Чистая проза

– Да. Ты мой господин. Мне это понравится. Ты так классно трахаешь.

К полуночи Дима, так и не кончив, отпустил Валентина домой, вручив ему пятьсот евро. Валентин опять ехал на такси, но уже с другим чувством. Он устал, как собака, так что эти деньги не казались подачкой. Он их честно заработал. К Диме он теперь ощущал брезгливую жалость. В принципе, это было прикольно. Можно иногда.

В среду Валентин забрал Соню с курсов подготовки к школе. Жара плыла и воздух над асфальтом искривлялся. Они взяли мороженого в ларьке.

– Что у вас было сегодня?

– Англиский! Я уже знаю как здороваться. Хелло!

– А хау ду ю ду вас учили?

– Ой, да! Хавдуйду это тоже хелло! Чуть не забыла. Смотри, у меня ягодка в мороженом!

Слева сзади к Валентину подошел незнакомый мужик в футболке и шортах.

– Валя! Привет! Сколько лет сколько зим! Я вас сейчас подвезу!

– Привет… Соня, это дядя… Петя. Мы сейчас с ним поедем… к нему в гости. У него прикольно. Мы… чай быстренько попьем, а потом вернемся домой.

Подъехал джип. У дяди Пети оказалась машина с водителем и непрозрачными стеклами.

– А зачем нам к дядя Пете?
– спросила Соня.

– Пирожные кушать. Дядя Петя, у вас же есть дома пирожные макарон?

– Че? Макарон? Купим. Вы, главное, не волнуйтесь. Сварим.

В джипе дядя Петя и водитель молчали. Валентин включил для Сони новую игру на своем телефоне. Дядя Петя попросил у него телефон, посмотреть, и не отдал. Соня молчала. Своего телефона у нее не было, вернее, был, но мама давала его ей только на два часа в день, вечером.

Дом в частном секторе на Лидерсовском бульваре, в глубине двора. Валентин сразу понял по обстановке, что там никто не жил постоянно.

Соня не забыла про пирожные. Разумеется, никто не собирался их заказывать. Дядя Петя курил в палисаднике, дверь он запер, на окнах висели решетки. Валентин отвлекал Соню, они играли в слова на разные буквы, он пытался не выдавать беспокойства. Вошел дядя Петя, он подставил свой телефон к уху Валентина.

– Але, Валя, это Николай. Все хорошо у вас там? Сейчас тебе позвонит ее отец. Адрес не называй. Учти, если назовешь – плохо будет всем. Я тогда им расскажу, что ты в доле. Учти.

Валентин и сам не знал номер дома. Дядя Петя вытащил из кармана телефон Валентина.

– Код?

– Двадцать три, ноль семь, ноль один.

– Днюха?
– дядя Петя хмыкнул.

– Ну да.

Дима позвонил минуты через две. Голос его дрожал, конечно.

 -Але, Тин. Как там Соня?

– Все ок. Не волнуйтесь. Нас украли. Подъехала машина, пришлось сесть. Куда я с ребенком побегу? Прости. Соня, скажи папе, что все ок.

– Папа, все ок. Мы к дяде Пете в гости приехали. Я хотела макаронов, дядя Петя нам обещал, но что-то ничего не заказал. Нас украли? А зачем?

– Сонечка, все хорошо. Я сейчас все организую, и вы вернетесь домой. Дай Тину телефон. Але. Тинка, тут такое дело, к ментам идти бесполезно. Ты там Соньку займи чем-нибудь, чтоб ей не страшно было. Мне где-то час нужен, чтоб денег собрать. Ждите.

– Соня!!! Тин, где вы!! Скажи, где!
– Мила, видимо, вырвала трубку у мужа. Она совсем не владела собой, кричала и плакала.

– Они вам дали воды? Дай мне с Сонечкой поговорить!

– Мила, ты должна успокоиться -снова Димин голос.
– Ты хочешь, чтобы ребенок там тоже изводился? Не надо вам пока говорить. Через пару часов все организуется. Им Сонька не нужна, им денег надо.

– Папа, ты привезешь нам макаронки?

Дядя Петя забрал телефон и отключил разговор. Телефон снова зазвонил. Дядя Петя со скукой взглянул на экран.
– Мама. Это твоя?

– Да. О боже. Дайте, пожалуйста. Она вообще не в курсе. Мы о другом будем говорить.

– Мама потом. Подождет.

Дядя Петя выключил телефон и снова исчез. Вскоре он принес им воду и пакет дешевых пряников.

– Тихо сидите. Без криков тут.

Часа через полтора дядя Петя вошел к ним с довольным видом.

– Ну что. Идите тут, в Варадеро, знаешь, где?

– Знаю. Мобилу отдайте.

– На. Здесь не включай. Там включишь. Идите. Тихо и спокойно. Я слежу.

Около ресторана Варадеро стоял Димин джип. Дима и Мила нервно курили около него и смотрели во все стороны света, они увидели Соню издали, побежали, схватили Соню в четыре руки, Мила вырвала ее к себе и долго целовала. Дима стоял рядом, он курил и немного плакал.

– Видишь, Тин, как с нами опасно дружить. Эхехе. Из-за нас и тебе досталось. Но ты молодцом держишься. Мужик. Лучше б я блять тебе эти деньги подарил. Пидоры ссука.

– Ну, они вас не совсем разорили?

– Не совсем. Но осадок остался. Здесь невозможно стало вкрай. Хоть в Испанию семью отправляй. пиздец ваще. Поехали!

В машине Валентин позвонил маме. Мама сняла трубку и молчала.

Он напрягся лицом, на лбу его появилась морщинка. Он не знал, как начать разговор. На той стороне тоже не знали.

– Что ты молчишь?

– Мама. Мама. Ты звонила?

Валентин заморгал.

– Валя, ты кушаешь нормально?

– Нормально, мам. Я у друзей живу. Работаю.

– Молодец. Девочку завел?

– Завел.

– Ну вот. Я же говорила, что это помешательство пройдет. Знакомить ее еще рано со мной?

– Еще рано, мама. Ты как? На работе все хорошо?

– Хорошо. Валя, я тут борщ приготовила. Зеленый. Ты ж любишь зеленый. В общем, заходи. Покушаешь. Сегодня сможешь?

– Смогу.

Ужасно хотелось разреветься, он еле сдерживался. У Милы с Димой был повод плакать посерьезнее, по сравнению с его поводом.

Они первым делом заехали в кондитерскую с пирожными макарон. Дима и Мила потчевали Соньку всем, что она хотела, они были согласны ехать в макдональдс, в игрушечный магазин, в аквапарк, в диснейленд. Валентин понимал, что у них перед ней было чувство вины, которое срочно хотелось загладить. Было ли у него перед ними чувство вины? Он сам не знал.