Чужая здесь, не своя там. Дилогия

– Извините, – хрипло прошептала я.

– Ничего.

Отходить от него совсем не хотелось. Мне казалось, что стоит только отодвинуться, и я заледенею. Потом, потом будет стыдно и неудобно, а сейчас я только крепче прижималась к нему.

– Я мало что понял из вашей речи. – Стейнир говорил растерянно. – Но что вам мешает взять заботу о бедных цветах на себя? Полковник точно против не будет.

– Не в этом дело.

– Разумеется.

– Эдель Брита их уже не увидит…

– Вот это я понял.

– А я… а я… Да, пожалуй, с этим я справлюсь.

– Не сомневаюсь.

– Смеетесь надо мной. – Я подняла голову, а его глаза оказались слишком близко. Пришлось нехотя все же отодвинуться.

– Ничуть.

Я сделала еще пару шагов в сторону.

– Верну вам уже чистый. – Я указала на скомканный в руках платок.

– Можете не возвращать.

Хотела было возразить, но не стала.

– Спасибо вам. И извините за эту сцену, но…

– Я все понимаю, – серьезно кинул Стейнир. – Ни платка, ни плеча мне для вас не жалко. Обращайтесь, если что.

В саду я постояла еще какое-то время, погруженная в свои мысли. Даже не заметила, что Маршез так и не ушел.

– Эдель Астари, мне пора. Всего вам доброго. И не забывайте навещать полковника.

– Да, конечно. Еще раз спасибо вам.

Он кивнул и пошел в дом.

Я еще какое-то время побродила по дорожкам, пока окончательно не продрогла.

Вечером мы с Даником, сидя в большом кресле, укрылись теплой уотиневской шалью и отогревались у камина.

***

Несмотря на довольно морозную погоду, людей в чайной было много. Возможно такая погода, наоборот, и привела их всех сюда – в уютной обстановке да в хорошей компании отдыхать и греться было приятно.

Моей такой компанией был Данфер.

– Вот ее, – я кивнула в сторону, где за столиком сидела группка девушек, но я не указала конкретной. Однако Даник меня понял.

– И какая же она?

Я уже хотела поделиться своими размышлениями, но решила еще раз присмотреться к девушке. Хотя даже скорее молодой женщине и уж точно эдель.

Она не была красавицей. Милая, приятная, симпатичная, но не красавица, нет. И тем не менее, сидя рядом с еще тремя сверстницами, которым всем вероятно было около двадцати пяти, а может и больше, она выделялась. Ее спутницы были и миловиднее, и привлекательнее, но не притягательнее. Может сказывался ее огненно-рыжий цвет волос, может излишняя бледность, и без того свойственная рыжим, да еще и подчеркнутая темно-синим, почти черным платьем, и некий флер таинственности, сдобренный плавностью линий фигуры, мягкостью движений и грацией даже в каждом взмахе руки, или наклоне головы, когда она поднимала чашку чая и подносила ее ко рту.

Видимо осмотр затянулся, потому как она перехватила мой взгляд. Мы точно не были знакомы, да и я бы наверняка запомнила девушку со столь неординарной внешностью, если бы встретила ее не только на балу, однако ж она посмотрела на меня так, словно узнала. И выражение в ее глазах светлых глазах вновь не свидетельство о дружелюбности.

– Знаешь, сначала я хотела сказать, что она теплая, возможно оранжевая, ну такая, ближе к охре. – Я повернулась к Данферу и стала делиться своим мнением. – Но теперь почему-то кажется, что все-таки цвет платья выбран у нее неспроста, – произнесла я.

И вдруг поняла, почему же учитель Даника говорил о том, что отношение к человеку влияет и на оценку его. И определении, как в случае моего подопечного, его “цвета” и “температуры”.

– Нет, мы так не договаривались. Говори, какая она?

– Хм… Пусть будет прохладная и светлая. Может голубоватая, даже почти белая?

Данфер с довольным видом потянулся к своему блокноту, и я поняла, что опять проиграла. На листочке была выведена еще одна аккуратная черточка. Их там уже было штук пять.

