Цена светлой крови

Над планетой, догадался он. Голубое - океаны, зеленое - леса и степи, серое и белое - облака и снег на полюсах. Ои различал континенты, отчасти скрытые завесой туч: вытянутую с севера на юг ось Верхней и Нижней Эйпопны, огромный массив Азайи с притулившейся сбоку Рпканной, Лизир, похожий на склонившегося толстяка, и Дальний материк с цепыо крупных островов, что разделяли два океана. Знакомый мир, пришедший к нему в видениях!

Но почему в видениях?.. Едва он осознал, что смотрит на планету, как появились новые детали, нити пересекающих сушу дорог, извилистые ленточки речных потоков, города, прорисованные четкими контурами окраин или созвездиями огней. Огни напоминали, что половина планетарной сферы укрыта покрывалом ночи, но это не мешало видеть; сейчас ни мрак, ми облака и тучи не были помехой для Джу мина - вернее, для десятков или сотен глаз, которыми он обладал. Они пронизывали темноту и облачное марево, а вскоре он понял, что есть у них еще одна особенность: стоило сосредоточить взгляд на каком-то месте, и оно тут же приближалось, увеличивалось в размерах. Города распадались на кварталы, кварталы - на отдельные дома в окружении зелени, и можно было рассмотреть цветы и листья. Крохотный штрих в океане превращался в корабль, едва заметная прерывистая черточка - в состав одноколесника, крестик - в воздушное судно, а лица людей виделись яснее, чем на экранах связи. Джумин, потрясенный этим чудом, присмотрелся к снежному панцирю на севере Эйпонны и вскоре нашел поселение за ледяными стенами: низкий, длинный и широкий бревенчатый корпус с остроконечной заиндевевшей крышей, над которой торчали трубы и курились сизые дымы печей. В периметре стен обнаружился еще десяток построек, уже не из бревен, а из пластика, с широкими воротами, антеннами и мачтами, к которым сбегались провода; на взлетно-посадочной полосе стоял большой винтокрыл, и вокруг него суетились люди в тайонельской форме - кажется, заправляли машину горючим.

Другой покорный Джумину глаз показал самую южную часть континента - Холодный остров и пролив Шо-Кам, его берега с костями морских чудовищ, заросшие соснами холмы, плантации дынь и город у просторной бухты. В Куаге близился вечер; пестро разодетая толпа фланировала по набережной, площади и улице Сагамора Арг-ап-Капы, за столами харчевен, под трепетавшими по ветру тентами, сидели люди, двери лавок были распахнуты настежь, у причалов яхт виднелись группы женщин и мужчин, а несколько прогулочных суденышек уже скользили вдоль берега. Джумин осмотрел башни обсерватории, клинику Чечил Ку, сквер около банка и кабачок «Пестрый керравао», но своих приятелей не обнаружил. Дома Кадиани и Ирассы казались опустевшими, на крыльце Аранны висела вампа из перьев ворона - знак, что хозяин отсутствует, а в цветнике собственного хогана Джумина трудился садовник. Всматриваясь в панораму улиц, он недолгое время размышлял, куда исчезли его друзья, но мысль о них была мимолетной - его любопы тство возбуждало иное обстоятельство.

Откуда взялось это множество глаз? Где они находятся и что приводит их в движение? Как удавалось им видеть столь отчетливо, невзирая на тучи и ночную тьму? И этот эффект приближения, позволявший различить фигуры и лица, даже мелкие узоры на одежде... Чудеса, но совершенно не похожие на прежние картины, ибо не прошлое в них, а реальность! Не игры его памяти и не увиденное предками, а нынешний день и нынешняя ночь! Это было очевидно - глядя на жителей Куата, хозяев кабачков и лавок, команды яхг, целителей клиники, Джумин встречал знакомые лица если не сотнями, так десятками.

Кто же смотрит на нас с высоты?..
– подумалось ему. Ответ был очевиден: шесть Безымянных Звезд кружили над планетой, шесть пришельцев из Великой Пустоты, оснащенных такими приборами, каких мир Джумииа еще не знал. Но не это было самым удивительным, самым загадочным - ведь уже висели в небе рукотворные спутники с локаторами и радарами, летали корабли к Луне, и вскоре отправятся они в полет на Внешний Одисс, а там доберутся и до звезд. Джумин, дитя технологической эпохи, это понимал, и мысль о машинах, творениях чужого разума, не поражала его и не пугала. Но эти устройства могли общаться с ним! С единетвенным разумным существом на всей планете! Ему пересылалось увиденное Звездами или, скорее, он мог подсмотреть запечатленные ими картины - но как? Как и почему?..

