Черное золото

Я развернул карту района, на которой уже нанес предварительные схемы будущих сооружений.

— В настоящий момент у нас нет полноценного жилья, отсутствуют транспортные пути для вывоза нефти, не хватает хранилищ, — продолжил я, обводя указкой соответствующие участки карты. — Мы живем во временных палатках и бараках, нефть накапливается в примитивных земляных амбарах, а транспортировка осуществляется гужевым способом, что совершенно неприемлемо при промышленных масштабах добычи.

Лица собравшихся оставались серьезными. Каждый понимал масштаб предстоящих работ.

— Предлагаю рассмотреть план комплексного развития инфраструктуры, — я разложил на столе подготовленные чертежи. — Начнем с транспортировки нефти.

На первом чертеже виднелась схема будущего нефтепровода.

— Нам необходим трубопровод до железнодорожной станции в Бугульме. Расстояние около тридцати километров. Учитывая сложный рельеф и заболоченность отдельных участков, предлагаю разбить строительство на три этапа.

Я указал на карте ключевые точки маршрута:

— Первый участок — от основного промысла до возвышенности на Кичуйском хребте. Здесь строим промежуточный пункт перекачки с резервуарами. Второй участок — до реки Зай, где придется делать специальный переход. Третий — до самой Бугульмы.

Рихтер внимательно разглядывал схему:

— Проблема в материале труб, Леонид Иванович. Наша высокосернистая нефть разъест обычную сталь за пару месяцев.

— Верно, — кивнул я. — Поэтому предлагаю использовать специальное покрытие внутренней поверхности труб, над которым уже работает Гавриил Лукич.

Островский оживился:

— Да, я проводил эксперименты с силикатными составами. Предварительные результаты обнадеживают. Покрытие толщиной всего в два миллиметра продержалось в агрессивной среде больше месяца без видимых повреждений.

— А как быть с замерзанием нефти в трубах? — поинтересовался Валиулин. — При наших морозах она превратится в битум.

— Предлагаю комбинированный подход, — ответил я, разворачивая следующий чертеж. — На открытых участках трубы укладываем в специальные короба с теплоизоляцией и прокладываем рядом паропровод для обогрева в сильные морозы. В низинах, где возможно, заглубляем трубы ниже линии промерзания грунта.

— Амбициозно, — произнес Кудряшов, поправляя очки. — Но материалоемко.

— Согласен, — кивнул я. — Поэтому предлагаю начать с узкоколейной железной дороги. Это позволит нам оперативно доставлять необходимые для строительства трубопровода материалы.

Я указал на свободное место на карте:

— Здесь разместим базу стройматериалов. На первом этапе вывоз нефти будем осуществлять в железнодорожных цистернах по узкоколейке. Затем, когда заработает трубопровод, будем использовать ее преимущественно для доставки грузов и людей.

Лапин раскрыл амбарную книгу:

— По моим подсчетам, для строительства узкоколейки потребуется не менее трехсот тонн рельсов, шестьдесят тысяч шпал, пятнадцать тысяч костылей…

— У нас уже есть предварительная договоренность с военным ведомством о выделении полевой железной дороги из резервов, — перебил я. — Глушков подтвердит.

Бывший красный командир кивнул:

— Верно. Тридцать километров декавильки и два паровоза узкой колеи обещают выделить. Но нужно официальное распоряжение наркомата.

— Телеграмма уже отправлена, — заверил я. — Теперь о хранилищах нефти.

Следующий чертеж демонстрировал схему нефтехранилища, состоящего из нескольких резервуаров.

— Нам необходимо построить шесть резервуаров по тысяче кубометров каждый. Это обеспечит запас на случай перебоев с транспортировкой. Конструкция — сварной металлический корпус с внутренним антикоррозийным покрытием и системой обогрева.

Островский с сомнением покачал головой:

— Сварку при таких морозах выполнить крайне сложно. Потребуются специальные навесы с отоплением, дополнительное оборудование…

— Придется решать эту проблему, — твердо сказал я. — Без полноценных хранилищ мы не сможем наращивать добычу.

Обсуждение становилось все более оживленным. Каждый вносил предложения, задавал вопросы, указывал на потенциальные сложности. Я внимательно слушал, делая пометки на полях чертежей.

Наконец, перешли к самому важному, к строительству постоянного поселка.

— Вот здесь, — я указал на возвышенность в двух километрах от основной буровой, — предлагаю разместить жилой поселок. Место сухое, защищенное от ветров лесным массивом, достаточно удаленное от производственных объектов, чтобы избежать загазованности. Геологические изыскания показали отсутствие карстовых полостей.

Я развернул план поселка:

— Центральная улица с административными зданиями, по обеим сторонам — жилые кварталы. Здесь разместим столовую, клуб, баню. А вот тут, на небольшом удалении — больничный городок. Что скажете, Мария Сергеевна?

Зорина внимательно изучила схему:

— Место для больницы выбрано удачно. Но нужно предусмотреть отдельный инфекционный корпус и аптечный склад. И обязательно водопровод — без чистой воды медицинское учреждение работать не сможет.

— Учтем, — кивнул я. — Строительство жилья предлагаю начать с общежитий барачного типа. Затем постепенно переходить к индивидуальным домам для семейных.

— А где взять строительные материалы? — спросил Лапин. — По моим подсчетам, только для первой очереди потребуется не менее тысячи кубометров леса, двухсот тонн цемента, пятидесяти тонн кровельного железа…

— Лес будем заготавливать здесь же, создадим собственную лесопилку, — ответил я. — Кирпич и цемент придется завозить из Бугульмы, но как только проложим узкоколейку, это перестанет быть проблемой.

Глушков поднял руку:

— А что с электроснабжением? Без электричества ни нормального жилья, ни производства не наладишь.

Это был ключевой момент, к которому я готовился особенно тщательно. Развернув последний чертеж, я указал на схему небольшой электростанции:

— Предлагаю нестандартное решение. Мы ежедневно сжигаем на факелах тысячи кубометров попутного газа. Это не только потеря ценного сырья, но и экологическая проблема. Предлагаю построить небольшую теплоэлектроцентраль, работающую на попутном газе.

В палатке воцарилась тишина. Идея выглядела настолько новаторской, что даже Рихтер, повидавший многое, удивленно поднял брови.