Черная река

– Торговцы заходят с других сторон… или сверху, или из-под земли, - поморщился Речник. – Что-то здесь не так. Во что мы опять встрянем, кто бы мне сказал…

В стороне от дороги Кесса видела дым, поднимающийся из очагов, слышала рёв пасущихся стад и незнакомые голоса.

– Может, спросим в селении? Хаэ-э-эй! – закричала она, поднимаясь на весь рост. Кто-то среди трав услышал её и взобрался на спину пасущегося анкехьо.

– Хайе-э-э!

– Силы и сла-авы! Почему дорога пуста-а-ая? – крикнула Кесса. – И что тут за ли-и-ист?

Ваймор озадаченно шевельнул гребнем и зашипел, переходя на клёкот и свист, потом потыкал себя пальцем пониже виска – туда, где оттопыренная чешуя прикрывала ухо.

– Он не знает Вейронка, - сказал Фрисс. – Или не хочет говорить. А я не понимаю по-местному.

Флона резво бежала по дороге – её досыта накормили на обеденном привале, и больше она не косилась на растущие под обочиной травы. Никто не ехал ей навстречу, никто не обгонял её.

– Гленн сказал, что и в день нашего отъезда ещё не было ответа из Лолиты, - негромко говорил Фрисс, глядя вперёд. – Совет просил помощи с заклятием… Лолита до сих пор молчит. Гленн обижается, а мне что-то не по себе.

– Тут пасутся стада, и живут хески, - прошептала Кесса. – Если там большая беда, жителей увели бы!

– Лолита – огромный город, такой, что и представить трудно, - покачал головой Фрисс. – Пока оттуда долетит до этих мест… А нам нужна их помощь, нужно пройти через горы. Один я туда не сунусь, мне Нинганы хватило.

– И я не сунусь, - Кесса вздрогнула, вспомнив обвал на границе Ойтиссы. – Речник Фрисс! Не мог же Саркес опять…

– Надоел мне этот Саркес, - Речник стиснул зубы. – Хуже тухлого Листовика надоел. Стой! Карту едва не проехали.

На огромном светло-сером камне со ступеньками и площадками для ног раскинулись городские холмы, иссечённые разноцветными бороздами. Три широких «лепестка» и округлый центр за высокой стеной, множество синих вмятин и линий, множество дорог, впадающих в город, как реки…

– Да, крупный городок… - пробормотал Фрисс, высматривая на карте ворота. – Потеряться там легче, чем в Старом Городе. Далеко от окраины я бы уходить не стал…

– А вон там, в круглой части, - это замок правителя? Король-демон Файлин живёт там? Тот, у которого Речница Ойга гостила? – Кесса села на камень и потрогала фигурный выступ. – Помнишь, Речник Фрисс? Когда она ехала на переговоры с Инальтеками…

– А… - отозвался после недолгой заминки Фриссгейн. – Хальмен и Флинс были тогда у Файлина в гостях, и весь город гулял целый месяц. Хочешь попасть на такой же праздник?

– Едва ли получится, - вздохнула Кесса. – Не каждый же год они у него в гостях… Речник Фрисс, а нам далеко ещё ехать?

– К вечеру будем, - ответил он. – Поищем постоялый двор на городском холме.

– Я не про Лолиту, - Кесса опустила взгляд. – Осень скоро. Мы вернёмся домой к зиме?

– Уже надоело искать приключений? – невесело усмехнулся Речник. – Заранее говорить трудно. Я не хотел бы застрять тут на зиму, а как на деле сложится…

…Огромные створки – каменные плиты, сверху донизу покрытые резным узором из сотен резвящихся рыб – были приоткрыты, как показалось Кессе издалека, на самую малость – но Флона прошла меж ними, не зацепив их шипами. Стены в треугольных зубцах, стройные округлые башни, загадочные провалы под аркой ворот, бойницы и ниши, - всё молчало, тих был и изогнутый коридор между двух стен, вырастающий из башен и упирающийся в пару больших зданий из серого камня. За ними была ещё одна арка, такая же высокая, но без запирающих створок. Кесса вертелась на панцире Двухвостки, выглядывая стражников, но никого не было ни у ворот, ни в коридоре, ни в запертых серых зданиях. Поверх массивных дверей из окованного бронзой дерева свисали верёвки с привязанными к ним пучками подсохшей травы.

– Хаэ-эй! – крикнула Кесса. Фрисс опустил руку ей на плечо, жестом попросил молчать и спешился. Подойдя к двери, он пристально рассмотрел пучок травы, постучал – тишина была ему ответом.

– Никого, - сказал Речник, возвращаясь к Флоне. – Заперто и запечатано. Может, в этот день не собирают пошлину?

– Ох-хо-хо… - Кесса покачала головой, опасливо разглядывая арку. – Ты слышишь, Речник Фрисс? Как тихо…

И впрямь, над широкими улицами и над покатыми синевато-серыми крышами нависала тишина, только ветер, залетающий из степей, проносился по ним. Флона медленно брела по широким и узким проходам, под навесами, бросающими на мостовые густую тень, от арки, соединяющей дома-крепости, к площади с водяной чашей и цветущими кустами, и путники смотрели по сторонам, но видели только запертые двери. Ни ветки Тунги, ни цветка Мекесни, ни бочонка, ни чаши, ни повозки, - Кесса перебрала все известные ей знаки дорожных приютов, но ни один из них не попался ей на пути. Двери и ставни были заперты, и пучки травы висели на них.

– Все они связаны одинаково, - сказал Фрисс. – Что-то это значит, но такие послания мне незнакомы. Хаэй!

Красная шерсть мелькнула за углом – кто-то из жителей, озираясь по сторонам, пробирался от дома к дому. Флона потопала к нему, он замер на месте – только глаза бегали, и Кесса не могла поймать его взгляд.

– Постой! Мы не навредим тебе, - мирно сказал Фрисс. – Ты не знаешь, где найти постоялый двор?

Существо мотнуло головой, одним прыжком спряталось за дверью и хлопнуло ею, едва не уронив наземь пучок травы. Фрисс пожал плечами.

– Хаэй! – окликнул он одинокого Ваймора, вышедшего на крыльцо, десяток поворотов спустя. Хеск вздрогнул, скользнул взглядом по пришельцам, потом – по стене за ними и по небу над их головами, и попятился к двери.

– Не бойся! Мы ищем, где переночевать. Мы не враги! – сказала Кесса, и когда она договорила, дверь уже была накрепко закрыта. Странница недоумённо хмыкнула.

– Да, это не праздник Речницы Ойги…

Каменный мостик выгнулся над широким прямым потоком. Канал, закованный в гранит, тянулся меж двух улочек и впадал в широкую протоку. Синеватая тень скользнула в его глубине, чуть всплеснув хвостом, Фрисс нагнулся к воде, но не успел окликнуть – существо сгинуло.

– Фаллин-Ри, хранитель реки, - прошептал он с почтением. – Интересно, какая река в его власти?

Улицы и запертые дома сменяли друг друга, минул Акен, и пошёл второй, и солнце опустилось на кромки крыш, окрасив их янтарём и рубином. Фрисс остановился у родника, чтобы напоить Двухвостку.

– Знаешь, похоже, что ночевать мы будем на улице, - сказал он, покосившись на Кессу. – Ни одного нужного знака, и обычные жители тоже путников не принимают. Странно.

– Поищем ещё? – Кесса огляделась, высматривая хоть одну открытую дверь – или, на худой конец, окно.

– Можно, но если не найдём – уйдём до заката. На земле мягче спать, чем на камне, - проворчал Речник и подобрал поводья. – Хватит, Флона, тут мы ночевать не будем.

Переулок, причудливо изогнувшись, вывел их на широкую улицу – к перекрестью полноводных каналов. Флона побрела к мостику, но дойти не успела – тишина взорвалась.

– Туда! – крикнул Фрисс, но Кесса уже сама видела сгустки ослепительного света, цепочкой повисшие над крышами. Быстро снижаясь, они источали жар – и камни, вскипев, покрывались пузырями и капля за каплей стекали вниз. Внизу, у стены, суетились хески – Вайморы в бирюзовой чешуе и красные мохнатые Арнани. Заклятия вспыхивали и гасли, жар расплёскивался по мостовой, и существа медленно отступали к каналу. Крыша дома уже просела и треснула надвое.