– Она как раз-таки теплая и охристая.

А потом Даник не выдержал и расхохотался, видя мое растерянное лицо. И знала же, что обмануть меня он не мог, хоть мы и поспорили.

– Не переживай. – Он покровительственно похлопал меня по руке. – Я тоже в людях ещё плохо разбираюсь.

Тут уже не удержалась я и рассмеялась. Данфер терпеливо дожидался, пока я переводила дух.

– Ну что, когда идём?

Я закатила глаза: кто про что.

Практически сразу же после похорон эдель Бриты Данфер слег с простудой, вылившейся в бронхит. Лечили мы его долго и упорно. Измучились все: и сам Даник, и мы с Банфрит. Когда он наконец-то пошёл на поправку, я опрометчиво пообещала сводить его в не так давно открывшийся тир. Про него подопечный мне уже столько понарассказывал. И немудрено: все мужчины и не важно сколько им лет, говорили о нем, и мечтали побывать и попробовать свои силы.

Так получилось, что долгое время огнестрельное оружие не пользовалось популярностью. Обходились либо магией и всем тем, что с ней связано, либо холодным или стрелковым оружием по типу арбалетов, например. К тому же любой, даже самый слабый маг мог не то чтобы с легкостью, но и без особо сильных усилий нейтрализовать угрожающего мушкетом: достаточно было, например, успеть намочить порох. Тогда происходила осечка. Ну это конечно, если было известно о намерениях злоумышленников. В общем, должного развития и внимания этому виду оружия не доставало, но после войны власти Адарии решили пересмотреть свои взгляды на него. Ведь оказалось, что маги не всесильны, да и к тому же их количество сократилось и как раз в рядах боевых магов. Вот тут-то и решили дать второй шанс мушкетам и ружьям. Цены на них, понятное дело, взлетели – маги-артефакторы зачаровывали пули так, что влага проникнуть не могла, да и много других интересных вещей продумали. Все это было на поверхности, просто раньше не обращали внимания и не задумывались.

Меня эта тема не особо интересовала. Даже с профессиональной точки зрения, а вот Данфер увлекся.

О своём решении – позволить все ж таки посетить тир ему, я пожалела, но и слово не сдержать не могла. А поскольку это слово было дано в минуту слабости я и придумала спор. В общем, я переоценила себя: в людях я разбиралась весьма плохо. И теперь Данферу будет позволено сделать целых пять выстрелов – по числу моих сегодняшних промахов.

– А сил-то тебе хватит, удержать оружие в руках?

– Я уже выздоровел.

На это мне уже нечего было возразить, и я не стала строить из себя чересчур заботливую клушу.

– Хорошо, тогда через два дня пойдем.

– А почему не раньше? – не унимался Даник.

Ну не могла же я сказать, что мне нужно время смириться: все-таки затея с оружием – опасное мероприятие. Не то, чтобы я волновалась, что нам не обеспечат должной безопасности, тем более, мне казалось, что в тире-то должно быть все предусмотрено. Я просто опасалась, может быть и зря, но отделаться от этого чувства не могла. Поэтому я придала своему лицу как можно более строгое выражение и сказала:

– Я от своего слова не отказываюсь. Ну а сроков мы не оговаривали, молодой человек.

Данфер лучезарно мне улыбнулся, словно понял мой маневр, и принялся вдумчиво распивать свой еще не успевший остыть чай с чабрецом. И вид у мальчишки был крайне довольный, будто его совсем не огорчает отсрочка.

Кажется, меня где-то надули…

Я еще раз ненароком перевела взгляд в сторону столика с девушками. Там вдруг все воодушевились: приняли такое положение, вроде бы и расслабленное, но в то же время и собранное (как же им удалось?), подтянулись, начали бросать взгляды из-под ресниц украдкой, на грани кокетства, одна даже мизинец оттопырила на руке, когда чашку поднимала (на этом моменте я чуть не фыркнула, скрыв свою улыбку за чашкой), видимо посчитала, что это добавит ей изящества.