Чабор

— Да, царь, — кланяясь, ответил Мор.

— И ещё, — подойдя ближе, продолжал Бардак уже тише, нашептывая на ухо изогнувшемуся во внимании слуге. — Мор. Э-м-м, оставайтесь там, внизу. Я не хочу, чтобы…. В общем, в случае чего, вы знаете, как приносят жертвы. Любой шум наверху — я бросаю камень в колодец, и вы сокращаете ритуал, насколько это только можно будет сделать. Всё же я умоюсь кровью этой гордячки. И, Мор, не забудь про гребень. Как только прикуёте её, сразу его вон из волос. Упаси тебя Чемор потерять этот гребешок, пригодится ещё. Вурдал! Помоги ему! И побыстрей, мои расторопные, побыстрей! Видите, усы на жезле? Уже нужна жертва, нас торопят.

— Всё сделаем, — спокойно ответил злобный волк-оборотень, отправляясь за убежавшим выполнять приказание царя Мором.

— Ну и вонища тут, — прошептал стоящий в углу деревянный щит с изображением человеческого черепа. — Хорошо, что уже давно позавтракали.

— Апчхи! — ответила женским голосом гранитная статуя какого-то безымянного беса.

— Ну вот, — тут же прогудел басом огромный камень с выдолбленной на нём уродливой рожей и страшной, клыкастой пастью, — вот так оно и будет: кто-то чихнет, кто-то болтнёт — и всем нам конец придёт. Эй, …чудо-нос, не думаешь ли ты, что кто-то тут каким-то особенным воздухом дышит, ароматным, а не таким, как ты?

— Мама, — снова проявилась в возникшей было тишине статуя безымянного беса. — Меня сейчас вырвет…

— О-о-о, — загудел в ответ на это камень с пастью, — Чабор, куда мы попали?

— Тихо, — шикнули за жертвенным камнем, — недолго терпеть...

Сверху из жерла колодца посыпались кусочки земли и сухие корешки. Из тени засады тут же медленно появилась голова Станимира.

— Ис-чез-ни, — злобно прошипел жертвенный камень голосом Чабора.

Вскоре в колодец медленно опустился деревянный щит, на котором покоилась тело бледной девушки в серебристом одеянии, плотно связанное верёвками и два дюжих, страшного вида мужика, стоявших у неё в изголовье. Они оставили пленницу на щите, молча подошли к чёрному жертвеннику с клыкастой пастью и поклонились.

Пользуясь этим, Чабор безшумно перешанул в сторону, благо в тени «тёмного алтаря» это можно было сделать незаметно. Меч Индры проявлял признаки безпокойства с самых первых шагов в этом страшном зале, сейчас же божественное оружие просто рвалось в бой. Занимая позицию поудобнее, Чабор мигом оценил всю выгоду своего нынешнего расположения и приценился к силе соперников. Отсюда он мог сразу отрезать им путь к девушке на щите и царевне Тарине, спрятавшейся за статуей какого-то беса.

— О-о-о, — низко басили незнакомцы, стоя на коленях и ритмично раскачиваясь. Их голоса стали сливаться воедино, превращаясь в монотонный гул. — О-о-о, — гудели незнакомцы.

— О-о-о, — вдруг ответил им жертвенный камень Чемора.

Один из звероподобных умолк и осмотрелся. Другой, глядя на него и не переставая «гудеть», только выпучил глаза, да удивленно пожал плечами.

— О-о-о, — снова загудели они в унисон.

— О-о-о, — тут же снова ответил чёрный камень.

Незнакомцы дружно замолчали и, тупо переглядываясь, подались назад.

— Кто разбудил меня? — прогремел камень страшным басом. — Презренные черви! Что вам надо?!

— Великий Чемор! — запинаясь, заговорил один из звероватых, — мы хотим принести жертву Тёмным царям наших сердец.

— У этой жертвы достаточно крови, — тут же подхватил второй, — чтобы оросить и твой камень, о Великий!

