Цена Победы

— Да. Законность и порядок! — улыбнулся Роттенберг. — Предлагаю выпить за их обеспечение. Кстати, надо ещё как-то обеспечить, чтобы японцы не присвоили клад себе. Они не дураки, так что даже если пока каким-то чудом не понимают подоплёки происходящего, узнают о ней во время допросов захваченных китайцев.

из мемуаров Воронцова-Американца

'…События шли своим чередом. Сандро с подчинёнными готовил удар по Флоту кайзера, агенты крупнейших финансовых акул мира искали мой клад, японцы выслали в Циндао несколько транспортов с пехотой, чтобы обеспечить успех операции, а я был вынужден снова отправиться в Соединённые Штаты.

Кстати, действия этой страны в те дни поразили не только меня, но и многих в мире. Государственный Департамент заявил, что по данным их разведки, немцы собираются захватить датские колонии — Исландию и Гренландию и, используя их как базу, прервать морское сообщение Британии с Канадой. А в перспективе — и оккупировать Канаду.

Соединённым же Штатам, дескать, война под боком не нужна, и потому они, в целях её предотвращения, выслали свои корабли и войска в порты Исландии и Гренландии.

Дания их за это сдержанно поблагодарила. А Британия — так даже шумно. И тут все получили даже не ложку, а целый черпак дёгтя!

Исландский альтинг и спешно собранный гренландский ландстинг одновременно объявили о независимости от Дании. Выдвинутые временные руководители новоявленных государств тут же подписали ряд договоров с Соединёнными Штатами, фактически делающих их протекторатами этой страны.

Дания моментально осудила США и «сепаратистов». Почти сразу к ним присоединились Норвегия, всё ещё помнящая, что раньше это были её территории, а затем и Швеция. Испания отстала ненадолго, обозвала САСШ «жадной гиеной» и припомнила Кубинскую войну.

Затем и Россия «попросила САСШ задуматься о возможных последствиях». В ответ в Штатах взвилась «свободная пресса». Мол, «имперской России ненавистна любая свобода и демократия». Разумеется, заодно досталось и мне. В газетах сетовали на то, что «представитель такой недружественной страны контролирует значительную часть экономики нашей свободной страны»!

По хорошему, мне надо было в этот момент держаться подальше, не фокусировать негатив на себе. Но планы были свёрстаны ещё до того, как Америка «аккуратно прибрала» чужие территории. «Золотая афера» допускала отклонение на сутки-другие, не больше.

Да и вопрос с выдвижением Вильсона для участия в выборах должен был решиться 16 июня. К моему удивлению, основным стержнем своей новой программы он сделал идею «я уберёг вас от ужасов войны!»

Даже то, что угроза вступить в войну на стороне Антанты осталась невыполненной, он теперь представлял как свою заслугу.

При этом я точно помнил, что в нашей истории Америка вступила в Первую Мировую при президенте Вильсоне. И это было для меня принципиальным вопросом. Некоторые мои соратники считали, что «нечего пускать янки в европейскую свару, они после войны потребуют жирный кусок пирога». Да пошли они к чёрту! Лучше щедро поделиться и иметь часть, чем не получить ничего, кроме Гражданской войны и революции!

Нет, страна только богатела, и голодных почти не было. Даже военнопленных мы кормили достаточно щедро, трезво рассчитывая, что голодный много не наработает. Но люди уставали, станки изнашивались, дороги ветшали… И главное — это потери. Мы теряли людей, причем именно среди тех, кого я считал элитой страны, потери в процентах были максимальны.

Вступление САСШ в войну будет той гирей на весах, которая заставит Германию капитулировать в приемлемые для меня сроки. И потому лично я готов пойти на что угодно, лишь бы уломать их на это.

Вот и нужно было заглянуть Вудро в глаза и прислушаться к интонациям. Понять, является ли это обычными предвыборными обещаниями или изменения в ходе истории заставили его изменить приоритеты…'

Пекин, 11 июня 1916 года, воскресенье

— Мистер Честней, мальчишка записку притащил. Сказал, что от вашего человека.

