Черная кровь. Пробуждение силы

Последующему разочарованию не было предела.

Короткий метательный топорик, оставленный Охром, мало того, что не имел встроенного скольдера, так ещё и один из углов лезвия оказался варварски сколот. Каким же бездарем надо было быть, чтобы так обращаться с оружием? Единственное утешение, которое нашел для себя Сэм, так это острота заточки и качество стали. Топорик легко вгрызался в ствол поваленного дерева, и вскоре только щепки летели во все стороны. Сэм вкладывал всю злость и разочарование в удары, отчего едва не отсек себе ногу, когда топор соскользнул с очередного сучка.

– Ах ты ж, гнилая кочерыжка! На зубочистки тебя да в костёр, горн не растопить, гнилая оглобля, – ворчал он на ни в чем не повинное бревно.

– Ты что, не рад, Сэм? – прокашлявшись, поинтересовался Адам, когда гном сложил дрова в костёр.

– Да рад я. Только вот… это метательный топор, диэрр, а я больше привык к таким, ну знаете, двуручным боевым секирам.

Сэм показал, насколько большим по его ожиданиям должен был оказаться топор, и по размаху рук стало ясно, что он и сам не представляет, каким оружием смог бы сражаться или даже просто держать в руках.

– Привык он, – Адам широко улыбнулся, и гном заметил, что глаза человека больше не источают тьму. Даже само глазное яблоко позеленело и стало вполне нормальным.

– Вон пень стоит, тренируйся метать свое новое оружие точно в цель. С таким ростом и мускулатурой в ближний бой тебе лучше не вступать, хоть с секирой, хоть без нее. Швырнул топорик и дал дёру. Пока враг соображает, что это и откуда прилетело, ты уже спрячешься. Сам же говорил, что гномы незаметные. И не называй меня диэрром, сколько раз тебе повторять?

Сэм с сомнением глянул на ствол кривого обугленного пня метрах в тридцати и вздохнул.

Гномы иногда действительно использовали метательные топоры. Чаще всего в строю как оружие первого броска или, наоборот, последнего шанса, но никогда как основное. Дед серьезно говорил, что потеря основного оружия в бою – это самое глупое, что может произойти с гномом. Глупостей в жизни после этого Сэм и сам видел много, но только сейчас начал понимать мудрые слова деда.

Прицелившись, он размахнулся, резко выдохнул и отпустил топор в полет. Тот сделал в воздухе пару оборотов, просвистел на несколько ладоней левее пня и со звонким шелестом упал в высокой прошлогодней траве.

– Вот дерьмо, Сэм. Я думал, ты сможешь лучше, – продолжая улыбаться, поддел гнома Адам, но вновь закашлялся. На этот раз, слава богам, без крови.

Сэм добежал до пня, переполненный злобой и решимостью повторять бросок до тех пор, пока трухлявая коряга не рухнет, но не поверил своим глазам.

– Ага! – торжествующе заорал он, вздернув за уши крупную тушку зайца, практически разрубленную пополам. – Попал, куда и целился! А ты говорил, что нам нужен эльф, чтобы добыть мяса на ужин. Пусть эти длинноухие теперь держатся подальше от Сэма Бормина из Холфингов.

Тут гном замолчал и задумался. Он обратил внимание на топор, что пробил заячью тушку и лежал сейчас рядом. Топор был абсолютно цел, даже сколотый ранее уголок выглядел как новенький, да и рукоять имела чуть более изогнутую форму, чем до броска. Это определенно был другой топор. Качеством гораздо лучше, хоть и такой же маленький.

Адам улыбнулся ещё шире, заметив, как изменилось выражение лица Сэма.

– Ты! Ты всё подстроил? – возмутился гном.

– Вообще-то это была идея Охра. Но мне понравилось, как выглядит сейчас твоя физиономия. Давай сюда зайца, будем его потрошить и постараемся что-то приготовить.

Сэм ещё долго ворчал, поминая мага-торговца недобрыми словами. Лишь вкусная, слегка подгоревшая каша, хорошо сдобренная кусками мяса, заставила его перестать сыпать проклятия.

Долго молчать он не смог.

– А куда мы направимся, когда вы решите все свои вопросы тут? – спросил Сэм через некоторое время, отмывая котелок щепоткой мыльной стружки, перемешанной с песком.