— Жертва-а, — довольно протянул камень, — вы жертва-а-а!

— О-о, всемогущий Чемор, — испуганно затараторил громила с медвежьей мордой, — у тебя сегодня будет много жертв, я клянусь тебе…

Чабор узнал голос, исходивший от чёрного, дальнего камня, ещё бы. Теперь он отсиживался в своей засаде, удерживаемый только любопытством: что за фокус собирается проделать с этими верзилами его друг Станик?

— Жертва-а-а, — гудел тем временем камень Чемора.

— Да, да, — подхватил второй незнакомец, — …достаточно жертв. Кровь наших врагов прольётся к твоим ногам, о, Великий!

— Враги-и-и, — стонал камень, — дайте мне ваших врагов!..

— Они будут твоими!

— Враги-и-и, — гремел камень, — поклонитесь до земли жертвенному камню Тёмных Богов и он укажет вам путь к врагам…

Тупоголовые верзилы послушно повернулись и упали на колени у «тёмного алтаря», низко склонив головы к пыльной земле.

Последним, что увидел Вурдал, была отвалившаяся вдруг голова Мора и тень, мелькнувшая рядом с камнем. Скоро и голова самого оборотня откатилась в сторону.

Их обезглавленные тела безпомощно рухнули в песчаную пыль пола, прямо к ногам удивлённого Станимира, вытиравшего свой акинак от свежей, нечистой крови.

Чабор, выбравшись из засады и глядя на него, только участливо причмокнул:

— Да, ребята. Если камень Чемора говорит вам: «Вы — жертва…», то надо было бы поостеречься.

— Эй, что там? — шепотом осведомился из угла Водар.

Ему и Перестару совершенно ничего не было видно, а строгий приказ не покидать укрытий держал братьев на месте. К слову сказать, царевна Тарина, не в пример братьям сайвокам, не покинула бы своё укрытие, даже если бы приказ тотчас же отменили. Ей было прекрасно видно всё, но смотреть на это ей как раз и не хотелось. Она тихо присела и спрятала своё лицо в ладони.

Станимир и Чабор отволокли тела убитых в дальний угол, а их головы уложили на Тёмный жертвенник, прикрыв какой-то истлевшей хламидой, найденной тут же, в углу. Только после этого сайвокам и царевне было позволено покинуть укрытия, да и то только для того, чтобы помочь засыпать песком тёмные пятна кровавых луж. Пока сайвоки и царевна гребли ногами в пыли, Станик и Чабор склонились над связанной пленницей Бардака.

Она была без чувств. Витязи переглянулись и, не сговариваясь, принялись развязывать верёвки, туго стянувшие её тонкое тело. Тут к ним подоспел вездесущий Водар. Он сразу заметил заколдованный гребень в волосах безчувственной девушки. У него, как оказалось, и на это был нюх. Гребень осторожно вытащили из волос, и только после этого царевна Роса едва заметно шевельнулась.

— Молодец, Водар, — тихо похвалил Чабор. — Я этой чёртовой штуки и не заметил.

— Гадкая вещица, правда? — спросил нюхач, осторожно, словно ядовитого паука держа в руках костяной гребень. — Сразу видать, Тёмный колдунище какой-то делал. Я вот его только в руки взял, а уж под сердцем что-то затрепыхалось.

— Выброси, — посоветовал Чабор. — Всё одно, как выберемся отсюда, колодец надо будет засыпать, чтобы и следа не осталось от этой пакости.

В это время меч Артакон, оставленный лишь на миг без внимания, снова пополз из ножен, освещая зал яркой полоской света.

— Что-то чует неладное, — забезпокоился Чабор.

— Надо бы…, — только и успел сказать Станимир. Тут же страшная вспышка боли перекосила его лицо и перехватила дыхание. Молодой витязь, не в силах терпеть такое, присел, глядя, как в разводах болевой пелены, стоящей перед его глазами, начали мелькать неясные силуэты.