Царство

С тех пор никаких следов присутствия настолько могущественной и тлетворной сущности не осталось, как и, конечно же, искажённых варпом трупов. У Авраама волосы дыбом встали, но он связал ощущения с псионической мощью магистра Савы, а не с кем-то ещё – сам-то он не участвовал в тёмных ритуалах и не интересовался подробностями.

В отсеке, который должен был быть заставлен грузовыми контейнерами от пола и до высокого – в несколько метров – потолка, царило запустение. Авраам бы спросил магистра, что все они здесь делают, когда абордажные команды противника ещё не уничтожены, но заметил любопытную архитектурную композицию у дальней стены.

К ней вела широкая дорожка, ограниченная с двух сторон великим множеством свечей – буквально десятки тысяч восковых кубиков или цилиндров с подожжёнными фитилями. Подожгли свечи совсем недавно, и они ещё не успели превратиться в одно сплошное белое море.

Чуть дальше стояли большие жаровни, где можно было приготовить и какую-нибудь полутушу. Вился огонь, трещали дрова, поднимался дым. Света столько, что могло показаться, что это его последний оплот, а где-то ещё клубится тьма, которая только и ждёт своей неизбежной победы.

Далее начинались ступени, на которых стоял магистр Сава. Они вели к некой каменной рамке каменного же зеркала. Авраам не определил материал. Могло показаться, что ни один резец или стек здесь не применяли, а Сава вызвал сооружение вот хотя бы прямиком из Моря Душ.

Кстати, о магистре Саве.

– Момент истины вот-вот настанет! – объявил он торжественно.

И всё же собрался он явно не для торжества. Это уцелевшие Странники в посечённых доспехах, чаще – с чужого плеча, без некоторых элементов, вроде наручей или шлемов, а порой и вовсе без какой-либо высокотехнологичной экипировки, у Савы же – всё самое лучшее.

Терминаторская броня модели "Тартарос", зафиксированный манипулятор с штормовым щитом справа, слева на поясе своего часа ждал памятный сломанный психосиловой клинок, от которого осталось чуть больше рукояти с гардой. Не стоит обманываться: вместе с отточенным разумом этот меч обладал невероятной мощью.

Авраам снял повреждённый шлем, прошёл меж рядов свечей и опустился на колено перед магистром.

– Господин, – проговорил он, склонив голову.

– Встань, Авраам! – воскликнул Сава. – Сегодня ты станешь свидетелем моего триумфа! Все вы!

– Нам не помешают?

– Нисколько. – Сава даже коротко посмеялся. – На самом деле я с нетерпением жду появления гостей. – Он продолжил после паузы: – Сейчас они отчаянно рвутся вперёд, чтобы поквитаться за смерти столь многих. Сейчас начинается сражение с ещё одним ударным крейсером. Сейчас готовится телепортация на капитанский мостик, но всё это я уже видел, уже предсказал… и приготовился.

По каменному зеркалу побежали трещины, которые наливались пурпурным свечением варпа, словно бы демоны преисподней давили, прикладывая все силы, только бы оказаться в таком враждебном и таком зовущем месте, как мир живых существ.

Одновременно с этим по пустому отсеку заметались шаровые молнии, и Сава предупредил:

– Приготовьтесь, мои славные воины! Враг уже близко! Попадут они именно сюда, а не куда-то ещё.

Странники в силовых доспехах выстроились редкой цепью у начала дорожки из свечей, бойцы со снайперскими, плазменными винтовками оттянулись назад.

– Магистр! Сколько их?

– Пара десятков терминаторов и…

Шаровые молнии сталкивались, порождали взрывы чистой энергии. Воздух лучился электрическими разрядами, пахло озоном. Спустя несколько мгновений сияние стало настолько ярким, что даже Ангелам Смерти с их улучшенным зрением пришлось отвести взгляд. Ещё секунда, и единственным источником света вновь стала дорога к каменному зеркалу.

Однако, кроме Пустынных Странников, в отсеке появилась ещё и гвардия Рыцарей Некоронованных во главе с…

– Магистр Нуоберон Таллистер, – проговорил Сава. – Добро пожаловать.

Нуоберон указал на Саву мечом и воскликнул:

– Падшего взять живьём! Остальных убить!

С одной стороны ветераны с опытом многих лет сражений против еретиков на Хелге-Воланте, с другой – с опытом многих сотен лет в бесчисленных горячих точках тут и там по всей галактике. С одной стороны смекалка и умелое использование скудных ресурсов, с другой – разнообразие и богатство арсенала, которым может похвастать не каждый капитул первого основания. И пусть с одной стороны почти вдвое больше бойцов, чем с другой, но первых смяли почти мгновенно.

Тактика, которая хорошо себя показала против разрозненных абордажных отрядов, которые действовали в отрыве друг от друга и от снабжения, разбилась при столкновении с ударным кулаком Рыцарей Некоронованных.

К магистру Саве вышли уже через несколько секунд, превращая свечи в пятна воска на полу, переворачивая жаровни и разбрасывая его защитников, как слепых щенков.

– Он – мой! – воскликнул Нуоберон, и магистры двух воинств скрестили клинки.

Один меч мерцал ослепительным дневным светом, другой – точно таким же сиянием, которое и пробивалось сквозь трещины каменного зеркала. При столкновении выплеснулся сноп искр, оба воина навалились на оружие в попытке оттолкнуть соперника. Сава спросил:

– Думаете, вы – первый, кто пришёл по мою душу?

– Я стану последним!

Сава рассмеялся, а Нуоберон попытался ударить его краем штормового щита, воспользовавшись силовым полем, как оружием. Сава ответил на атаку колдовским барьером, который остановил Нуоберона, но тут же осыпался, словно разбитое стекло. Осколки растворились в воздухе, так и не долетев до пола. Сава, в свою очередь, пнул Нуоберона в грудь, пользуясь тем, что именно он на возвышенности. Оба в терминаторских доспехах, а потому каждый удар, мало сказать, какой внушительный. Кто-нибудь другой, в другой же броне свалился бы с переломанными костями, Нуоберон же просто чертыхнулся и отступил с вмятиной на кирасе. Тут же пропустил ещё и рассекающий замах, когда колдовской меч снёс одно декоративное крыло на шлеме и задел наличник, разбив линзу визора.

Нуоберон сделал пару шагов назад, чтобы выиграть время и придумать иные способы достать противника, когда Сава произнёс:

– Знаете, мне достаточно и одной капли крови Ангелов Его, чтобы начать ритуал. Вы мне её только что подарили.

Взгляд Нуоберона тут же устремился на остриё призрачного клинка в руках Падшего. Вроде бы психосиловое оружие, но капля крови не испарилась под воздействием чистой энтропии, а поплыла к каменному зеркалу. Она и стала той соломинкой, которая сломала хребет гроксу.