Чипсы

– - Папа твои маршруты распечатал. Вчера же была пятница.

– - К Злате, -- мне было нечем крыть, да и не хотелось: против прибора слежения не попрёшь. По пятницам по требованию мамы папа ровно год и четыре месяца как стал приносить распечатку моих маршрутов за неделю.

– - Ну и как у неё?

– - Нормально. Дом деревянный...

– - Парикмахерши, -- презрительно сказала мама.
– -Это их фамильный. В этом доме раньше цирюльня была.

Через полтора года после косметической операции, мама выглядела потрясающе даже с зеленоватой косметической маской на лице. Всё-таки пластическая хирургия, массаж и натуральная косметика творят чудеса. Я сообщила маме об этом, чтобы перевести тему.

– Перестань пудрить мозги. Почему так рано? Ещё же темно.

– - Да, темно.

– - Дэн опять что ли занимается все выходные?

– - Да. Просил не приходить.

– - И больше как к этой парикмахерше сходить не к кому?

– - Ну мама! Она нормальная.

– - Нормальная? Не смеши меня! Забыла, что мы пережили по её милости? Она виновата во всём и везде! А ты ей наши чаи ещё даришь!

– - Ну мам! Ты же сама просила рекламировать. Я в рекламных целях Злате дарю, у неё большой круг общения.

– - Круг общения. Думаешь: не знаю, что в школе она смотрит на всех как на вши.

– - Мам, извини. Но ты тоже иногда так ведёшь себя с людьми. А сколько теперь из Дворца Спорта к нам в аптеку приходят? И потом Злата же помогала нам летом.

– - Не Христа ради, -- скривилась мама.
– Я же платила. Я понимаю, -- мама пропустила мимо ушей моё уточнение о возросших продажах.
– Я понимаю, что ты хочешь помочь, что ты не хочешь с ней ссорится. И ты права. С опасным человеком (а она опасна, очень опасна: сплетнями, ненавистью своей опасна!) лучше поддерживаться любезности и нейтралитета. Папа прав. Кстати, он вчера не ночевал...
– - вздохнула мама и посмотрела на календарь на стене.
– Наверное убийство...

– - Мам! Но он же давно не опер!
– возмутилась я.

– - Значит - высокопоставленное убийство!
– убеждала себя мама.
– Надо новости включить: жив ли глава города и глава администрации, или опять врио будет.

– - Мама! Но причём тут папа? Он же теперь прокурор.

– - Да?
– как блондинка из сериала захлопала глазами мама.
– А я и забыла.-- Не вздумай разрешать ей себя стричь! Поняла?

– - Да поняла, мам.

– - Она с волосом всё здоровье из тебя высосет. Это змея. Это гюрза!

Я улыбнулась. О змеях я знала больше мамы. Гюрза - в пустынях, и поэтому ленивая, прячется под камнями. От опасности предпочитает бежать. Такими смешными волнами-спиралями. Гюрза -- это я. Но никак не Злата. Сейчас весна, я активна, и счастлива тем, что могу кому-то помочь. А летом гюрзы в депрессии, они варёные, неактивные. Так же и у нас с Дэном. Летом он тоже будет учиться! В десятом он учится целыми днями. И ночами тоже.

И вот - я у Златы дома. Старый мирошевский купеческий дом, памятник архитектуры, который всё хотят превратить в музей. Но для этого надо выселить три семьи. Переселить в доселе невиданные городом двенадцатиэтажки, которые строится и строится на выезде из Мирошева. С переселением администрация тянула.

Дом был деревянный, с кружевом по ставням и карнизам - игрушка, а не домик. Злата и её мама занимали второй этаж, три комнаты. Ещё прабабушка Златы здесь жила. Мне очень понравилось у Златы. Везде стояли головы с волосами и в шляпках.

– - Сразу видно - парикмахеры!
– рассматривала болванки я.
– Зачем ты меня позвала?

– - Арина помоги, если можешь!

– - Что такое?

– - Пока ничего. Но знаешь... Я наверное беременна.

Я молчала. Я даже не удивилась и решила не показывать, что удивлена.

– - Я ничем не могу помочь, Злата. Скажи об это Максу, может он что придумает.

– - Понимаешь, я ещё не уверена. Я заранее предполагаю возможность. И Макс тут не при чём. Я не хочу ему об этом рассказывать. Он меня убьёт. Это ведь подлость с моей стороны по отношению к Максу. У нас с ним редко, очень редко. Тут - совсем другой человек...

Я вздрогнула. Я чуть не спросила: "Кто?" Я вдруг болезненно подумала: может, Дэн со Златой? Но тут же отогнала от себя эту чудовищную мысль. Я помню, что именно тогда впервые подозрения пронеслись у меня в воспалённом любовью мозгу. Я стала размышлять, переводя взгляд с болванки на болванку: Дэн со мной в школе и по выходным. По будням учимся вместе, и разные ещё занятия и у меня и у Златы. Злата уже и подрабатывает в двух местах: в парикмахерской и в группе по аэробике... Нет! Злата не может быть с Дэном! Никак это не получится. Чисто физически не получится! Вдруг я поняла, что с осени, с октября, у Дэна в квартире перестало вонять не то что травой, но вообще сигаретами. Да и с Максом и Златой мы практически нигде не встречались, кроме школы. А Макс и школу часто прогуливал. "Ленился", -- говорил он учителям о себе в третьем лице и смотрел честными серыми глазами...

Я погладила болванку по акриловым чёрным волосам и сказала:

– - Ты знаешь, как получают мононить?

– - Причём тут это?
– удивилась Злата.

– - В ванную с закрепителем через отверстия душа выливается состав и тут же превращается в нить. Вон смотри - парик на голове...

– - А-ааа...

– - Если рассматривать мононить под микроскопом...
– - я тянула время. Пока я несла про производство синтетических волокон, я быстро соображала. Я могу спросить: кто же это, с кем ты, Злата, встречаешься? Но, зная Злату, я предполагала, что она не ответит. Я могла бы спросить в лоб: ты не с Дэном ли? Но я боялась показаться недоверчивой, подозрительной и ревнивой. Я не хотела портить со Златой отношений. Это была единственная моя подруга! Кроме Пропаны Ивановны естественно. Без неё я совсем бы загнулась... Особенно когда у нас началась любовь с Дэном и, соответственно, взбрыки у моей мамы.

– - Арина! Ну что ты несёшь? Лучше расскажи мне о травах, которые провоцируют... это... ну помнишь, ты рассказывала, когда мы увидели на тимофеевке чёрный стручок.

– - Рассказывала, -- согласилась я.
– И не на тимофеевке, а на колосе овса. Этот чёрный стручок -- спорынья. Её порошок провоцирует спазмы.

– - Точно! Спазмы внутренних органов, -- прошептала Злата.--Я вспомнила: спазмы внутренних органов. Арина! У тебя есть эта трава?

– - Это не трава.

– - А что?

– - Гриб, гриб-паразит. Злата! Я тебя постараюсь помочь, но дай слово, что ты никому-никому не расскажешь.

– - Даю.

– - Я тебе не верю Злата. Я много страдала из-за тебя.

– - Арина! Я никому не скажу!

Глаза Златы, горячие, с тёмно-синими кругами, смотрели на меня с печалью и тоской, с такой тоской, когда жить не хочется. Я хорошо знала это настроение, мне был знаком этот ужас, когда и больно и обидно до тошноты, и жить не хочется. Я вспомнила, как надо мной издевались на гимнастике, в том числе и Злата...

– - Ты мне поможешь? Ты мне дашь этот гриб?

– - Злата!
– я решила её помучить.--Я не договорила. Я не могу тебе дать порошки. Гриб растирают в порошок.

– - Почему?

– - Потому что это яд.

– - Но ты же говорила... Он в таблетках есть.

– - В ампулах. Приготовленных на фабрике под жёстким контролем.

И его не продают в аптеках. Поставки идут в роддома. Спорынья в малых дозах вызывает сокращения и спазмы.

– - У вас тоже контроль. Вон: весы какие на складе. И рецептурно-производственный отдел. Из Владимира к вам приезжают.

– - Я же не врач, и мама моя всего лишь медсестра... Я не могу брать на себя такую ответственность. У меня нет опыта. А маме я даже не могу об этом говорить, не могу проконсультироваться...