Часть третья

Маленький Володя стал капризничать, пока мать не покормила его. Владимир Павлович все посматривал на супругу, пытаясь уловить ее настроение в связи с переменой места жительства и изменением условий быта, который так много значит для женщины. Но Светлана держалась бодро. Ничего не говорило о том, что Света тяжело переносит отсутствие электрического света, теплой воды в доме и то, что туалет во дворе, а на дворе темень, хоть глаз коли.

Тетка Пелагия положила их в большой комнате на широкую деревянную кровать с периной, и хоть в комнате не было протоплено, они спали все втроем, как дети в коляске.

На следующий день разнесся слух по всей деревне, что к бабке Пелагеи, у которой нет ничего около дома, кроме одной дохлой козы, хромающий на левую заднюю ногу, приехал племянник на старой задрипанной колымаге, способной развить скорость не более десяти километров в час.

Утром появилось электричество. Света привезла с собой утюг и стала гладить мятые вещи.

Владимир Павлович отправился на своей колымаге к начальнику рай отдела милиции майору Кушниренко. Знакомству способствовало удостоверение прокурора города, и Владимир Павлович сразу приступил к делу.

– Мы с супругой решили поменять обстановку, - сказал он.
– Она у меня гораздо моложе, а молодая жена требует особого внимания и не только внимания, но и постоянного наблюдения, а проще сказать контроля, и это возможно только в том случае, если постоянно находишься рядом. А у меня работа с восьми утра до десяти вечера и довольно часто без выходных. Я пришел к выводу, что если я буду находиться на работе, я потеряю семью. А семья для меня дороже всякой работы. Поэтому я подал в отставку. Что касается финансов, то я позаботился о том, чтобы какая-то копейка осталась на черный день. У меня в Клеване тетка Пелагея Литвиненко. У нее мы нашли прибежище. Но поскольку мы, как братья, стали жить врозь, Украина пожелала стать независимой, полагая, что с приобретением этой, так называемой независимости, сразу наступит рай, то получается, что с супругой приехали из другого государства. А я-то по национальности украинец. Я и хочу тут пустить корни. Для этого мне нужен украинский паспорт и моей жене тоже. Сколько это будет стоить, меня мало интересует. За два паспорта я предлагаю две тысячи долларов. Только вы не думайте, что я подосланный, чтоб вас скомпрометировать. Можете сесть со мной на мой джип, я отвезу вас к своей тетке Литвиненко и познакомлю с женой.

– Я согласен, - сказал начальник милиции.
– А вы можете взять на себя еще одного человека.

– Кого?

– Начальника паспортного стола. Подбросьте ему пятьсот долларов и дело в шляпе.

Через неделю два новеньких паспорта были вручены гражданам иностранного государства. Владимир Павлович и Светлана Дупленко стали гражданами Украины.

Дальше все пошло как по маслу. Владимир Павлович купил старенький дом и довольно солидный кусок земли и построил двухэтажный особняк, какого не было не только в этой Клеване, но и в районном центре.

Местные жители были шокированы непрошеными гостями, которые стали пускать корни в селе Клеване и, похоже, надолго.

Задрипанный джип был отремонтирован, покрашен заново и превратился в нечто сверкающее на солнце, отчего у местных жителей стали побаливать глаза. Особенно действовал на психику двухэтажный особняк. Ни у кого нет ничего похожего. Даже старуха Пелагея туда перебралась. А какой сад посажен на участке, сколько молодых деревьев, просто ужас.

– Кипятком надо поливать молодые деревья, - предложила Лена Сморчок.

– Фары ему разбить на машине, шоб не мог ездить на колесах, пущай ходить пешком, как мы, - предложила Парасковья Заголяйко.

– Самое лучшее поджечь дом, - добавил Василий Чирь.
– Принесите мне керосин, бензин на худой конец, я перелью в пластиковую полутора литровую бутылку, просверлю отверстия в пробке и оболью стены, как поливает хозяйка грядку, а потом спичкой чирк и готово.

