Цена Шагала
Шрифт:
– Присаживайтесь, - сказала Светлана Алексеевна и указала рукой на диван.
– Благодарю, - ответил Трегубец и опустился на мягкое сидение.
Надя вместе с чашками кофе появилась бесшумно и так же бесшумно исчезла.
– Ну-с, - сказала Светлана Алексеевна, - смотрите.
– И протянула Трегубцу небольшую пачку фотографий.
– Это Куприн периода «Бубнового Валета», - стала давать она пояснения.
– Вот это Судейкин, довольно редкий, один из вариантов «Балаганчика». Ну, это «Мир искусства» - вам не интересно, - пролистнула она пару карточек.
– А вот Экстер, - показала она на фотографию темной
– И сколько же стоит Экстер?
– спросил Трегубец.
– Вот эта вещь, она, приблизительно, пятьдесят на семьдесят сантиметров по размеру, холст, масло.
– С подтверждением?
– поинтересовался «потенциальный покупатель».
– Конечно, Третьяковская Галерея.
– И сколько же?
– Ну, мы можем обсудить цену отдельно. Изначально владельцы хотели тридцать тысяч.
«Боже мой!» - сказал про себя Василий Семенович. Уловив тень смущения на его лице, Светлана Алексеевна тут же произнесла:
– Вам кажется, что это дорого? Напрасно. На «Сотби» и «Кристи» такие вещи стоят куда дороже.
– Но мы же в России, - поправил ее Трегубец.
– Конечно, именно поэтому всего тридцать тысяч. Но если хотите, я могу поговорить о некотором снижении цены.
– Да, в принципе такая работа меня могла бы заинтересовать.
– Вы можете оставить свои координаты?
– спросила Горлова.
– Давайте я лучше к вам загляну. Когда вы можете привезти работу?
– Ну, если вы серьезно намерены…
– Да-да, вполне серьезно, - прервал ее Василий Семенович.
– Тогда, пожалуй, послезавтра. Часика в два вас устроит?
– Вполне.
– Приезжайте прямо без звонка. Но, на всякий случай, я вам дам свою визитку.
– И Горлова протянула Трегубцу маленький картонный квадратик.
– Спасибо. Очень рад был познакомиться. Надеюсь на плодотворное сотрудничество.
– Очень рада. Жду вас послезавтра в два, - сказала Светлана Алексеевна, поднимаясь вслед за Трегубцом.
– Всего доброго. Не провожайте, я найду дорогу.
– Ждем, - еще раз повторила она вслед удаляющемуся следователю.
Одевшись и выйдя на улицу, Василий Семенович задумался. «Что-то больно легко пошла она на контакт с совсем незнакомым человеком, - сказал он себе.
– Все-таки тридцать тысяч - не игрушка, да и дела эти явно по документации не проходят. Не наивная же она, в конце концов, девочка, чтобы так доверяться первому встречному. Что-то здесь не так. Но на встречу пойти необходимо».
ГЛАВА 6
На следующее утро, когда Лена ушла на работу, Сорин скоро позавтракал, с удовольствием выкурил пару сигарет под чашку кофе и выбежал из дома к телефону-автомату. С «Мариотт-отелем» его соединили быстро.
– Где ты пропадал?
– спросила Люси.
– Дела, дела. Однако все налаживается.
– Что налаживается?
– Все как мы договаривались. Расскажу тебе при встрече.
– Подъедешь ко мне?
– Ни в коем случае. Давай-ка быстренько собирайся, выходи из гостиницы и иди по своей стороне в сторону Кремля. Надеюсь, представляешь, где Кремль?
– Да, это я уже знаю, - сказала Люси.
– Отлично. Может быть, ты даже знаешь,
где Пушкинская площадь?– Только по карте, я купила здесь план.
– В этом нет ничего сложного. Двигайся по своей стороне к центру и минут через пятнадцать ты уже будешь на ней. Там, прямо на площади, стоит памятник Пушкину, нашему великому поэту.
– Я не такая дремучая, - засмеялась девушка, - и вашего Пушкина знаю.
– Через сорок минут я буду тебя там ждать. Успеешь?
– Конечно.
– Вот при встрече и поговорим.
Сорин повесил трубку и, подойдя к краю тротуара, принялся ловить такси. Ему повезло: почти сразу же перед ним притормозила зеленая «девятка».
– В центр, на Пушку, - сказал Андрей.
– Стольник, - лениво произнес водитель.
– Однако!
– Как хочешь, - ответил шофер и собрался уже двигать машину с места.
– Хорошо, хорошо, поехали, только быстро.
Доехали практически без опоздания. Люси тоже не подвела, и, вылезая из такси, Андрей увидел ее стройную фигурку.
– Привет. Давно ждешь?
– спросил он.
– Да вообще не жду, только что подошла.
– Ну и чудно. Пошли на бульвар, а заодно и прогуляемся и я тебе все расскажу.
Оказавшись на бульваре, они медленно побрели в сторону Никитских ворот, и Андрей, как мог коротко, поведал Люси обо всех своих приключениях.
– Ну, вот, - подытожил он.
– Теперь ты понимаешь, что, во-первых, у меня на хвосте полиция, которой все великолепно известно и про картины, и даже про место, где я сейчас живу, а во-вторых, за мной охотится мафия. Это неприятное. Теперь о хорошем. Полицейский, который меня вычислил, тоже отчасти у меня в руках, поскольку действует явно на свой страх и риск. Бандиты же, в отличие от полицейского, не знают моего точного местонахождения, и это дает мне фору во времени. Кроме того, паспорт, необходимый для выезда из страны, у меня есть.
– Кстати, хорошо, что напомнил, - прервала его Люси, - я еще в Лондоне удивилась, когда выкупала билеты в Москву. Почему у тебя в паспорте совсем другое имя? Игорь, кажется?
– Все правильно, - засмеялся Сорин, - Игорь Борисович Косолапов. Это его паспорт. Ты не волнуйся, господин Косолапов не в претензии. Он умер. И слава Богу, вот он был настоящий бандит. А паспорт и картины, собственно, мне достались от него случайно. Так уж вышло, что мы похожи. Эта-то схожесть и позволяет мне шастать через границу под чужим именем. Иначе меня давно либо в тюрьму упрятали, либо просто пристрелили. А так живой и с паспортом. Более того, у меня уже даже есть путевка и билет. Вот, посмотри, - и он показал ей билетную книжечку «Аэрофлота».
– Вылет через три дня. Следовательно, за это время ты, кровь из носу, должна раздобыть билет именно на этот рейс. Поняла меня?
– Конечно, поняла.
– Вещи я передам тебе уже в аэропорту. Так надежнее, не правда ли?
– Как ты хочешь, - улыбнулась Люси.
– Именно так я и хочу. Да, вот еще что. Встречаться до отлета мы с тобой не будем. И звонить я тебе тоже, пожалуй, не стану - не хочу лишнего внимания ни к твоей, ни к своей персоне.
– Конечно, - сказала девушка.
– Ты старайся вести себя максимально обыденно, не выделяться.
– А я так себя и веду. Сегодня, вот, поеду в Третьяковскую галерею с экскурсией.