Чернокнижник и феи
Шрифт:
Констебль-верзила, выше Брока на голову, потупился под его удивленным взглядом:
– Я его испепелил. А что я еще должен был делать, когда эта тварь принялась жевать шею Вина?! Пожелать приятного аппетита?
– Это было бы лучшим вариантом, – пробормотал Брок. – Вина было бы жаль, но хоть тело было бы.
– Спасибо, друг! – проворчал Одли. – Я всегда знал, что ты неровно дышишь ко мне!
– Короче…
Одли сам резюмировал:
– Ни тела, ни зацепок. Парикмахеров, постижеров, пуппенмахеров…
– Каких махеров? – не понял Лео. Одли поднял глаза к небу, потом перевел их на Лео:
– Кукольников.
Тот пожал плечами:
– Больше пока в голову ничего не приходит.
Одли встал:
– Значит, будем работать с тем, что есть.
Глава 10 Угроза танца на веревке
У особняка паромобиль с Вик с Эваном уже встречали по всем правилам Тальмы – справа от дверей стоял мрачный Чарльз и очень сонный после ночного дежурства в госпитале Николас, Полин и её няня, слева выстроилась прислуга в уже дневных черных одеждах. Холодный ветер трепал длинные белоснежные передники у девушек и пытался сорвать наколки с их строгих причесок. Вик с удивлением заметила, что теперь у них два лакея, две похожих друг на друга, как сестры, горничных и, судя по возрасту, экономка – повариху бы не заставили встречать хозяев, не положено по рангу. То ли приехавший из Олфинбурга дворецкий Поттер, стоявший в левом ряду первым, привез с собой новых слуг, то ли Чарльз – с брата станется, он всегда привык все решать сам, не полагаясь ни на кого.
Эван сжал руку Вик:
– Чарльз приехал – я не ожидал, что он захватит с собой новых слуг… Я ему вчера поздно вечером телефонировал – сообщал, что с тобой все будет хорошо. Сказал, что обошлось…
Вик качнула головой – непривычно короткие волосы, чуть ниже уха, налетели на лицо:
– Наверное, решил, что так будет лучше.
Эван осторожно поправил белоснежные пряди, заправляя их Вик за уши:
– Ты такая красивая, солнышко.
Вик стремительно покраснела: короткие волосы – признак опустившихся женщин из трудовых домов.
– Тебе очень идет, – Эван поцеловал её в висок. – Не переживай…
Паромобиль плавно остановился перед дверьми особняка. Вик перевела взгляд с мужа на брата: что ожидать от Чарльза, она не знала.
– Он очень тебя любит, солнышко. – Эван снова принялся её успокаивать. – Он хочет что-то тебе сообщить. Сказал, что это очень важно.
– Значит, поговорим…
Эван поцеловал её в запястье:
– Подожди чуть-чуть, я выйду и возьму тебя на руки…
Вик кивнула – прооперированную ногу она до сих пор почти не ощущала ниже колена, словно там было что-то чужое. Хорошо хоть не болело почти – Брок за этим следил. Кстати, Брока среди встречающих не было, и Вик не чувствовала, где он – мужчина привычно был закрыт от неё.
Лакей Джон еще не успел открыть дверь паромобиля для Вик, как Чарльз уже подошел и, опережая Эвана, подхватил её на руки, крепко прижимая к себе, как когда-то в детстве:
– Добрый день, Хвостик… – голос был хриплый, простуженный или напуганный, что тоже может быть – если бы что-то подобное случилось с Чарли, Вик бы тоже
боялась – за его жизнь, за его здоровье.– Добрый день, Чарли… – она обняла его руками за шею, – прости, не хотела тебя пугать.
– Не напугала, – справился с эмоциями Чарльз. Он для вида прокашлялся и понес её в дом, игнорируя Эвана: – тебе надо быть осторожнее, Хвостик. Все может оказаться не тем, чем кажется.
Новый лакей широко открыл двери перед ними. Вик попросила брата:
– Чарльз… Пожалуйста, в дневную гостиную – там поговорим…
Но Чарльз сам всегда знал, как нужно поступать – он понес Вик через холл к лестнице на второй этаж:
– Тебе надо отдыхать! Тебе надо спать и набираться сил. Тебе положено три дня покоя, а потом еще луну не выходить из дома.
Вик выть хотелось от рекомендаций, которые дала адера Вифания, но ничего не поделаешь. Хорошо, что Эван понятливый – он попытался вмешаться под её просящим взглядом, но Чарльз обернулся на него, обрывая предложение проследовать в гостиную:
– Мне нужно поговорить с сестрой наедине. Надеюсь, это понятно?
Эван мрачно прищурился и кивнул:
– Как скажешь, Чарльз. Я буду ждать тебя в кабинете.
– Хорошо! – отозвался Чарльз. Только Вик понимала – ничего хорошего уже точно нет. Слишком серьезен брат. Слишком напряжен Эван.
Одна из горничных безмолвной тенью пошла за Вик и Чарльзом. Ей было не больше двадцати лет. Обычная для горничной внешность: светлые волосы, голубые глаза, бледная кожа. Непривычными были слишком высокий рост и широкие плечи, словно до службы горничной она занималась чем-то иным. Например, службой в «Ангелах мщения».
– Что за тайны, Чарли? – не выдержала Вик, оглядываясь назад – Эван остался стоять безмолвной статуей у основания лестницы: ноги на ширине плеч, руки сложены на спиной, глаза прищурены – он словно готовился к бою. И пахло… пахло на весь холл прогоревшим осенним костром.
– Потом! – процедил Чарльз, неся её по лестнице.
– Что у вас произошло с Эваном?
– Я же сказал: потом! – снова отрезал брат.
Вик замолчала – она знала, что пока Чарльз сам не решит начать разговор, что-то вытянуть из него бесполезно. Пришлось ждать.
Только когда горничная перестала суетиться вокруг Вик, помогая удобно устроиться в кровати, и вышла из спальни, Чарльз, сев в кресло, заговорил:
– Хвостик… Ты должна быть очень осторожна.
Вик легко повинилась:
– Прости, я не хотела пугать ни тебя, ни Эвана. Все случилось внезапно. Абсолютно случайно. Ни я, ни Себ не ожидали, что может случиться что-то плохое: набережная была полна народу. Честное слово – все дикая, нелепая случайность. Это служба в полиции, всегда есть вероятность, что что-то случится.
– Этих вероятностей в последнее время слишком много.
Вик пожала плечами:
– С точки зрения преступников, я слабое звено – меня и надо первой выводить из строя. Вчерашнее – вообще странная нелепость.
Глаза Чарльза чуть прищурились:
– Ты уверена, что вчера была случайность?
Вик долго всматривалась в брата:
– Что за… странные вопросы?
Он подался вперед в кресле:
– Хвостик… Ты абсолютно уверена, что это была случайность?
– Конечно! – Она села в постели – разговаривать полулежа было выше её сил. Она не больна. Просто чуть-чуть ранена. – В чем дело?!