– Так-то оно так, но ить дом-то у него, у этого Дупленко, из кирпича, не загорится ни от керосина, ни от бензина, вот в чем вся проблема, - посетовала Заголяйко.

– Малыша надо похитить и продать цыганам, либо мериканцам, - внес предложение бывший колхозный бригадир Пропади Надия.

В дом к ним зачастила некая Мария, прославившаяся пристрастием к спиртному и мужчинам любого возраста. Она всегда просила одолжить ей пятерку на хлеб детям. А детей у нее было шесть человек мал, мала, мал. Света давала ей деньги без каких либо вопросов, жалела ее, но однажды Мария явилась совершенно бухая, в разных носках и разных кедах со слезами на глазах.

– Одолжите мне пятерку, - слезно попросила она.- Я тебе уже должна, кажись, пятьсот гривен, но я отдам, клянусь тебе пузом и...тем местом, откуда растут ноги. Знаешь, сколько там побывало...палок? Если все их сложить, вернее выстроить, то отсюда да самой Москвы хватит, га--га--га!

– Тебе на хлеб, или на какие другие нужды?
– нахмурив брови, спросила Света.

– На бутылку, - честно призналась Мария.

– Тебе не стоит унижаться ради бутылки, это просто ужасно. Ты же женщина. Как смотрит на это твой муж?

– У меня нет мужа, и никогда не было, - ответила Мария, гордо вскинув голову.
– А что касается бутылки, то вы не сможете понять меня. Вы, видать, никогда плохо не жили и не знаете, почем кусок хлеба, а я всю жизнь маюсь, и мучаюсь. Я плохо сплю, и все думаю, почему так? А бутылка...она уносит меня в другой мир, в мир, где я забываю все свои беды, и мне кажется, что я не мучаюсь, а царствую на земле. Вы не знаете этого мира, да он вам и не нужен. У вас реальный мир, в котором вы счастливы.

– Но как же детишки? разве вам их не жалко?
– допытывалась Светлана, касаясь самых уязвимых материнских чувств.

– Нисколько не жалко. Вы видите, какой у меня синяк под левым глазом? Меня старший сын Миша наградил. Он тоже потягивает: пошел по материнским следам.

– Мария, надо же что-то делать, нельзя так.

– Уже все поздно. Да и я не одна, таких много. Нищий человек тянется к тому, что доступно. Вам это не грозит. Среди богатых людей нет алкоголиков, должно быть.

– Всякое бывает, - сказала Света.

– Но мы зря болтаем. Я не затем пришла. Одолжите мне пятерку, я верну вам сегодня к вечеру, клянусь честью. Мне очень плохо, так плохо, так плохо, не рассказать.

Светлана дала ей пятерку в очередной раз, зная, что Мария не вернет долг: у нее просто нет, и не может быть денег. Пособие, которое она получает на детей, тут же раздает долги, иначе самогон ей не продадут и на веру в долг не дадут.

У Марии была своя жизнь. Постоянные пьянки, драки, мат на всю округу.

Владимир Павлович знал ее бабушку Лену. Бабушка Лена вела несколько необычный образ жизни. Она изменяла мужу на его глазах, любила выпить, но поведение ее было вполне приличным: в доме никогда не было драк и беспробудных запоев. Бабушка Лена вела хозяйство, держала домашний скот и довольно прилично содержала семью. У внучки же Марии не было даже курицы, она предпочитала жить на подачки, а пособие на детей пропивала до последней копейки.

38

Маленького Володю никто не похитил. Когда все работы по строительству и благоустройству дома, двора и прилегающей к нему территории были полностью завершены, семья бывшего прокурора отправилась в кругосветное путешествие. Пятилетний малыш не понимал, почему они все время в дороге, то на поезде, то в самолете, а то и пешком: он воспринимал мир однообразно, его интересовало тепло и пища, а больше ничего. В этом плане мальчик походил на ягненка, но все тяготы пути переносил стойко и уже через три месяца спрашивал у матери: а поцему мы никуда не едем?