Царство

– А сам пробовал?

– Ну… – Роланд вздохнул, – не рыцарские доспехи, конечно, но сойдёт. Это куда лучше, чем торчать где-нибудь в церковной канцелярии.

– Так ты что? Чинушей работал?

– Сария устроила. Великая женщина. Надеюсь, ты уже подал прошение об аудиенции?

– Ага, – Георг кивнул, – Всем важным персонам системы.

– Сария, возможно, всё ещё на тебя злится.

Георг приглушённо прорычал, а потом отозвался:

– Если бы я приходил в каждую семью погибшего солдата, то давным-давно истоптал бы все ноги. На Мордвиге не только Каролус погиб. Мне… мне жаль, что Каролус погиб. Я его нет-нет, но поминаю добрым словом.

– Вот что-то такое и следовало бы сказать пару лет назад.

– Ладно, сдаюсь! Я покаюсь и отобью поклон, если придётся.

Георг нахмурился. Мужчины посидели некоторое время молча, глядя на движущуюся к горизонту звёзду, что превращала воду в кровь, а потом Георг спросил:

– Из тебя что? Всю воду выжимают? Болеешь?

Роланд закончил набивать трубку, поднёс спичку, сделал пару затяжек, а потом соизволил ответить:

– Да аппетита как не было, так и нет. В общем… я и не напрягаюсь, так что зачем? – Роланд снова вернул трубку в рот, сделал затяжку и ответил Георгу той же монетой: – А ты что с тростью мучаешься? Заменил бы уже давно.

– Не, каждый кусочек мой, – ответил Георг. – Хрен кому позволю хотя бы ещё палец отхватить. Если только гангрена.

Мужчины ещё помолчали. Разговор не ладился. Георг тоже закурил, но только не трубку, а сигарету в мундштуке. Так они и досидели до заката. За несколько минут и небо, и вода цвета крови изменили несколько оттенков. Небеса и чёрные тучи где-то там вдали словно бы вытягивали жизнь из моря. Ярко-красный, бордовый, фиолетовый и, наконец, почти кромешная тьма с бликами молний на горизонте. Однако и кровожадное небо недолго сохраняло внутри живительную влагу. Уход звезды превратил всех в тени и тьму.

Георг указал на море мундштуком и произнёс:

– Даже несмотря на говны у побережья, всё равно очень даже красиво. Стоило того, чтобы сюда приехать.

– Довольствуйся малым, – проговорил Роланд.

– Это не про меня.

– Знаю. – Роланд помолчал пару мгновений, а потом добавил: – И ещё я знаю, зачем ты сюда приехал. Мой ответ – нет.

– Уверен? – Георг пригляделся к собеседнику. – Может быть, не сейчас, но Децимос обещал воссоздать "Песнь Войны". Кое-какие запасные части уже есть, и главная проблема, – сотворение Духа. Но кому, как не Децимосу, это под силу?

– Нет. Я не вернусь.

Георг не стал больше тратить время. Он поднялся, отряхнул одежду, сказал "прощай" и отправился прочь с полигона.

Роланд сидел без движения и звука ещё почти целый час. Потом он смахнул слёзы, достал из нагрудного кармана маленькую металлическую фляжку, открутил колпачок и залпом выпил содержимое. Так и уснул на скамейке, чтобы на следующий день его разбудили ученицы.

8

Георг хлопнул в ладони и проговорил:

– Итак… рабочее название нашей новой авантюры – "Торговая компания "Хокберг и партнёры". Над названием всё ещё думаю. – Георг подождал реакции, реакции не было.

– Не берите в голову, – отмахнулся Георг. – Остаётся "Classis Libera".

Над голостолом появилось соответствующее словосочетание, мерцающее голубым и вращающееся во все стороны. Смеха, бурных оваций и аплодисментов не последовало, но слушатели хотя бы не шумели. Офицеры капитанского мостика тоже затихли за панелями управления. И не мудрено, – решалась судьба компании.

– Для начала, – сказал Георг, – я хочу вызвать к столу Ласа Руиза, чтобы он коротко рассказал собравшимся о положении в секторе.

– Спасибо, Георг, – отозвался Лас.

Лас пробежал пальцами по клавиатуре голостола и вывел над ним объёмное изображение сектора Сецессио. Вереницу солнечных систем можно было сравнить со спутанной гирляндой, в которой люмены светились с разной силой. Так Лас передал заселённость того или иного места: от совсем безлюдного до дома миллиардов и триллионов людей.

– Убери сразу системы без колонизированных планет, – посоветовал Георг.

– Да-да, сейчас.

– Разорённые и уничтоженные тоже!

– Нет, Георг. Оставлю. Нужно для понимания.

– Ну ладно.

Лас погасил несколько систем, но и без них карта получилась внушительной, больше сотни огоньков, связанных между собой паутиной кратчайших или хотя бы безопасных маршрутов.

– Короче, – начал Лас.

На карте ярко засверкал, а потом резко погас самый яркий огонёк из всех.

– Что произошло с Мордвигой-Прайм и с тамошней звездой все и без меня знают. С тех пор ребята из Администратума так и не определились – и неудивительно – какая теперь система станет столичной: Реджина, Лусканиата или Фендлад.

На карте попеременно вспыхнули три звёздных системы. Однако свечение немного уменьшилось, потом погасло и превратилось в знаки вопроса.

– И всё бы ничего, но с ними тоже пропала связь, – объяснил Лас, колдуя над клавиатурой. – На Лусканиату в начале тысячелетия напал флот-улей чуть ли не крупнее, чем тот, с которым мы сражались. Реджина парализована непрекращающимися атаками друкари, а в Фендлад сейчас орудует какая-то крупная банда еретиков. Они называют себя Железными Воинами.

Авраам хмыкнул и ухмыльнулся, но ничего не сказал.