Через двадцать лет

– А я везде был, - на полном серьёзе выдал парень, - в кафе три дня подменял официантку, потом в магазине… Там разрешили ночевать… Хотел сразу податься в театры, но пешком их обойти непросто, в других отказали… Мне очень нужны деньги, мистер Гаррет. И крыша над головой…

– Стоп-стоп-стоп, лирики поменьше, - Алекс раздражённо поднял обе ладони, - что значит «обходить театры пешком»? И при чём здесь крыша?

В голове тут же возникли Современный Драматический, Театр Авангарда и ещё несколько названий, менее пафосных, но не менее известных, рассредоточенных по территории огромного города. Режиссёр вновь окинул говорившего быстрым взглядом, останавливаясь на куртке. Вещь была дорогой но, как он заключил ранее, для нынешней погоды не предназначалась. Алекс и сам имел похожую, неделю назад уместную больше, чем теперь.

«Там разрешили ночевать…»

Мимо, салютуя скрученным в трубку сценарием, прошла Гертруда, сообщив, что молодёжь докуривает и дожёвывает. Мужчина не успел ни мысль о лирике полностью сформулировать, ни сказать актрисе про завтрашнее интервью. Собственное терпение и хронический оптимизм растянулись, принимая на себя удар не выполнявшейся до того задачи.

– Мистер Гаррет, пожалуйста, - протянул парень, игнорируя вопросы, - мне некуда идти, вы – моя последняя надежда.

«Боже, ну за что?» – возопил мысленно Алекс, потирая переносицу. А затем начал рассуждать трезво и спокойно:

– Слушай, не знаю, как там тебя зовут, но это театр – место, где запудривание мозга чуют издалека. Я, конечно, имею здесь кое-какую власть, однако, не надо считать меня идиотом и не надо преувеличивать. Тебе срочно требуется работа? Хорошо, можем договориться, оставь свои координаты – я что-нибудь придумаю. А вот насчёт крыши и «некуда идти»…

– Мистер Гаррет!

– Сочту их за метафоры; я, извини, хорошо представляю, сколько стоят надетые на тебя шмотки, поэтому…

Договорить он не успел – наверное, Провидение вмешалось, нарушив ход событий и веских аргументов. За спиной раздались шаги.

– Какие тут у вас проблемы? – Тим, привлечённый интонациями диалога и так и не дождавшийся совместных репетиций, вышел в коридор, держа пустой пластиковый лоточек от обеда на вынос. Пожилой актёр всегда предпочитал служебной кухне ближайшее кафе, где и заказывал еду по пути на работу.

Увидев, что проблемы ведут себя мирно и не дерутся, мужчина улыбнулся и потряс пустой тарой.

– Алекс, уборщица опять забыла вернуть мусорную корзину на место. Я прогуляюсь до ближайшей?

По коридору поплыл неожиданно сильный вкусный запах остатков мясного соуса, которым сегодня дополнялось горячее. Незнакомец, пару раз с шумом втянув воздух, внезапно закатил глаза и пошатнулся.

– Уоу, полегче! – режиссёр едва успел поймать и сгрести в охапку долговязую фигуру.
– Что за пируэты?!

Ответа не последовало.

– Что случилось? – в дверях материализовалась Гертруда, чей недоумённый взор, запечатлев общий план, перешёл с коллег на парня, буквально минуту назад достававшего их начальство.
– А кто это? Что с ним?

– Мне-то откуда знать? Он не представился! – обалдело воскликнул Алекс, оседая на пол под тяжестью тела.

Спас всех, как ни странно, Тим, аккуратно опустившись на колени и пристроив лоточек рядом с собой. Актёр оттянул вниз длинный шарф неизвестного, проверил пульс, лоб и зрачки и, погладив по взъерошенным волосам, заключил:

– Могу ошибаться, но, по-моему, мальчик сильно замёрз, и у него настоящий голодный обморок. Так талантливо даже нам с тобой не сыграть, Герти.

Мисс Вудс не даром заполучила свой авторитет – помимо известных качеств она отличалась ещё и способностью думать на опережение. Не тратя времени на охи-вздохи, женщина скрылась в глубине малого зала, откуда вернулась, держа элегантный кожаный кошелёк.

– Приведите его в чувство или на диван отбуксируйте, - сказала она, прихватывая лоток по пути, - я – в буфет, за вкусненьким.

– Шоколад горячий возьми. И печенье, - посоветовал вдогонку Стронг, будто всю жизнь набирался опыта в подобных происшествиях. Затем повернулся к Алексу. Последний, в свою очередь, опустил взгляд на парня.

– Эй… Э-эй, ты слышишь меня? – режиссёр легонько похлопал того по небритым щекам.
– Ну же, очнись, приятель…

В коридоре за последние несколько минут стало теплее, но пол, никогда не закрываемый в служебных помещениях дорожками, всё равно был мёрзлым. И грязным. Порадовавшись, что пунктуальная труппа хоть раз опаздывает, а не топчется за спиной, главреж осознал, что раздражение испаряется, укалывая стыдом.

– Давай, парень, не заставляй тебя и вправду буксировать, - продолжал наседать Алекс, кое-как стаскивая с себя куртку, - мистер Гаррет, конечно, наловчился на доберманах, а вот мистер Стронг уже не в том возрасте, чтобы трюки выполнять.

– Разочек могу рискнуть, но ты останешься без Гектора, - согласился Тим, накрывая мальчишку тёплой курткой босса, - а что, Бемоль в порядке?

– Да он хронически в порядке, - фыркнул режиссёр, - моя псина умеет находить выгоду.

Мысленно мужчина благодарил коллегу, тактично избегавшего целой кучи вопросов и уточнений. Неизвестный отогреваемый, тем временем, пошевелился, вздрагивая и делая глубокий вдох, а в следующую секунду на обоих театралов уставились огромные голубые глаза. Александр, в котором по инерции заворочалось режиссёрское чутьё, впервые заметил, что наружность у этого типа не такая уж неопределённая. С подобными глазами надо не крышу клянчить, а в кино сниматься. Обязательно крупным планом.

– Мистер Гаррет, я…

– Как тебя зовут, сынок? – перенял инициативу Стронг.
– Кому мы с Александром обязаны своими сединами?

– Дэн. Дэниел, - шепнул пострадавший, силясь проморгаться и понять, почему закутан в чужую куртку. Взгляд остановился на пожилом актёре, - а я вас знаю, видел в Олд Вике[5] «Дядю Ваню»[6] с вашим участием.

Тим с Алексом удивлённо воззрились друг на друга, думая об одном и том же: о том, что Олд Вик находится в Лондоне. И что Стронг лет десять, как переехал в Штаты.