Черная вдова

Зазвонил телефон. Лена бросилась к нему, думала, звонит Глеб. Но это был отец.

– Подожди, - сказала Лена, - я возьму трубку в другой комнате.

И она побежала на кухню.

Антон Викентьевич поздравил дочь и зятя с праздником, пожелал всяческих благ. Потом взяла трубку мать Лены. Ее интересовало, как проходит встреча Нового года, что на столе, довольны ли гости.

– Все хорошо, мама!
– ответила Лена.
– Весело, настроение отличное!

Она скрыла отсутствие Глеба и, когда разговор закончился, подумала, что этот вечер представляла себе совсем иначе: будет смех, танцы, розыгрыши, а она - королева компании, веселой, интересной...

"И что за гости?
– удивлялась Ярцева.
– Этот Эрик... Или глупо улыбается, или молчит. Пришибленная Орыся... Вот профессор действительно светский человек".

Внимание Скворцова-Шанявского льстило ей.

– Можно?
– заглянул он на кухню.

– Ой, извините за беспорядок!
– стала оправдываться хозяйка.

– Очень милый беспорядок, - улыбнулся Валерий Платонович.
– В моей огромной холостяцкой квартире полный порядок, и, увы, скучно.

Лене показалось, что о своем холостяцком положении профессор обмолвился не просто так.

– Глеб?
– кивнул на телефон профессор.

– Родители... Вы знаете, я уже волнуюсь, - призналась Лена.
– Почему он не звонит? Неужели в пути? Такая гололедица... Пьяные за рулем...

– Да, да, - сочувственно кивнул Валерий Платонович.
– Но вы не переживайте. Не забивайте себе голову страхами.

В комнате включили магнитофон. Яростный рок-н-ролл заполнил всю квартиру.

– Вообще-то, - улыбнулся профессор, - бросить в новогоднюю ночь такую очаровательную жену...
– Он покачал головой.

– А ну его!
– вырвалось у Лены, у которой обида на мужа перерастала в злость.

– Мне так нужно с ним переговорить, - вздохнул профессор.

– Попробую заказать разговор, - сказала Ярцева, жалея, что не сдержалась.

На междугородной сообщили, что линия перегружена, и приняли заказ только по срочному тарифу.

– Подождем здесь, - сказала Лена, опуская трубку на рычаг.
– Там шум.
– Она заметила, что Скворцов-Шанявский пристально смотрит на нее, смутилась.

– Франция?
– спросил он, имея в виду платье.

– Шила у портнихи. Здесь.

– Да ну!
– не поверил профессор.
– Честное слово, подумаешь, что от Диора! Летом я был в Париже. Зашел в магазин на Елисейских полях. Тут же подбегает продавец: что угодно? А в зале - ни одной души... Какие платья! Мечта! Я вежливо поблагодарил и вышел.

– Валюты не было?

– Была-а, - протянул со вздохом профессор.
– Не для кого покупать...

Лена засмеялась. Валерий Платонович удивленно вскинул брови.

– Обычно бывает наоборот, - пояснила Лена.
– Есть для кого, но не на что.

– Вам идут красивые вещи, Леночка, - сказал профессор.
– Вас надо одевать, как куколку.

Лена от таких приятных слов зарделась.

– Думаю, мой муж будет в состоянии...

– Дай-то бог. Хотя наука, увы, занятие не очень рентабельное. Я имею в виду материальное вознаграждение.

– Глеб в этом году станет кандидатом, - с гордостью сказала Лена и, увидев ироническую улыбку профессора, добавила: - И тут же сядет за докторскую.

– Вы знаете, когда я был еще без ученой степени, мне казалось: вот защищусь, стану кандидатом - деньги некуда будет девать... И что же? Четыре года угрохал на диссертацию! Света, можно сказать, белого не видел. Получил корочки. И вместо восьмидесяти стал получать сто семьдесят!

– А когда стали доктором?

– Четыреста. Но что такое четыреста рублей? Вот, например, вам нужны сапоги. Ведь дешевле ста пятидесяти нет! Я имею в виду сапоги так сапоги...

Арифметика, которую привел профессор, обескуражила Лену.

– Глеб говорит, что будет писать монографии, а ведь за них платят?

– Милая моя, о чем вы говорите!
– покачал головой профессор.
– Хорошо платят за художественную литературу. Да и то тем писателям, которые, так сказать, в обойме. Уверяю вас, их не так уж много. А большинство...
– он махнул рукой.
– Есть у меня знакомый. Поэт. Выпустил за двадцать лет пять тоненьких книжек... Как-то он признался мне, что если бы не зарплата жены, положил бы зубы на полку. А что касается научной литературы... во-первых, очень трудно опубликовать. Во-вторых, платят копейки. А если работа плановая - вообще ничего.

– Неужели все так?
– не могла поверить Ярцева.
– Ну а вы? Машина у вас?..

– Леночка, я профессор уже семнадцать лет. Консультирую Госагропром. Живу один!
– подчеркнул Валерий Платонович.
– И потом, бываю за границей. Имею возможность привозить кое-что.

Громко и часто зазвонил телефон. Лена взяла трубку, готовясь высказать мужу все, что у нее накопилось. Но телефонистка жестяным голосом произнесла:

– Ваш абонент в Ольховском районе не отвечает.

– Как не отвечает?
– вырвалось у Лены.

– Могу соединить с другим номером. Говорите, с каким?

– Другого нет...

– Что делать с заказом? Снимать?

– Можно повторить? Через полчаса?

– Хорошо, я повторю.

Послышались гудки. Лена стояла в растерянности, продолжая прижимать трубку к уху. Она не знала, что и думать. Почему нет дома даже Златы Леонидовны?

– Леночка, не переживайте, - сочувственно сказал профессор.
– Пойдемте к гостям... Отвлечетесь...

– Да-да... Сейчас... Вы идите, Валерий Платонович, - кивнула Лена, кладя трубку на рычаг.

– Я буду ждать, - улыбнулся Скворцов-Шанявский, покидая кухню.

Лена едва сдерживалась, чтобы не разрыдаться. Она была почти уверена: все это неспроста. Заговор... Против нее...

Колчин включил магнитофон и прибавил громкость телевизора. Все уставились на экран. Новогоднее представление было на редкость неинтересным. Но другого развлечения не было.

Опять зазвонил телефон. Лена взяла трубку.

– Ольховку заказывали?
– спросила телефонистка.

– Да, да!
– заволновалась Лена.