Цена Победы

Тут Шифф легко улыбнулся, показывая, что оценил комплимент.

— Его лаборатория разработала проект первого атомного реактора. И уже в конце месяца он должен заработать.

— Вот как? — удивился Рокфеллер. — А как же ваши заверения, что это долго и сложно?

— Так говорю же вам, наш Абрам Иоффе — настоящий гений! Он умеет добиваться сложных результатов простыми методами. Вот и сейчас, первый реактор будет состоять из особым образом уложенных мешков с оксидом урана и графита. Самое сложное — правильно уложить. Но с этим справится и обычный мальчишка со складским автоматическим погрузчиком.

Я, конечно, упростил принцип устройства «Поленницы» [144] , но Абрам Фёдорович реально был гением. Мне не пришлось даже намекать ему, он придумал всё сам.

— Вот как? — поцокал языком Д. П. Морган. — Значит, с июня вы уже сможете начать заваливать мир золотом? Как там говорилось в заметке? Золото из ртути и урана? По тонне в сутки? А не боитесь ли вы, что это подорвёт основу современной финансовой системы?

— Знаете, не боюсь! — ответил я и неторопливо доел уже остывшую колбаску, а затем снова протянул стаканчик для порции виски. И один из богатейших банкиров современности безропотно его наполнил. Остальные же терпеливо ждали моего ответа. — Финансовая система уже неоднократно менялась. Всего век назад она опиралась на серебро. Потом — на биметаллическую систему. Чуть позже отказалась от серебра. Вернее, почти отказалась.

144

В нашем мире аналогичный проект назывался «Чикагская поленница-1» (англ. Chicago Pile-1, CP-1) — первый в мире успешно работавший искусственный ядерный реактор. Был построен в 1942 году в Чикагском университете под руководством Энрико Ферми в рамках работ, позднее ставших основой Манхэттенского проекта.

Тут я сделал задумчивую паузу, но она никого не напрягла. Они слушали и анализировали. И я всем нутром ощутил, что если выводы их не удовлетворят, меня не отпустят с этой полянки. И не помогут ни навыки ганфайтера и бойца баритсу, ни охранники, кружащие по острову, ни даже «засадный полк», прогуливающийся на двух яхточках по окрестным водам. Победить их надо было умом и волей. И даже Фредди, которому я кое-что предварительно разъяснил, не станет мне помогать, если я не справлюсь. Ну что ж, «ты этого хотел, Жорж Данден!» [145] .

145

Крылатая фраза из комедии Мольера «Жорж Данден, или Одураченный муж».

— Но уже сейчас в мире начинает не хватать золота. Во всех странах, кроме, может быть, Соединённых Штатов и Великобритании, банкнот ходит больше, чем запасено драгоценных металлов.

— Ты нам льстишь! — тут же отреагировал Шифф. — Идёт большая война, золото вымывается отовсюду. Скорее всего, с будущего года Правительству придётся ввозить запрет на вывоз золота из страны [146] .

— Тем более! Да и по реакции англичан на некоторые мои предложения я понял, что у них с этим металлом тоже туго. Так что, если бы нашли неисчерпаемый источник золота… И тут всё равно, будет ли им Философский камень алхимиков, золотой метеор, как в романе мсье Верна, оливиновый пояс, как полагают учёные, или ядерные превращения. Повторю — совершенно неважно, что это будет. Главное, что такой источник надо держать под нашим полным контролем. Золота надо добывать ровно столько, сколько необходимо для обеспечения нужд экономики, и ни унцией больше, джентльмены!

146

В реальной истории этот запрет действительно был введён в 1917 году и действовал три года.

Повторюсь, это были киты, до которых мне ещё расти и расти, несмотря на весь накопленный опыт. Но тут, на несколько мгновений мне удалось их «пробить». Было ясно видно, что такого здравомыслия от меня они не ждали, но оно их радует. И мои шансы уйти из этой рощицы живым и здоровым только что существенно подросли.

— Так что мне действительно жаль, джентльмены, что я не представляю, реально ли вообще получить золото таким путём.

— Да? — колюче переспросил Карнеги, мигом растерявший вид доброго дедушки. — А что тогда каждую субботу вывозят инкассаторские броневики из подвалов физического факультета Беломорского Университета? Судя по тому, как проседают их рессоры, тонны по три, не меньше. И второй вопрос: почему они везут свой груз в депозитарий банка «Норд»?

