Часовые Запада

Раздался громкий крик досады, и грозный глава Медвежьего культа упал. Несколько его людей пытались поднять неподвижное тело, но дубинка Дарника, со свистом рассекая воздух, с глухим стуком наносила удары, и воины падали на месте. Остальные попытались встать стеной, чтобы не дать Гариону пройти к лежащему вниз лицом телу, но дождь из посылаемых Лелдорином стрел быстро размыл центр стены из медвежьего меха. Гарион, не встречая сопротивления, прошел через самую гущу еще остававшихся в живых защитников, широко размахивая огромным мечом. Он почти не слышал страшного звука, с каким меч рассекал живую плоть и кости. После того как он зарубил с полдюжины человек, остальные дрогнули и побежали.

– Он еще жив?
– тяжело дыша, спросил Гарион кузнеца.

Дарник перевернул неподвижное тело и привычным движением завернул веко, чтобы взглянуть на зрачок.

– Да что с ним станется, - сказал Дарник.
– Я очень аккуратно его стукнул.

– Хорошо, - проговорил Гарион.
– Найди веревку, его надо скрутить и завязать глаза.

– Зачем завязывать глаза?

– Мы с тобой видели, как он воспользовался волшебством, а мне кажется, что такие вещи трудно практиковать, если не видишь, куда целишься.

Дарник раздумывал над этим, связывая руки Ульфгара.

– Да, знаешь, пожалуй, ты прав. С завязанными глазами трудновато, наверное.

Глава 25

С захватом Ульфгара сопротивление сил культа было сломлено. Хотя некоторые из наиболее фанатичных его приверженцев еще продолжали сражаться, большинство воинов сложили оружие и сдались в плен. Армия Гариона мрачно окружила их и толпой погнала по заснеженным и залитым кровью улицам прямо на центральную площадь.

Шелк и Дротик быстро допросили угрюмого пленника с кровоточащей повязкой на голове, а потом подошли к Гариону и Дарнику, которые стояли над своим пленником, все еще пребывавшим без сознания.

– Это он?
– с любопытством спросил Шелк, рассеянно протирая одно из своих колец полой серого камзола.

Гарион кивнул.

– Особого впечатления не производит, правда?

– Вон тот большой каменный дом принадлежит ему, - сказал Дротик, указывая на большое квадратное здание под черепичной крышей.

– Уже не принадлежит, - ответил Гарион.
– Теперь он будет моим.

Дротик улыбнулся.

– Надо будет тщательно его обыскать, - сказал он.
– Иногда люди забывают уничтожить важные вещи.

– Можем и Ульфгара туда занести, - предложил Гарион.
– Нам надо его допросить, а этот дом ничуть не хуже любого другого.

– Пойду позову остальных, - сказал Дарник, снимая свой шлем, похожий на горшок.
– Как вы думаете, теперь можно привести в город Пол и остальных дам?

– Вполне, - ответил Дротик.
– Бои идут только в южной части города.

Дарник кивнул и пошел по площади прочь; его кольчуга позвякивала при каждом шаге.

Гарион, Шелк и Дротик подняли поверженное тело чернобородого и понесли его к дому, перед которым на укрепленном флагштоке развевалось красное знамя. Когда они начали подниматься по ступенькам, Гарион взглянул на ривского солдата, охранявшего павших духом пленников, сбившихся в кучу на грязном снегу.

– Сделаешь мне одолжение?

– спросил он солдата в сером плаще с капюшоном.

– Конечно, ваше величество, - ответил солдат, салютуя Гариону.

– Убери это.
– И Гарион кивком подбородка указал на флагшток.

– Сейчас, ваше величество.
– Солдат усмехнулся.
– Я и сам должен был об этом подумать.

Через тяжелую дверь они внесли Ульфгара в дом. В роскошно обставленной комнате почти все кресла были перевернуты и повсюду валялись листы пергамента. Куча рваных пергаментов лежала в большом камине, но огонь там не был зажжен.

– Хорошо, - пробормотал Дротик.
– Он не успел ничего сжечь.

Шелк оглядел комнату. Стены закрывали темные гобелены, на полу лежал толстый мягкий зеленый ковер. Кресла были обиты алым бархатом, а вдоль стены стояли незажженные свечи в серебряных канделябрах.

– Уютное гнездышко...- пробормотал маленький человечек, когда они, особо не церемонясь, забросили пленника в рыжем камзоле в угол комнаты.

– Давайте соберем документы, - сказал Дротик.
– Я хочу их просмотреть.

Гарион отвязал меч, бросил на пол шлем, стянул тяжелую кольчугу и устало опустился на мягкий диван.

– Я совсем вымотался, - произнес он, - словно не спал целую неделю.

Шелк пожал плечами:

– Это - одна из привилегий командования.

Открылась дверь, и в комнату вошел Бельгарат.

– Дарник сказал, что я найду вас здесь, - проговорил он, сдвигая на затылок капюшон своего старого потрепанного плаща. Он пересек комнату и толкнул неподвижное тело в углу.
– Он не умер?

– Нет, - ответил Гарион, - просто Дарник усыпил его ударом дубинки.

– Зачем завязали ему глаза?
– спросил старик, указывая на полоску голубой материи на лице пленника.

– Прежде чем мы поймали его, он воспользовался волшебными чарами. Я решил, что, если он посидит в темноте, нам будет спокойнее.

– Все зависит от того, насколько он силен в магии. Дарник отправил солдат собрать остальных, а сам пошел в лагерь за Польгарой и остальными дамами.

– Ты можешь привести его в чувство?
– спросил Шелк.

– Пусть Пол это сделает. Ее прикосновения немного легче моих - я не хочу что-нибудь повредить.

Только примерно через три четверти часа они снова собрались в комнате с зеленым ковром. Бельгарат посмотрел вокруг и подтащил к пленнику стул с прямой спинкой.

– Давай, Пол, - сказал он мрачно, - разбуди-ка его.

Польгара расстегнула голубой плащ, встала на колени возле пленника и положила руки ему на виски. Гарион услышал шелестящий звук и почувствовал легкий толчок. Ульфгар застонал.

– Подождите несколько минут, - сказала Польгара, поднимаясь на ноги, - а потом можно будет его допрашивать.

– Он, наверное, не захочет говорить, - предположил Брин, широко улыбаясь.

– Я очень расстроюсь, если он окажется таким невежей, - сказал Шелк, шаря по ящикам в большом полированном шкафу.

– Вы, варвары, ослепили меня?
– раздался слабый голос Ульфгара.