Чернокнижник и феи

– Свалил-свалял – какая разница, если ты вовремя соскочил с должности. И не заговаривай мне язык, Брок. Я не гордый, я повторю вопрос. Что. Ты. Тут. Делаешь?

Брок наклонил голову на бок:

– Ммм… Я уже вроде пояснил: ищу нашу амфибию. Вы, кстати, вовремя пришли – у меня все готово. Я активирую эфирную плотину, осушая тоннель, а ваша задача – зайти в него и вытащить амфибию за жабры и все остальное, что найдете.

Одли криво улыбнулся:

– Как всегда: рыжий берет всю сложную работу на себя, а мы…

Брок оборвал его:

– Не в этот раз, дружище! Я делаю простую работу – останавливаю воду, а вы выполняете всю грязную – ищете труп.

– Силенок-то хватит? – все же уточнил Одли.

– Все просто. Все очень просто… – Брок принялся наполнять эфиром руны, преграждая путь воде.

К счастью, Виктория тут же пришла на помощь, делясь эфиром – её силы были поистине безграничны.

– Просто… Очень просто… – буркнул Одли, когда тоннель почти просох. Дно Петлянки было усыпано валунами, корягами, каким-то зацепившимся за стены и камни мусором, и плотно затянуто илом и тиной. – Очень просто, мать вашу…

Он зажег на ладони светляк. Лео повторил за ним, только свой светляк он направил внутрь, в пахнущую прелью и гнилью темноту тоннеля. Себ вздохнул, обернулся на побелевшего от усилий Брока, посмотрел на встающую стеной воду и поспешил в зев тоннеля – чем быстрее они проверят тоннель, тем легче будет Броку.

Карфианин нашелся в середине тоннеля, и впрямь став амфибией – он нашел свою смерть в воде, зацепившись за ветки, почти переговорившие весь тоннель. Или погиб от удара эфира, а сюда вода притащила уже мертвое тело – без эксперта Одли не мог определить причину смерти карфианина.

Лео только выругался, Себ громко выдохнул – состояние тела было отвратительным для умершего всего лишь вчера. И на воду эти изменения не спишешь.

Одли проверил эфирные каналы, прикасаясь к шее погибшего:

– Каналы выжжены. Не встанет. Так что, парни, за руки, за ноги – потащили эту падаль прочь, пока Брок еще держит воду.

Под ногами уже просачивались робкие струйки, показывавшие, что Броку становится все сложнее удерживать эфирную плотину.

Поднявшись на высокий берег, ругаясь и морщась от запашка, парни неаккуратно бросили тело карфианина на землю. Одли собирался скомандовать Броку, чтобы тот отпускал воду, как мертвое тело внезапно вскочило на ноги в резвом прыжке и буквально вгрызлось в шею Одли.

Себ вскрикнул, плетя эфир, а Лео рванул на труп в попытке оттащить его от Одли.

Брок, стоя на середине еще пустого русла Петлянки, отвлекся на миг из-за криков парней, и эфир не простил слабости. Вода прорвала эфирный заслон, увлекая, таща за собой, обивая о камни и стены, ударяя о дно, цепляя и разрывая куртку и брюки вместе с кожей, проникая в легкие, утопляя и заставляя бороться за каждый глоток в оказавшемся слишком длинным тоннеле.

Захлебывающегося, выхаркивающего воду вместе с легкими, дрожащего от холода и боли Брока вытащил на берег Лео, не дав утянуть его в океан, посадил на какой-то камень, помог согреться магией. Вики где-то далеко перепугалась – запустила целительские плетения.

Брок еле прохрипел:

– Одли…?

Лео понял его:

– Жив. Надкушен, но жив.

Брок поднял на Лео глаза:

– Твою же мать… Как вы вообще пропустили, что тащите нежить?!

Лео возмутился:

– Мы проверили – мы тащили труп! Поверь – все эфирные каналы в нем были выжжены. Там нечему было восставать – тебе ли не знать: выжженные каналы не заполнить эфиром.

– Но труп все же встал! – возразил Брок, поднимаясь с обжигающего холодом камня. Правда, для этого ему пришлось опереться на руку Лео – ноги подрагивали, а легкие еще отчаянно хотели отдохнуть. Еще пара таких приключений, и он точно сляжет рядом с Викторией.

– Ты видел состояние трупа?

– Не особо, – признался Брок. – Я в плохом состоянии – сил отвлекаться не было. А что?

Лео, направляясь по песку к лестнице, ведущей на набережную, передернул плечами:

– Там… Короче, вода вымыла почти весь скальп, глаза и полчелюсти.

– Чего?! – не сдержал возгласа удивления Брок. – За одну ночь? Тут несильно и быстрое течение, чтобы так повредить свеженький труп.

– Значит, – сосредоточенно сказал Лео, – труп был несвежий.

– Хочешь сказать, я зря прокатился в тоннеле? Эта не тот карфианин, которого мы ищем?

Лео повторно вздохнул:

– Проблема в том, Брок, что это именно тот карфианин – след ни с чем не перепутаешь. А еще на нем, на груди, была хорошая такая отметина – Вик его хорошо вчера приложила твоим… – парень быстро поправился: – Своим эфиром. Это тот карфианин, Брок, чем угодно клянусь. И хотел бы я знать, как он вчера выглядел живее всех живых со слов Себа. И как пытался сбежать с выжженными эфирными каналами.

– Черный ритуал, это черный-пречерный ритуал.

– Да мы поняли, Брок. – Лео принялся медленно подниматься по лестнице, подстраиваясь под Брока, растерявшего на ветру все силы.

– В смысле черный – карфианский, – пояснил Брок.

– Ты о таком слышал?

– Если бы… – махнул свободной рукой Брок. – Я лишь знаю, что их подходы кардинально отличаются от наших.

– Хреново, – признался Лео.

– Очень.

Лео посмотрел на Брока и уловил знакомый блеск в глазах и привычную хищную улыбку на лице:

– Возьмем же?

– Обязательно. – Нога Брока подвернулась на ступеньке, и он упал бы, не удержи его Лео. – Вот только отлежусь пару дней, и займемся. Кажется, это приключение – последнее для меня в этом году… Хватит.

На парапете набережной сидел, терпеливо ожидая Брока и Лео, окровавленный Одли – Себ замотал ему шею своим шарфом. Одли просипел:

– Небывало дело – рыжего впервые загнал в кровать труп. Обычно они тебя оттуда выгоняют. До сих пор помню, как Брок седьмицу тихарился от одной своей неудавшейся любви – та не смогла простить, что он рванул на вызов прямо из постели в разгар…

Брок его оборвал:

– Скажешь тоже…

Одли сделал круглые, большие глаза:

– Так ты просто так перед ней голым задом тогда светил, когда я приехал тебя забирать?! Да ты извращенец, рыжий!

Брок лишь привычно выдавил из себя:

– Ммм?

Одли, кривясь от боли, напомнил:

– Не мычи.

– Пошли тело осматривать?

Одли развел руками в сторону:

– А тела нет.

– Как нет?

– Лео испугался.

Все знали, что, когда Лео пугается, наступает мрак – никогда нельзя предугадать, какую ступень владения эфиром он в себе пробудит. Лео был хаотиком: как кузнечик, он прыгал с ранга на ранг, забывая, что так вообще-то нельзя. Непринято. Невозможно, что точнее.