По-настоящему «своих» людей у Сэма тут ещё не завелось, но кое-кого удалось посулами и угрозами склонить к сотрудничеству.

Содержание записки заставило не только поднять по тревоге своих людей, но и связаться с расположенной неподалеку японской ротой, приданной им в усиление.

«Драконы» напали на базу «Старших Братьев», заставили тех бежать, но сами подверглись атаке людей генерала Дуань Цижуя [153] '.

И пояснение, как добраться. Возможно, что там и найдётся сокровище. Но тогда нужно усиливаться. В городе и так творится чёрт знает что, а за такой приз его будут атаковать все подряд. Сэм ещё немного подумал и поднял трубку телефона. Пожалуй, надо собирать всех «соратников» по поискам. И да, очень нужен хотя бы один броневик.

153

Дуань Цижуй — китайский военачальник и политический деятель, в реальной истории был одним из лидеров так называемой «Аньхойской клики», группы милитаристов, боровшихся за власть с другими такими же группами после смерти Юань Шикая.

Вильгельмсхафен и его окрестности, 18 июня 1916 года, воскресенье, три часа ночи

— Красавица, принеси ещё пива! — проорал Алоиз Шиндлер. Ночной загул и не думал угасать, морские офицеры уже третью неделю отмечали свою блестящую победу, а сам Алоиз собирал материал. Два репортажа он уже успешно сдал в редакцию, но это же не повод останавливаться, верно?

Тем более, что тут, на вилле Рыжего Шведа, это можно было делать не только легко, но и с приятностью. Этот баловень судьбы с полгода назад получил в наследство миллион шведских крон [154] и начал потакать своим прихотям. Гулянки, женщины и компания морских офицеров. Очень уж он Флот любил. Вот и арендовал особняк в двадцати минутах езды от Главной базы германского флота. А после разгрома, устроенного британцам, праздники стали ежедневными.

154

Шведская крона соответствовала 0,403 грамма золота, т.е. речь идет о сумме примерно в полмиллиона рублей.

Его щедрость дошла до того, что музыку крутили не только в особняке. Небольшая радиостанция транслировала эту музыку в эфир, чтобы приобщиться к празднику мог каждый, имеющий приёмник, на десятки километров вокруг.

Вильгельмсхафен и его окрестности, 18 июня 1916 года, воскресенье, конец ночи

На эту миссию подполковник Артузов напросился сам. К счастью, авиация — молодой род войск, у них летало даже высшее командование. Поэтому Николай Константинович продолжал участвовать в боевых вылетах.

А операция «Фейерверк» была вызовом его мастерству. Подавить зенитки и не дать взлететь истребителям было непросто даже парой эскадрилий «жориков». А уж сделать это двумя звеньями «муромцев» — настоящий подвиг Геракла.

Нет, машина мощная, тяжелая и большая, на неё удалось впихнуть сразу три «эрликона» и полдюжины пулемётов. Но именно из-за своих размеров с маневренностью у неё тоже было не очень. А ведь придётся им спускаться и работать на бреющем полёте.

Опыт говорил, что в таких условиях в них даже из винтовок «маузера» попадать будут, не говоря уж про зенитные пулемёты Не каждый выстрел будет в цель, разумеется, но статистика будет против них. Вот и прикрыли, как могли, не только движки, но и экипаж. Укрепили пластинами из редкого титанового сплава [155] и кевларом, да ещё и броники на каждого нацепили. А над самой целью велели еще и защитную каску поверх шлемофона нацепить. Как сказал лично Великий Князь Александр Михайлович, «чтобы головы поберечь».

155

Впервые бронежилет с титановыми пластинами и кевларом Воронцов применял еще во время покушения на Столыпина. Описывается в книге «Американец. Капитаны судьбы».