Ментальная связь, телепатический контакт, решил Джумин, обозревая сотней глаз гигантскую земную сферу. Значит, кроме способности видеть события прошлых времен, ему дарованы другие непостижимые таланты. Они дремали много лет, но теперь пробуждаются - не от того ли, что он изменился, встретив Айчени? Или стала просыпаться память? Та память переживаний и чувств, которую нельзя облечь в связные мысли, но без нее минувшее - цветок без аромата, даже только тень цветка... Наверное, Чени расскажет ему о прошлом, поведает, кем он был, но эго мертвые истории. Она сказала: ты, мой любимый, вождь и правитель... Но это слова, слова! Можно ли властвовать и править, не ощущая в себе величия?.. И можно ли любить, когда о любви остались лишь воспоминания?.. '

Он вздрогнул и вышел из транса. Мир, такой огромный и яркий, населенный миллионами людей, исчез, стены сомкнулись вокруг Джумииа, лампа над дверыо глядела на него желтым пылающим глазом. Он потер виски и громко произнес:

– Не ощущаю я в себе величия, не чувствую права на власть. Возможно, когда-то, в иные времена... если я был из рода сагаморов... если был светлорожденным... Когда-то, не сейчас! Вернется ли это ко мне?
– Он покачал головой.
– Не знаю, не знаю... Но если было такое, значит, было у меня предназначение. Было, клянусь Святыми Книгами, было и есть! Конечно, иное, чем дремать в Куате среди сладких дынь или спорить с гайонельцами из-за шифров и завещаний... Не так ли, великие боги? Что скажешь ты, владыка Арсолаи? И ты, ахау Одисс? И ты, Мейтасса, Повелитель Времени?

Тишина. Вслушавшись в нее, он спросил опять:

– Та моя прежняя жизнь... та, о которой говорят видения... сколько она длилась? Семьдесят лет, как говорится в Чилам Баль? Может быть, целый век? Или два? Или три?

Снова тишина была ему ответом. Но боги не молчали, боги шепнули, что искать он должен в собственной душе. В душе, в сердце и разуме, который есть свет минувшего в кристалле будущих свершений.

И совет их был мудр.

* * *

Женщина была молода и очень красива. Повезло с этой пациенткой, решил Ират, но самое лучшее в ней то, что она - последняя. Утром он имел беседу с владельцем клиники, сообщив, что покидает ее на неопределенный срок - возможно, навсегда. Чечил Ку огорчился, но, как человек воспитанный и деликатный, возражать не стал, попросил лишь уделить внимание женщине, что явилась прошлым вечером. Эта богатая гари слышала от подруг и знакомых о бритунеком целителе Ирате и желала попасть непременно к нему, а уж какие ее мучают недуги, о том сказано не было. Чечил Ку только заметил, что на вид она здоровее здорового и, надо думать, осмотр много времени не займет.

Ират в этом быстро убедился. Как обычно, первую диагностику он провел по пульсу, проверив его биение на шее. запястьях, локтевых сгибах и щиколотках. Всюду пульс был сильный и ровный, что говорило о правильном кровотоке и отсутствии сердечных патологий. Цвет кожи и дивная упругость мышц подсказывали, что с печенью и почками тоже все в порядке, а розовые ноготки, отличные зубы и чудные волосы были свидетельством того, что нет нарушений обмена веществ. Женеких болезней тоже не обнаружилось, и Ират, предложив пациентке одеться, сказал:

– У тари великолепное здоровье. Полагаю, она проживет лет до ста и родит десяток сыновей. Если, конечно, будет на то воля Арсолана.

Солнечного бога он помянул, желая ей польстить - обличьем она походила на арсоланку. Вот только глаза... Люди эйпонекой крови взирали на мир глазами черными пли карими, иногда цвета янтаря, а эта красавица была зеленоглазой. Необычный оттенок, отметил Ират, чистый и яркий как у изумруда.

– Это все?
– спросила женщина, накинув легкую тунику.

– Все, тари. Могу посоветовать ванны, морские купания и массаж. Еще красное вино и пешие прогулки. Или конные, если тари будет угодно.

Пора было прощаться, но арсоланка вроде бы не собиралась уходить - села в кресло у стола Ирата, склонила головку к плечу и принялась его рассматривать. Женекий интерес?..
– подумал он, но, встретив ее взгляд, отбросил эту лестную причину. Глаза арсоланки были спокойны и холодны.

– Тари еще чего-то желает?

– Да. Тари желает поговорить.
– Сделав паузу, она добавила: