Человек с Зелёной тростью
Шрифт:
– Спокойной ночи… – От его печально–таинственного взгляда по спине у Эльвин пробежал холодок.
Он поцеловал её (но совсем не так, как обычно) и, кротко кивнув остальным, пошатываясь, отправился на дежурство.
Эдвин проводил его пристальным взглядом. Мирком отложил энциклопедию.
– А мне сейчас остаться? – Робко спросил он.
– Остаться. – Сразу ответил Эдвин.
– Кто хочет есть? – Эльвин на глаза попалась тарелка с картошкой.
Эмили и Мирком подняли руки.
Ужин проходил в странном молчании. Эдвин время от времени очень странно поглядывал на Эльвин, и
После завершения этой скромной трапезы друзья попрощались, и Эмили с Эльвин направились в свой шатёр.
Глава 37. ДВА УКОЛА В СЕРДЦЕ
Проходя мимо шатра Мистера Грифа, Эльвин охватило какое-то непонятное волнение. Тома нигде не было.
– Наверное, он внутри. – Предположила Эмили. – Или за шатром. Ходит и стережёт.
Эльвин ничего не ответила.
Внезапно из ночной темноты до её слуха донеслась прекрасная, еле различимая музыка. Кто-то тихо пел, играя на гитаре. И в том, кто это был, не было ни малейшего сомнения. У Эльвин замерло сердце. Она остановилась.
– Что с тобой? – Эми растеряно оглянулась.
– Я… я просто вспомнила, что хотела… м-м… кое-что сказать Тому. – Быстро придумала Эльвин. – Это очень важно…
– Мне тебя ждать?
– Нет… иди пока одна… Я сейчас. Я быстро.
– Ну ладно. – Пожала плечами Эмили. – Тому от меня привет!
Она развернулась и скоро пропала из виду, растворившись в темноте.
Эльвин стояла, не шевелясь, но, убедившись, что её подруга уже не услышит и не увидит её, повернулась на месте. Тома тоже, кажется, не было поблизости. Рядом не было ни души.
Эльвин беззвучно вздохнула и тихо, на цыпочках подкралась к жёлтому шатру. Отчаянный голос Лиама и его волшебная музыка стали громче. Они приблизились настолько, что можно было различить каждое слово песни, которая буквально притягивала к себе дрожащую от волнения Эльвин. И эта песня принадлежала только ей. Лиам сочинял её на ходу, лёжа на кровати с закрытыми глазами, машинально подбирая аккорды. Он наделся, что его любимая слышит эту песню, и она действительно слышала каждое слово.
Однажды ты всё же поймёшь,
Даже если тебе не скажу.
Что так жить больше я не могу,
Потому что тебя я люблю.
В синем небе рождается свет.
Под землёю главенствует мрак.
На полянах пестреют цветы.
В моих мыслях живёшь только ты.
Твои взгляды меняют меня.
Я плыву как по ветру в мечтах,
И слова открывают врата
Моим чувствам, что льются в стихах.
Ну увидь же скорее, прошу
Мою страсть, мою боль, мою грусть.
И пошли мне улыбку свою,
Ведь я жить без тебя не могу.
Мы с тобою тогда убежим
В сказку нашу с счастливым концом,
И среди волшебства и чудес
Мы найдём наш с тобою там дом.
И я в сад наш тебя приведу
Где прекрасные розы цветут.
Там скажу я под деревом Мэльвин:
«Я люблю тебя, нежная…»
Эльвин в смятении отскочила от шатра, даже не дослушав последнее слово,
имя, которое было знакомо ей так хорошо. Она не верила своим ушам. О, Боже, неужели Лиам действительно… действительно… Что же тогда с ними будет?На Эльвин нахлынула холодная волна безумного страха. Она схватилась за голову и, что есть мочи, побежала к своему шатру.
Эми спокойно сидела на своей кровати и, сладко улыбалась, аккуратно зашивала уже давно высохшую рубашку Миркома. Заметив влетевшую на порог Эльвин, она чуть вздрогнула. Подруги молча встретились взглядами. Эльвин сразу опустила голову и, крепко обняв себя руками, как будто умирала от холода, прошла к своей кровати.
– Ну что, – начала Эми, снова возвращаясь к работе, – Как там Том?
Эльвин остановилась у окна.
– Хорошо… – Кое-как выдавила она, прикрывая глаза.
– Ты сказала ему то, что хотела? – С улыбкой поинтересовалась Эмили.
Эльвин медленно опустилась на кровать.
– Сказала…
– И мой привет передала?
Эльвин кивнула.
– Ну вот видишь, как всё чудесно! – Радостно произнесла Эмили. – А я тут рубашку Миркома чиню. Никогда не думала раньше, что это такое приятное занятие! Просто прелесть!
Эльвин не ответила, но только отстранённо окинула взглядом шатёр.
«Надо чем-нибудь заняться, что-то поделать. – Подумала она про себя. – Я знаю! Я буду вышивать. Это успокоит меня. Должно успокоить».
Эльвин решительно встала, но даже не успела сделать и шага к тумбочке, где лежала вышивка, как в её сердце внезапно вонзилось что-то маленькое, острое. В глазах Эльвин потемнело. Она вскрикнула от дикой боли и упала на пол.
– Что с тобой? Что случилось? – Перепуганная до смерти Эмили откинула свою работу и бросилась к подруге.
– Я не знаю… – Через силу выдавила Эльвин, держась за сердце. – Меня что-то… что-то кольнуло…
Она попыталась встать, но не смогла. Ещё один мелкий, острый осколок чего-то очень странного вонзился ей в сердце, и Эльвин со всей силы стиснула зубы чтобы не закричать.
– Боже мой, да что же это! – Эмили чуть не плакала от волнения. – Я пойду позову на помощь! – Она повернулась к выходу.
– Нет! Нет! Не надо, пожалуйста! – Эльвин беспомощно протянула к ней руку. – У меня уже проходит… Уже не так болит…
Действительно, хоть сердце всё ещё испугано пульсировало в груди, боль почти утихла. Два маленьких чужеродных осколка становись всё менее ощутимыми и как будто врастались в её сердце.
Эмили осторожно приблизилась к подруге и с волнением опустилась рядом.
Эльвин с трудом села, облокотившись на подушки.
– Ты нездорова. – С жалостью сказала Эми. – Если у тебя случаются такие страшные приступы с сердцем – ни в коем случае нельзя это так оставлять! Нужно как-то лечиться!
– Со мной уже всё хорошо. – Успокоила её Эльвин, облегчённо вздыхая. – Теперь уже совсем прошло.
Она села на кровать, потянулась к тумбочке и достала свою незаконченную вышивку – картинку с красивым заснеженным лесом. Разложив рядом разноцветные нити и набор игл, Эльвин сразу принялась за работу. Несколько минут Эмили безмолвно следила за ней, а потом спросила: