Четвёртый долг

Моя дверь внезапно распахнулась, ударившись о комод, который я старательно опустошила, и сдвинула к двери. Старое дерево весило целую тонну, но я потратила несколько часов, толкая его через всю комнату — просто на всякий случай.

Я подпрыгнула вверх, когда дверь снова ударилась о комод, уловив раздражённый вздох.

У него мог быть ключ, чтобы запереть меня внутри, но сооружённая мной баррикада была лучше. Он прикоснётся ко мне только тогда, когда я буду готова. И это будет последнее, что он сделает в своей жизни.

Я подумала, что должна поблагодарить его за предупреждение. Это позволило мне подготовиться к полуночному визиту.

Я не только подтащила комод к двери, но и смастерила из кусочков ткани нечто похожее на простой кастет, воткнув в него иглы. Я подсчитала, сколько у меня ножниц, сколько инструментов я могу использовать, чтобы защитить себя, и что нанесло бы наибольший ущерб.

Я спрятала свой арсенал по всей комнате. Некоторые лежали в прикроватном столике, другие - под рабочим столом и даже засунула в карманы, пришитые к одеялу. Моя одежда также подверглась модернизации с помощью вязальных спиц и скальпелей, тщательно зашитых в манжеты и подолы.

Как только я передвинула комод, я положила в ящики тяжёлые рулоны ткани. Не было никакого земного способа, который бы позволил им сдвинуть его с места. Если только они не позовут десять Black Diamonds к моей двери.

Что я не стала бы сбрасывать со счетов как возможность.

Джетро исчез. Но это не означало, что я уйду тихо.

Я готова, ты, ублюдок.

Страница 8

Просто испытай меня.

Почти по сигналу, дверь снова распахнулась, ударившись о комод с громким треском. В наступившей тишине раздалось проклятие: он дернул ручку, и последовал еще один удар.

Я стояла, дрожа, с другой стороны, вытаскивая кинжал из-за пояса.

Дэниэлу понадобится бомба, чтобы сдвинуть комод, но это не значит, что я в безопасности. Кто знает, есть ли у него потайные ходы в эту комнату? В старых домах, таких как Хоуксридж, были кроличьи норы с невидимыми тропинками и потайными проходами.

Дверь снова с грохотом захлопнулась.

Я встала в боевую стойку, готовясь проткнуть руку Дэниэля через щель. Мой рот наполнился слюной от желания извергнуть ругательства и проклятия, угрожая помешать мне выполнить задуманное.

– Нила, открой эту чертову дверь.

Я замерла.

Это был не Дэниэль.

Время будто замерло.

– Нила… это я.

Я?

Голос был женский. Милый и мягкий, но тихий и взволнованный.

Не мужчина, у которого на уме изнасилование, а сестра, убитая горем.

Сестра, которую я ненавидела.

Я холодно рассмеялась.

– Значит, вынудить меня подписать контракт сегодня днем было недостаточно, да?
– Моя рука крепко сжала клинок.
– Явилась, чтобы причинить еще больше боли, как твоя поганая семья?

Жасмин глубоко вздохнула.

Я медленно пододвинулась ближе к двери, в моих движениях появилась нервозность.

– Просто открой дверь. Сейчас.

– Что? Значит, я могу пригласить тебя к себе на ночлег, и мы будем красить ногти друг другу?
– Я фыркнула.

– Я так не думаю, Жасмин. Ты предала своих братьев. Ты такая же змея, как и твоя бабушка.

Наполнив свой голос ядом, я выплюнула:

– Ты такая же, как они, и я не хочу иметь с тобой ничего общего.

– У тебя нет выбора. Впусти меня в эту чертову комнату.

Он умер из-за тебя. Он умер, потому что любил тебя.

Я стиснула зубы. Боже, если бы она сейчас была прямо передо мной, я бы пронзила ножом ее бессердечную грудь.

– Не зли меня.

– Впусти!

– Ни за что. В следующий раз, когда мы увидимся, это не закончится хорошо. Я предлагаю тебе убраться с моих глаз.

Жасмин ударила кулаком в дверь или протаранила ее креслом —звук свидетельствовал о быстро угасающем гневе.

– А, черт, что он вообще в тебе нашел?!
– Она снова ударила в дверь, понизив голос.
– Нам нужно поговорить.

– Я не разговариваю с предателями.

– Ты хочешь, чтобы я позвала кого-нибудь на помощь? Потому что я так и сделаю. И тебе не понравятся последствия.

Моя рука поднялась, свет от моих ламп многообещающе замерцал на лезвии ножа.

– Делай что хочешь, но уверяю тебя, тебе это тоже не понравится.

– Прекрасно!

Наступила тишина.

Враждебность пульсировала, медленно сходя на нет, пока мы молчали.

Наконец до моих ушей донесся тихий шепот:

– Дай мне только две минуты. Просто послушай. Ты можешь это сделать? Или я прошу слишком многого?

Я задумалась.

Две минуты - это ничто в жизни. Но две минуты для меня были слишком дорогой ценой.

– С какой стати?
– Я невольно придвинулась ближе к двери.

– Потому что... это важно.

Неподдельная честность в ее голосе заставила меня шагнуть вперед. В ту микросекунду она казалась более настоящей и правдивой, чем за весь день.

Перегнувшись через комод, я заглянула в щель.

Почти ничего не было видно, но лицо Жасмин светилось в темном коридоре. Покрасневшие глаза, печально обкусанные губы - она выглядела неважно.

На самом деле она выглядела на десять лет старше, чем тогда, когда я видела ее на собрании. Как будто последние несколько часов настолько истощили её.

Мне захотелось удалить себя.

Не верь этому!

Все это было притворством. Это было идеальное представление, заставляющее меня доверять ей, только потому, что она выглядела такой расстроенной.

– Это не сработает, ты же знаешь.
– Я нахмурилась.
– Я не куплюсь на твою печальную сестринскую игру. Только не после того, что ты сделала.

Жасмин подняла голову, ее лицо было изможденным.

– Я знаю, что ты меня ненавидишь. Я чувствую это. Но ты должна отодвинуть это в сторону и выслушать меня.