Царство

У неизвестного Котару существа при жизни были очень мощные передние лапы, на которые оно, скорее всего, и опиралось в минуты передышки. Когда надо, существо использовало их, чтобы ускориться, в ином случае – для защиты или охоты. Если оно и питалось травой и плодами, то далеко не всегда, иначе зачем ему такие развитые клыки? Также на голове существа сохранился костяной гребень. Не такой острый, как у рептилий с Ноктюрна, этот гребень при ударе не пронзал, но сминал и оглушал. Котар обошёл скелет кругом и отметил мощный хвост, который тоже наверняка можно было использовать для самозащиты. Только за счёт веса в несколько тонн, удар существа наверняка показался бы ничуть не слабее лобового столкновения с грузовиком.

И если бы неизвестная зверушка была одна, но в музее Котар увидел десятки подобных трофеев, некоторые, – некогда летучие, – висели у потолка.

Котар сделал шаг в сторону и посмотрел на экспонат под стеклом витрины. Им оказались обломки психосилового меча, примерно такого же, который Котар потерял в бою на Вайстали. Никаких подписей или указателей рядом не было, и Котар решил, что этот музей не для посетителей, а для владельца. Котар часто слышал о кабинете Георга Хокберга и о коллекции, сгинувшей в пожаре, и, похоже, магистр Сава тоже питал слабость к антиквариату.

Осмотрев силовые доспехи четвёртого типа со шлемом, украшенным декоративными металлическими крыльями, Котар перешёл к следующей памятной вещи. То – задетое языками пламени и продырявленное пулями знамя. На нём был изображён следующий символ – на белом фоне багрового цвета пентаграмма, вписанная в круг с восемью пиками по всем сторонам света и на равном расстоянии между ними. Котар поморщился, – очень походило на знак еретиков, но всё-таки что-то другое, да и зловещего ореола подобных артефактов он не почувствовал.

Так шаг за шагом, экспонат за экспонатом, Котар добрался до жемчужины коллекции, – статуи Льва, примарха легиона Тёмных Ангелов в натуральную величину.

Трёхметровый великан в силовых доспехах опирался на такой же огромный ростовой меч. Ещё выше статуя становилась из-за железного ореола, устройства, генерирующего защитное поле вокруг владельца. Вот только статую каменная копия железного ореола не защитила, – голова примарха лежала на полу среди крошева обломков. Роскошная грива и борода Льва раскололись. Глаза прищурены, нос задран, – памятник явно был недоволен нынешним своим состоянием. И какому дикарю хватило духа разрушить такую красоту?!

– Как ты относишься к примархам, Котар? – раздался голос магистра Савы.

Сава шагнул из ближайшей тени, и Котар не разобрался, это псионическая проекция или ещё какой хитрый трюк колдуна.

– Без примархов не было бы и легионов, – ответил Котар. – Я обязан жизнью Вулкану. Он – тот, благодаря которому я рождён дважды.

– Но разве ты не знаешь, что легионы существовали и без примархов?

– Знаю. Но… не мне вам рассказывать, что без генетического материала примархов легионы бы не пережили Великий Крестовый Поход.

– На мой взгляд, Император мог бы сделать технологию куда стабильнее. Вместо этого он породил детей великих родителей. Те наломали слишком много дров, пытаясь достичь того же величия.

Котар прищурился и произнёс:

– Не все.

Сава хмыкнул, кивнул на статую Льва и сказал:

– Этот уж точно.

Котар попытался припомнить хотя бы какой-то грех за душой Льва и нашёл только то, что ни он, ни кто-либо из его воинов Терру от Архипредателя не защищал. Тёмные Ангелы не успели на величайшую битву в истории человечества. Ещё Котар вспомнил противоречивые сведения о гибели примарха, а кроме, – одни славные победы и вдохновляющие деяния.

– Пожалуй, я не силён в истории первого легиона, – отозвался Котар.

– И не стоит даже начинать её изучать. – Сава махнул рукой. – Сосредоточься на оккультизме. Куда полезнее.

Сава постоял ещё немного, вперив взгляд в обезглавленную статую, сжал ладонь в кулак, поскрипел зубами, а потом растворился в воздухе, словно его и не было.

Котар, недолго думая, поднял оторванную голову и водрузил её на место. Реставрацией такую работу не назвать, но негоже было уходить как-то иначе.

9

С тех пор, как Котар получил протезы, он так и не смог вернуться к увлечениям, которые бы требовали ловкость в движениях, хорошо развитую мелкую моторику. О шитье и каллиграфии пришлось забыть. Из увлечений наряду с чтением осталось только кузнечное дело, и через некоторое время на громадной некогда пиратской космической станции Котару удалось отыскать кузню.

Не надо думать, что раз кузня, то, значит, задымлённое помещение, открытый огонь, искры и грохот ударов молота по наковальне. Конечно же, кузня на Белами-Ки не образец для подражания, но там было достаточно станков для производства всякой мелочёвки, чтобы не везти её за тридевять земель.

Котар осмотрел оборудование, – молоты пневматические и гидравлические, горн на прометиевой смеси, сварочный пост, конвейер со встроенными сервиторами, – и задумал выковать себе оружие, ведь к тому моменту он лишился всего снаряжения, которое когда-то взял с собой, направляясь на дипломатическую миссию.

Котар размахнулся на целый фламберг. Волнистое лезвие для силового орудия совсем необязательно, – поле всё равно не повторит контуры клинка, – но стало вызовом кузнечным талантам Котара. Такие мечи он ещё не ковал.

Переделка рукояти с гардой заняла неделю неторопливой работы и то только потому, что остались оплавленные обломки от старого меча. Навершие в виде драконьей головы заняло ещё столько же времени.

Генератор силового поля Котар расположил вместо рикассо, поместил внутрь бронированного цилиндра и защитил "кабаньими клыками", которые выгнул так, чтобы в случае повреждения генератора, поймать и сломать вражеское холодное оружие.

Так мало-помалу Котар подобрался к самой сложной части работы. Сперва он думал о варианте попроще, о том, чтобы составить клинок из множества отдельных элементов, но потом решил, что торопиться некуда. На то, чтобы подготовить заготовку целиком, Котар потратил месяц, а сколько он занимался внедрением и опробованием проводников силового поля, я вообще упоминать не буду, – страшная цифра. Котар – сверхчеловек невероятного терпения.

Иногда на работу наставника приходила посмотреть Ийдана, и чтобы девочка не скучала, Котар дал ей несколько уроков чеканки. Монетки получались некрасивыми, Ийдане это не нравилось, и Котар не удивился, когда она начала жульничать. Только держала в руках штемпель, делала вид, а на самом деле выводила узоры пальцами и силой мысли. Котар не ругал её, а даже позволил таким образом украсить меч.

Котар назвал его "Vetus Draco", – "Старый Дракон", – и попросил Ийдану оставить кроме имени ещё и несколько слов на ноктюрнском языке: название клана и места, где Котар когда-то родился.