Цена Победы

Дело вырисовывалось нешуточное. Оказывается, молодые оболтусы повелись на идею организовать гонки тяжелых грузовиков от голландского порта Делфзейл, что в провинции Гронингем, до германского города Вильгельмсхафен. Трём командам, которые подберут самые быстрые маршруты, обещали весьма приличные премии.

Разумеется, сейчас граница для школьников закрыта, но маршруты по Голландии были уже продолжены. Встревоженный контрразведчик доложил начальству, а те организовали полицейские патрули, выловившие ещё три группы, прокладывающие разные варианты маршрутов, оценивающие их на скорость и проходимость именно для тяжелых грузовиков, причем не пустых.

Алексей довольно усмехнулся, представив себе, как яростно ругались немцы, ведущие расследование, когда выяснили, что у них под носом уже вторую неделю, не привлекая особого внимания, кто-то прокладывал сухопутный маршрут к Главной базе их Флота.

Продолжить расследование выпало военной разведке уже по голландскую сторону границы. Это было существенно сложнее, голландцы побаивались немецкой оккупации, хотя, конечно, были не прочь заработать на посредничестве в торговле.

Помогло то, что задержанные гимназисты, пришедшие в ужас от того, что чуть не натворили, тут же «сдали» все свои голландские контакты. В итоге, сложив части головоломки, контрразведчики пришли к выводу, что готовится британский десант, причём не позднее третьей недели сентября. Затем сезон дождей сделает большую часть проложенных маршрутов почти непроходимыми. Пришлось им спешить, благо планы оккупации Голландии в Ставке были давно заготовлены. «Так, на всякий случай, вдруг потребуется!»

из мемуаров Воронцова-Американца

'…Время и способ для провокации в Голландии мы с Артузовым выбирали очень тщательно. Важно было поставить немцев в цейтнот, заставить начать действовать без долгих перепроверок.

После того, как у Австро-Венгрии отобрали выход к Адриатическому морю, а страны Антанты смогли заблокировать торговлю через Швецию, Германия вела заграничную торговлю либо через порты Голландии, либо через нейтральную пока Румынию. Другие «окошки» были слишком узкими.

Вот я и решил ускорить закрытие «самого широкого». Оставалась ещё Румыния, но у нас и в отношении неё были планы…'

Румыния, на рейде Констанцы, 29 августа 1916 года, вторник, позднее утро

Природа, что называется, «шептала». Ласковый ветерок дул с моря в сторону берега, утреннее солнце ещё приятно грело, но не припекало. Командир крейсера «Кагул» капитан I ранга Остроградский в который раз оглядел палубу, а затем и окружающее море.

Приказ пока не нарушался, лишних глаз вокруг не было, хотя их корабль, кажется слегка пересёк границу территориальных вод Румынии. Но румыны «деликатно» отвернулись. Логично, не время им сейчас ссориться с русскими. Так что небольшая яхточка, взятая кем-то напрокат, спокойно подошла крейсеру и скрылась от берега за его бортом. Румыны могли только предполагать, что кто-то перебирался с яхты на крейсер или обратно, но проверять не стали. Ничего, яхта вернется в порт, и вот тогда…

Между тем троица пассажиров этой яхточки вразвалочку поднялась по спущенному им с правого борта «адмиральскому» трапу. Сразу видно, что не моряки. Трап — дело святое. Даже адмиралы поднимаются по нему бегом, чтя традиции.

Впрочем, их быстро препроводили в каюту, где их дано ожидали Генерал-адмирал и граф Воронцов. Михаил Михайлович улыбнулся про себя. Поднимаясь по трапу двое из визитёров выругались на мадьярском, а Воронцов был, помимо всего прочего, членом дворянского собрания Трансильвании. Похоже, тут готовился заговор.

А участие в разговоре Великого Князя Александра Михайловича, совмещавшего в одном лице звание Генерал-адмирала, Шефа авиации, Шефа бронеходных войск и создателя ударных частей не оставляло сомнений, что направлен он вовсе не против России.

из мемуаров Воронцова-Американца

'…В сентябре началось наступление на Тимишоару с двух сторон — от Дебреценского выступа и с восточного фланга сербско-австрийского фронта. Немного южнее Тимишоары они и сомкнулись.

Румыны одновременно с этим объявили о своём вступлении в войну на стороне Антанты и начали наступление на Трансильванию, на которую давно точили зубы.

Как же они при этом нас проклинали. И было за что! Ещё в начале года Антанта обещала Румынии четверть миллиарда золотых рублей, причём половину в долгосрочный и беспроцентный кредит, а вторую — и вовсе безвозвратно, обещала отдать Трансильванию и помочь войсками и оружием.

Однако в конце августа мы резко урезали свои предложения. Сто миллионов, причём три четверти из них — в кредит под обычный процент на три года, а остальное — оружием и боеприпасами.

А войск никаких. Хотите войска — принимайте помощь Болгарии. В обмен на Северную Добружу, захваченную румынами в ходе Второй Балканской войны! А из Трансильвании получите только то, что сами сумеете захватить и удержать!

В Бухаресте многие бухтели, дескать как эти русские смеют сомневаться в славе румынского оружия?! Румыны — потомки легионов Древнего Рима, и воинские задатки у них в крови!

А дальше всё прошло, как и в реальной истории. Это в целом я про Первую Мировую знаю мало, зато про «успехи» «братьев-румын» в обеих Мировых войнах в Молдавии рассказывали и писали немало.

В общем, даже венгерские части, оснащенные резервистами третьей очереди, да еще и с ограничениями в снабжении, всё равно заставили «наследников славы Древнего Рима» остановиться. А стоило подойти германским частям, как румыны получили такой славный «пинок», что отступали «впереди собственного визга» до самого Бухареста.

Они даже были вынуждены вывезти свой золотой запас в Санкт-Петербург и принять помощь Болгарии. Да, в обмен на возвращение ей Северной Добружи.

Самое обидное для румын было в том, что буквально на следующий день было объявлено о создании Независимой Республики Трансильвания. Восставшие разоружили остатки чужих войск на своей территории и впустили российские войска без боя. Так что «захватить и удержать» не удалось ни единого квадратного метра.

А Россия настояла на признании независимости Трансильвании и предоставления ей статуса союзника Антанты…'

Беломорск, Штаб-квартира Холдинга «Норд», 26 октября (8 ноября) 1916 года, среда, раннее утро

— Какие новости из Америки, Кирилл Бенедиктович? — спросил я, намазывая гренку апельсиновым джемом. Ну да, люблю я это дело. А тут ещё и реклама одного из продуктов, который мы продвигаем. Если я сам не ем этого джема, не пью соков «ТетрУпака», не использую бутербродный маргарин и не употребляю растворимого кофе, то остальные начнут числить это «продуктами для бедных». Нет уж, только не сейчас! Я даже свои автомобили перевёл на этилированный 93-й бензин.