестящие перспективы времяпрепровождения; его длинные ловкие пальцы, которые с завидной (слово дня) грацией распоряжаются образцами, порхают от одного к другому; его сосредоточенные глаза, напряженная работа мысли, сосредоточенность и точность. Все предельно**. Как же прав был мистер Кинг, говоря об этом словосочетании, как о чем-то красивом, полном, самодостаточном. Предельно, она смаковала это слово. Марсель Пруст пустил ее мысли в филологические изыскания, скорее всего, в отместку за неуважение к работе всей его жизни. Предельно, повторила она еще раз. Да, безупречное слово. Точеное и отстраненное. Шерлок. Предельный.

– Извините за вторжение, - вкрадчивый, неуверенный голос Уотсона вырвал ее из потока сознания. Очень вовремя, пока цепочка умозаключений не увела в неизведанные дебри, по которым обычно любит блуждать наука охочих до гадания на кофейной гуще, психология. Бригита улыбнулась и неудачно попыталась спустить затекшие ноги на пол, вследствие чего книга с грохотом упала на паркет. Услужливый доктор тут же наклонился поднять ее. – Пруст? – в голосе звучало неприкрытое, почти неприличное удивление. Кажется, это не совсем то, что он хотел сказать. «Извините за вторжение, Пруст?». Бри закусила губу, чтобы не рассмеяться. Он смутился, подумал, что она превратно истолковала его интонации.

– Не все же в этом доме гении сыска, читающие на досуге старые судебные разбирательства, Джон, - пришла на помощь гостю пышущая благодушием хозяйка. И откуда только это берется? Мгновение назад ее настроение пребывало на грани фола, пришел главный блоггер страны, и вот уже перспективы домоседства не вгоняют в прострацию. Наверное, потому они и ужились. Уотсон такой…комфортный? Или скорее уютный, более теплое слово. – Присаживайтесь. – Она указала на кресло напротив.
– Чаю?

– Я бы не хотел навязываться, - начал было он, но Бри лишь отмахнулась, за небрежным жестом скрывалось отчаянное «не уходите, иначе я на стены полезу или, того хуже, позвоню старым знакомым».

Она принесла корзинку с ирисками и две огромные чашки чая, схлопотав очередной взгляд «Здравствуй, когнитивный диссонанс» от Джона. Конфетки? Неправильные бульонные чашки вместо прозрачного фарфора? Нарушение чайной традиции? Что не так? Он смотрел на сладости.

– Будет Вам, Джон. Не только девочки любят сладкое, – сказала она и пододвинула к нему корзинку. На слове «девочки» его переклинило приблизительно так же, как Холмса, когда она днем ранее упомянула о своей гендерной принадлежности. Это у них семейное? Похоже, ей придется ломать сформировавшиеся стереотипы. Неужели он действительно мог подумать о ней, как о Шерлоке в юбке?

– Опять портишь зубы всякой гадостью? – бесцеремонно, без стука, без привета, в лучших диссоциальных традициях Холмс ворвался в комнату, сияя, аки королевская сокровищница. Где-то здесь закадровый голос или перебивка, как в немом кино, должны были провозгласить архимедовское «Эврика!». В реальности же придется выдержать длительную паузу, рассчитанную на барабанную дробь и все сопутствующие спецэффекты торжественного появления иллюзиониста на сцене, лишь после чего вуаль таинственности опустится.

– Тебя забыла спросить, - хмыкнула Бри, раздражаясь только от предчувствия спектакля. – Чаю? – Куда же без старых добрых правил этикета.

Холмс подозрительно покосился на тазик в руках Джона.

– Благодарю покорно, - изысканная форма отказа прозвучала издевкой, - дорогая, - умаслил он произведенный эффект не менее едким эпитетом.

– Реплика из другого спектакля, того, что разыгрывается на публику. Текст перепутал? Могу напомнить, - Бри сама не ожидала, насколько бурным будет ее негодование, но оставлять по себе ощущение недосказанности – не ее поле действия. – Обычно ты вздыхаешь, успокаивая приступ «У всех ума, как у ракушки, один я - Шерлок», дальше закрываешь глаза, смиряясь с мыслью, что тебе придется пересказывать всю очевидную цепочку умозаключений примитивным разумам, а потом сливаешь непрекращающийся поток информации, будто перекачиваешь ее с одного электронного носителя на другой, делаешь драматичную паузу и с видом «Это же элементарно» выдаешь «5-фенил5-этилбарбитуровая кислота». И все сразу же понимают, что это препарат для эпилептиков “Фенобарбитал”.

– Выдохнула? – Он светился от удовольствия, ослепляя близостью надвигающейся катастрофы. Заботливо заправляет выбившийся из пучка локон ей за ухо. Тыльная сторона ладони, длинные пальцы, нет четыре дистальных эпифиза пястных костей и столько же дистальных фаланг скользят вдоль височной, клиновидной, спускаются по скуловой, подвисочной области верхней челюсти (все парные кости), а потом проксимальные фаланги указательного и среднего пальцев заканчивают путь вдоль основания нижней челюсти (непарная), останавливаясь на подбородочном выступе.

– Что за? – совсем ненаучно и вслух подводит итог маршруту его пальцев по своему лицу и чихает.

– «Мелисептол», - улыбается Холмс, доказывая правильность догадки, а потом на бис повторяет все выше описанные Бригитой действия вплоть до: – Это же элементарно, дорогая. И как ты до сих пор не узнала, что у тебя аллергия на одно из самых популярных дезинфицирующих средств?

– Возможно потому, что мои клиенты таким не пользовались по сроку давности? Да и смысл везти в Штаты швейцарские химикаты, если у нас своих фармацевтических фирм с непреодолимо сильным желанием заработать хватает.

– Значит, это будет твой первый убийца с тягой к чистоте.

Бригита почувствовала себя маленькой девочкой на утреннике, которой предлагают посидеть на коленях у Санты. Всегда считала, что эта традиция отдает извращением.

____________________________________________________

* Марсель Пруст «По направлению к Свану»

** «Все предельно» («Everything’s Eventual») - рассказ Стивена Кинга

Комментарий к Профессиональный аллерген

http://vk.com/doyoubelieveinfaeries

Хештэг к главе #IDBIF_BU_ПА

========== Биологический раздражитель ==========

«Бригита,

дорогая, нам нужно обсудить предстоящий бал. Было бы очень кстати, если бы ты смогла найти время в среду и зайти к нам на чай к пяти.

Аделаида Гринвуд».

Бри перечитывала эти каллиграфические любезности уже в который раз. Казалось, она может сказать о плотной и зернистой бумажке цвета слоновой кости больше, чем от нее добился бы Шерлок. В этом листочке с холодным чернильным приглашением была вся ее мать. У нее достаточно времени на кучерявые вежливые обороты речи, за которыми обычно скрывается прямой приказ и призыв к действию, но ни секунды на банальную сентиментальность из серии «буду рада видеть» или «безумно соскучилась».