Не успел я ответить, как прозвучал вопрос от Рокфеллера:

— И почему банду китайцев, которая неделю назад перехватила этот груз, так тщательно ищет ваша безопасность?

М-да… И ведь, вроде бы, мы всё готовили заранее. Но — снова будто могильным холодком повеяло. Теперь недостаточно голой логики, они вслушиваются в мои эмоции, отражающиеся в интонациях, в позе, выражении лица.

— На это могу ответить только две вещи. Во-первых, это не синтетическое золото. Это вообще не золото. А во-вторых… Знаете, у нас конечно джентльменам верят на слово, но… Я готов подписать юридически обязывающий договор обо всём, что говорил ранее. Если, я повторюсь, именно если, мне станет известен способ дешёвого производства золота методом ядерных превращений, я обязуюсь не производить его более, чем нужно для функционирования экономики. И предоставлять в виде займа под, скажем, пол процента годовых, банкам-агентам Федеральной Резервной Системы Соединённых Штатов и Министерства финансов Российской Империи.

— И всё? — удивился Фредди.

— Да, и всё. Остальные страны должны будут занимать уже у этих банков-агентов. Обкатать формулировки мы поручим юристам, но суть я изложил. И готов под этим подписаться.

— Юра, а вы точно не еврей? — вдруг спросил Якоб Шифф.

— Кто ж может такое знать абсолютно точно? Вопросы крови — самые непростые! — близко к тексту процитировал я роман Булгакова. — А я к тому же — сирота, ничего не знающий о своих предках.

— Логично. Предлагаю выпить за достигнутое взаимопонимание! — подвёл итоги Рокфеллер.

Разумеется, эти люди не верили в могущество бумаги. Но они услышали главное. Подрывать основу их власти я не собирался. И предлагал, если что, править остальным миром вместе.

И это их пока устраивало. Несмотря на все достижения и совершенные рывки в развитии, настоящего конкурента они ни во мне, ни в России не видели!

из мемуаров Воронцова-Американца

'…Разумеется, встречался я не только с этими хозяевами жизни, но и с инженером Гансом Манхартом, по моей просьбе вернувшемся в Штаты ещё до начала Великой войны, и со многими другими. Даже Вильсон нашёл время для короткой и неофициальной встречи. Жаловался на то, что не знает даже, выдвинет ли его партия на предстоящих выборах.

Сейчас многим странно будет это слышать, но в стране, больше всего заработавшей на той войне, была масса недовольных. Одним не нравился рост цен, другим — то, что из оборота исчезало золото, а третьим — обсуждавшийся запрет на вывоз золота из страны. Причём были недовольные и тем, и другим одновременно.

Многим не нравилась система с подоходным налогом, кого-то бесило, что Рокфеллер стал миллиардером. И больше, чем половина страны была недовольна тем, что всё больше становилось работающих женщин.

Досталось и моему «передвижному шоу». Наши «пацанки» были «одной крови» с местными флэпперами, так что и те, и другие скопом огребали за 'нарушение традиций.

Увы, но после Восточного побережья мы с девчонками расстались. Они отправились на Запад, а я был вынужден срочно возвращаться в Россию. Как компромисс между срочностью и безопасностью выбрали маршрут Нью-Йорк — Рейкьявик — Романов-на-Мурмане [147] . Из порта опрометью помчался на железнодорожный вокзал, где меня и встретила разъярённая супруга…'

147

Романов-на-Мурмане — современный Мурманск. В реальности романа построен значительно раньше, поэтому на момент событий представляет из себя уже довольно развитый город.

Вагон поезда Романов-на-Мурмане, 30 мая 1916 года, вторник, поздний вечер

Натали встретила меня на перроне, но не позволила ни обнять себя, ни поцеловать. Только процедила:

— Пошли в вагон! Отправляемся немедленно!

Да что за муха её укусила? Прошлый раз нечто подобное было несколько лет назад, из-за Марии Соррель. Неужто опять приревновала? Поверила в сплетни «желтой прессы» о том, что я использовал девчонок в качестве передвижного гарема?