Черная вдова

На двух других коробках стояли буквы "Г" и "Ч".

– Отлично, Яков Гордеевич!
– довольно произнес Чикуров.

– А вот насчет фамилий и поездки в Москву - увы, - развел руками Черемных.
– В открытую расспрашивать не решился, чтобы не вызывать подозрения у бичей, а обиняком не получилось.

– Жаль, конечно, но за одно только это, - Игорь Андреевич кивнул на спичечные коробки, - огромная благодарность!

– Еще про кличку Чекист выяснил. Этот бич сидел. Был "ломщик чеков". На нормальном языке это значит, что у магазинов "Березка" надувал простофиль. Он так умел сложить пачку чеков или денег, что их казалось вдвое, а то и втрое больше.

– Черемных шумно вздохнул и вдруг сообщил: Знаете, Игорь Андреевич, малого-то, что я в тайге подобрал, оперировали: так обморозился, что пришлось обе ступни отрезать. Представляете, теперь на всю жизнь...

– Неужели?
– покачал головой Чикуров.
– А что, по-другому никак нельзя было?

– Наш хирург Куприянов говорит, что парень вообще чудом в живых остался. Жаль, совсем еще желторотый. Ведь где-то, наверное, отец с матерью живут, а он - нате вам - инвалид безногий.

– Откуда этот парень?

– Не говорит.

Игорь Андреевич спохватился.

– Не опоздать бы на автобус в район!
– Он посмотрел на часы и засобирался в дорогу.

Планы у него были такие: полететь в Иркутск и провести в бюро судебных экспертиз исследование окурков, добытых лейтенантом. Игорь Андреевич прихватил из Москвы заключение экспертизы относительно окурка, которым прижигали грудь Скворцову-Шанявскому. Взял он на всякий случай и сам тот окурок.

Впрочем, сначала надо было добраться до областного центра.

Следователь попросил Черемных держать в поле зрения Листопадову, а также ее лесных приятелей, и отбыл в райцентр. Дальше все происходило по "закону подлости": на самолет в Иркутск он опоздал, потом еще три дня загорал в ожидании летной погоды. На бюро судебных экспертиз тоже пришлось потратить два дня: увы, и там бывают очереди на исследования, причем всем требуется срочно.

И вот наконец по прошествии почти недели Игорь Андреевич держал в руках долгожданный документ. Вывод экспертизы был категорический: слюна на окурке сигареты из квартиры Скворцова-Шанявского принадлежала бичу по кличке Гуру.

Чикуров бросился звонить в Нижний Аянкут: не дай бог, тот почувствовал что-то и сбежал! Но Черемных успокоил следователя: лица, за которыми его попросили понаблюдать, на месте.

В поселок Чикуров прибыл под вечер - и сразу к зданию дирекции совхоза. В обеих комнатах, что были отданы участковому инспектору, горел свет. Но самого лейтенанта не было, дежурили дружинники. Игорь Андреевич спросил, где Черемных.

– Проводит операцию, - доверительно сообщил следователю один из добровольных помощников участкового.
– По задержанию... В больнице...

– Кого?
– встревожился Чикуров, боясь, как бы самодеятельность молодого лейтенанта не сорвала его планы.

– Яков Гордеевич не сказал.

Пока следователь раздумывал, как быть, появился Черемных в сопровождении нескольких дружинников. Две молодые женщины ввели Изольду Листопадову. Лицо у медсестры было заплаканное.

Лейтенант поздоровался с Чикуровым и отрапортовал:

– Вот, Игорь Андреевич, задержали с поличным!

Он показал следователю хозяйственную сумку, что держал в руках.

Они уединились в другой комнате, оставив Листопадову под опекой членов ДНД.

– Эх, Яков Гордеевич, Яков Гордеевич!
– не сдержался Чикуров.
– Для нас сейчас важнее всего взять Гуру! Теперь же, узнав про Листопадову, он может улизнуть. И будем мы искать его по всей тайге.

– Неужто вы думаете, что я такой лопух?
– обиделся лейтенант.
– Да у меня везде посты наблюдения! А Изольду надо было разоблачить во что бы то ни стало именно сегодня! Случай самый подходящий, когда бы еще такой подвернулся? Разрешите по порядку, Игорь Андреевич?

– Да, да, говорите, - раздраженно откликнулся Чикуров.

– Сначала о Гуру. Имя я узнал: Астахов Павел Кузьмич. Все бичи у него - словно крепостные! Выполняют беспрекословно его любое приказание. Он им так заморочил голову, что они верят в его сверхъестественную силу. Помните, по телевизору показывали Кулагину из Ленинграда... Она якобы своим биополем способна двигать вещи на расстоянии. Так вот Астахов это делает якобы запросто. У всех на глазах. И еще: может своим взглядом вызвать ожог у другого.

– И вы верите в это?

– Не знаю, но они уверяют, что это факт. Короче, эти самые киникийцы, как он их называет, боятся его как огня и подчиняются. Все, что они добудут, отдают ему. А кто укроет хоть копейку или ослушается, он расправляется беспощадно... Представляете, одному бичу за припрятанную бутылку водки Астахов воткнул в щеку вилку!

– И это в обществе справедливости?

– Но к физической расправе он прибегает редко, а чаще внушением, скорее всего гипнозом.

– Ну да!
– не поверил следователь.

– Точно! Бичи сами рассказывали. Вообще, Астахов им здорово мозги запудрил! Чуть ли не за нового Иисуса Христа себя выдает.

– А что за народ в этой самой Киникии?
– поинтересовался Чикуров.

– Разный... В основном те, у кого срыв в жизни произошел. В семье, на работе... Среди бичей встречаются ведь и агрономы, и инженеры, и экономисты, и даже поэты. Словом, чаще работники интеллектуального труда. Ну конечно же и бывшие зэки. А есть и такие, которые того...
– Черемных повертел у виска пальцем.
– Вообще я считаю, что не все из бичей потеряны для общества. Честное слово, ежели к ним с душой, ну, помочь как-то, многие вернулись бы к своим семьям, к нормальной жизни. Я даже специально обращался по поводу них в райотдел, но там мне сказали, что не наши это люди.

– В каком смысле - не наши?
– не понял следователь.

– А в том, что не жители нашего района. Понимаете, прописки у них нет!

– Понимаю, - кивнул Игорь Андреевич.

– Заколдованный круг получается, - продолжал взволнованно участковый инспектор.
– Этими бедолагами не хотят заниматься в смысле трудоустройства и жилья, потому что у них нет прописки, а прописывать их нельзя, так как они нигде не работают и не имеют жилья... Но это же люди! Такие, как вы, я, только в большой беде! Им помочь надо, верно?

– Верно, Яков Гордеевич, верно, - согласился с ним Чикуров.
– Но как разорвать этот круг, вот в чем вопрос!

– Хочу в райком специально поехать, - решительно произнес Черемных.

"Мне тоже нужно обязательно зайти в обком и поговорить об этом с завотделом адморганов. А лучше - к первому секретарю", - подумал Чикуров. И сказал:

– Хорошо... Но вернемся к Астахову. Откуда он сам, кто по профессии?

– Увы, - развел руками лейтенант, - эти сведения раздобыть пока не удалось. Зато кое-что прояснилось насчет их отношений с Изольдой. Астахов-то и является отцом ее дочки!