Чужое знание

– Я не люблю совпадений, князь. Особенно вот таких, нарочитых.

– Проверьте его самостоятельно, если хотите. Я, конечно, не маг. Но мой вердикт неизменен: он ничего не знает.

– А если за ним все-таки стоит Завулон? И все это не более, чем спектакль?

– За ним безусловно стоит Завулон! Поскольку стило аль Хазреда наверняка уже в его - я подразумеваю Завулона - руках, это следует предполагать по умолчанию. Однако я не уловил в ауре Дмитрия ничего, что напомнило бы почерк и руку Завулона. Если Завулон его и инструктировал - то исключительно вербально, а уж дальше он действовал по своему скромному разумению.

Людвиг Иероним Мария Кюхбауэр, он же Дункель, он же Оливер Розендорфер, он же Кармадон-Совиная Голова, на некоторое время задумался.

– Вы полагаете, стило у Завулона?

– А вы можете предложить другое объяснение тому факту, что оно перестало отслеживаться в витале?

Совиная Голова досадливо пожевал губы, причмокивая, и вынужден был признать:

– Увы, не могу. Однако в этом случае вашего деда с высокой вероятностью больше нет. Развоплощение Иного его величины я по идее должен был бы почувствовать... Но если развоплощал Завулон... возможны, как говорится, варианты. Простите.

– Развоплощение Николая Борисовича почувствовал бы и я, особенно через кровь. Но я ничего не чувствовал и потому продолжаю надеяться.

– Последний вопрос: как вы полагаете, ваш дед действовал в интересах Вроцлавской Лиги или же по собственной инициативе?

Феликс Феликсович неуверенно пожал плечами:

– Трудно сказать. Он мог, конечно, Лигой только прикрыться, но действовать по своему плану. Проблема в том, что хотят они с Лигой одного и того же, поэтому и действия станут производить одни и те же, разница только в конечном выгодоприобретателе.

Совиная Голова помолчал и вздохнул:

– Хорошо, князь. Благодарю вас. Ступайте. В дальнейшем - все как договорено.

– Всего Темного, Грандмейстер!

– Ох, не искушайте, князь! Инквизитору негоже. Я сер, я давно уже только сер, клянусь в равной мере отсутствием Тьмы и отсутствием Света!

*** *** ***

В начале июля из Керчи приехал, наконец, Пашка Старов. Пару дней Швед и он предсказуемо позлоупотребляли спиртным и всякими шашлыками-бифштексами. На третий день в ход пошли непритязательные, но вкусные крымские чебуреки из далекой от всякого пафоса уйгурской кафешки около рынка. Посуда тут была одноразовая, а обедали в основном местные работяги из прежних советских республик Средней Азии. Но чебуреки, а равно и лагман, были выше всяких похвал - особенно после двухсуточных злоупотреблений.

Параллельно Швед неторопливо обрабатывал Пашку на предмет будущего обучения, да и вообще предполагаемого вхождения в команду.

Поруководив некоторое время Дневными Дозорами большого региона, а потом и столичного города, Швед сильно пересмотрел собственные взгляды на деятельность в коллективе. Извечный индивидуализм Темных уже не виделся настолько сладким и притягательным, как в молодости. А притча об отце, сыновьях, сломанных по отдельности прутиках и уцелевшем венике внезапно обрела весомый и отнюдь не абстрактный жизненный смысл.

Иные, конечно, собираются в стаи время от времени. Даже внутри Светлых, Темных и Инквизиции то и дело возникают всякие фракции и группировки. Но, как и везде, в любой фракции возникают трения, а значит - интриги и борьба, иногда скрытая, иногда открытая. Швед уже сталкивался с ситуациями, когда свой, казалось бы, брат-Темный вдруг становится помехой хуже занозы в заднице, а казалось бы антагонист-Светлый внезапно оказывает помощь. Случалось, что и бескорыстно.

Сейчас Швед на Дозор не работал. Десять лет он прожил в свое удовольствие, без забот и практически без обязательств, если не считать легкое покровительство Ниночке, которое, кстати, в любой момент может сойти на нет. Ниночка повзрослела и, если разобраться, в опеке больше не нуждается. Вон, и ведьмак у нее какой-то завелся. Нет, она вполне может захотеть и дальше вращаться где-то рядом, но захочет ли работать в команде? Тот факт, что она заинтересовалась стажировкой в Европе, обнадеживал. И что ведьмочками своими юными занимается - тоже. Значит, небезразличны ей другие Темные.

Вспыхнувшая суета вокруг Пустой Книги заставила Шведа пожалеть о том, что собственной команды у него нет. Он вспоминал, как ходили с коллегами в патрули в Киеве, как вычисляли чужих магов и потом бились с ними там же, в тринадцатом году. Ощущение, что рядом есть кто-то, кто прикроет в нужный момент, на кого можно положиться в драке - незабываемое ощущение. Тогда право на него давала должность оперативника, а потом и главы Дозора. Сейчас приходилось уповать лишь на собственный опыт и умение убеждать. И, как обычно, Швед с горечью осознал, что команду сколачивать нужно было раньше, много раньше, тогда сегодня не было бы так одиноко и пусто в пикировках со старыми вампирами. Как перебрался в Крым - так надо было и начинать. Но лучше уж поздно, чем никогда, тем более, что случайности благоволят: Ниночка все еще притворяется секретаршей и вроде бы заинтересована стать практикующей ведьмой, а еще на пути встретились маг Пашка и потенциально убойнейшая файтерша Марта.

Хорошо бы еще найти прорицателя или медиума - только настоящего, а не трюкача. Ну и целитель не помешал бы, хотя эпических битв Швед, вроде бы, не планировал. Просто жизнь такова, что целители вечно нарасхват и безо всяких битв.

Пашке тонкости жизни Иных были внове, Шведу он внимал с превеликим удовольствием, поскольку еще не насладился вволю свободой и достатком, которые такая жизнь дает. Поэтому, услышав предложение войти в команду, он и не упирался, собственно. Но воспринимал все скорее как вербовку на роль рядового бойца в мафиозный клан. И, говоря начистоту, в известной мере он был прав - с поправкой на масштабы.

Между тем доселе невидимая и неощутимая активность тяжелых фигур начала мало-помалу проявляться.

Домой на Гоголя Швед ходить чаще всего ленился, ночевал на Годлевского, благо комнат было две. Пару раз заглядывали в офис Ниночки - в первый раз представить Пашку, а после просто, без особой цели. Порадовали перемены в Марте - теперь она была иначе одета, была очень здорово подстрижена, появился легкий макияж (обычный, не магический), а главное - в глазах возникло нечто новое. Раньше у нее был взгляд беспризорника - злой, затравленный и безнадежный.

Это ушло.

А как она смотрела на Ниночку! Швед понимал - готова за свою нежданную наставницу загрызть и порвать кого угодно.

И молодые ведьмочки ее, вроде бы, приняли, хотя сама Марта была от ведьмовства далека.

В середине июля, выходя вместе с Пашкой из "Рио", Швед засек двоих Светлых. Один показался знакомым - кажется, он мелькал ранее в московской свите Гесера. Покопавшись в пассивной памяти, Швед восстановил имя - Алексей Солодовник. Наблюдатель от Ночного Дозора во время инцидента в Черной Пальмире.

В то время по силе он был примерно равен Шведу, но выглядел менее опытным и искушенным в уличных стычках.

Сейчас, двадцать лет спустя, он тянул на полноценный первый уровень и не пытался это скрыть.

Второго Светлого Швед видел впервые; был он пожиже в смысле чистой магической мощи, однако в нем чувствовалась сторонняя подпитка, скорее всего посредством амулетов.

Двое против двоих. Но Пашка заведомо слабее любого из встреченных Светлых. А Шведу двоих сразу не одолеть, это несомненно. И заряженный амулет у него при себе всего один.