– Я пойду домой. В Хосдуре меня теперь ничего не держит, – уверенно ответил Адам, который и сам не знал, что ждет его впереди. Единственной целью было выбраться из ненавистных орочьих земель и вернуться к цивилизованным людям. Пусть поместье отца практически разорено, а сам барон Де Лонтур давно умер, но герцогство Буриоззи стократ прекраснее, чем новое государство людей, основанное на этих землях Мордредом. Люди взяли власть в Хосдуре в свои руки, наладили кое-какое производство, есть даже вездесущие бароны, некоторые из них разбогатели, наткнувшись на железные рудники, золотые жилы или просто безжалостно эксплуатируя рабов на полях, но общий уровень жизни тут всё равно ужасен. Только в странных, запутанных городах орков, которые тоже перешли теперь под власть людей, есть островки цивилизации.

Хотя и они блёкнут на фоне общего мрака.

– Когда нас грузили на корабли в Лиронии, – начал вспоминать Сэм, – я не заметил, чтоб там было сильно лучше, чем тут. Такая же грязь, вонь, злые людишки и отсталость в производстве.

– Везде лучше, чем тут, Сэм. У нас в Буриоззи как минимум нет рабства, – Адам немного помолчал. – Не было, когда я уезжал. В лесах баронств нет такого количества диких тварей, бесов и падальщиков, так что простолюдины могут без опаски собирать ягоды и грибы, оплатив пошлину. И даже орков там нет, Сэм. Знал бы ты, как за эти годы мне осточертели их зелёные хари. Да и с погодой у нас всё-таки куда лучше, чем тут.

Адам поёжился и кашлянул в кулак.

– А гномы? Гномы у вас есть в Бури-оззи? – Сэм даже про котелок свой забыл, с надеждой глядя на диэрра. Возвращаться в Грандион он не хотел по целому ряду причин и теперь ухватился за идею уплыть в этот сказочный край, про который так хорошо говорил Адам.

– Немного. Я видел парочку. В рыцарской школе они занимаются ремонтом оружия и брони. А, есть ещё торговцы. Те путешествуют по баронствам, иногда оседают вблизи какой-нибудь популярной корчмы. Торгуют в основном мечами и амуницией. Иногда руническими камнями. Но таких мало. Из нелюдей в герцогстве много эльфов, потому что через пустыню мы граничим с Эмиральдией. Вот те да, рыжие и хитрые, словно лисицы, они везде суют свой конопатый нос.

Адам взглянул на серое небо и попытался прикинуть, который теперь час.

– А как вы надеетесь попасть домой? Наймете корабль? Путешествие на другой конец света будет дорого стоить. Тем более… Вы же дезертир.

– Это уже не твоя забота, коротышка, – враз помрачнел диэрр. Вот кто тянул гнома за язык? В глубине души Адам и сам понимал, что иначе как побегом или предательством то, что он провернул, не назвать, но мог вывалить перед Сэмом столько веских доводов в свое оправдание, столько причин, по которым каждый солдат, если он не совсем идиот, хочет покинуть Хосдур и вернуться домой. Мог бы, но не стал. Плевать на мнение какого-то мародера. Да и вообще кого бы то ни было. Теперь эта жизнь только Адама, и ему решать, как жить и что делать дальше.

– Я бы тоже хотел убраться отсюда, – тяжело вздохнул Сэм и принялся тереть котелок ещё усерднее, доводя его до блеска.

Как Адам ни старался отделаться от попутчика, гном был непреклонен. Ему хватило крупиц информации о старом свете, чтобы понять, что он тоже хочет попасть в Лиронию. А ещё лучше в герцогство. Уже не раз он слышал, что там гораздо лучше, а отношение к нелюдям если не уважительное, то хотя бы нейтральное. Вот и сейчас диэрр подтвердил это. Ещё Сэм подозревал, что если все негодяи из Лиронии приехали захватывать и заселять Хосдур, то на континенте остались только добропорядочные, работящие люди. Именно поэтому гонимый всеми полукровка, не любивший шахты, в которых вырос, ковку стали и рыбную ловлю, во что бы то ни стало решил отправиться с диэрром за море, в далекое герцогство людей.