Цветок Эридана

— Вот документы, которые передал советник, — посыльный с поклоном положил перед Её Величеством толстую запечатанную папку. — А также личное письмо от лорда Фина.

Пока леди Лермен разбирала бумаги, мроаконцы стояли возле окна.

— О чём беседовали? — спросил Колз, дружески кивнув на Еву-Марию.

— Да так, — сдержанно ответил Сорбус.

— Хочешь сказать, твоя поездка в Крест не произвела впечатления на принцессу? Или ты скромно молчал, слушая птичек?

— Не про храм же любви в Каджурахо ей рассказывать.

— Так наплёл бы про местные традиции — к примеру, про обычай жениться на дереве.

— Королеву этим не удивить, такое дерево у неё уже есть.

Статс-дама подняла голову и бросила подозрительный взгляд на смеющихся мужчин. Тем временем в комнате снова появился посыльный; на этот раз он нёс в руках большую запечатанную коробку.

— Его Милость лорд советник прислал подарок для короля Пирании. Он выразил надежду, что король по достоинству оценит данную вещь. Эта скрипка принадлежит известному композитору…

— Хорошо, поставьте в углу, — перебила принцесса и тут же забыла об этом.

Когда дела с договором были улажены, мроаконцы, несмотря на горячие просьбы Евы-Марии погостить ещё немного, отбыли на родину, и во дворце воцарилась привычная скука.

На краю небольшого белого фонтана, призванного орошать влагой застоявшийся дворцовый воздух, сидели юноша и девушка.

Оба делали вид, что не знают друг друга: она, розовея под цвет платья, обрывала листочки с небольшого лимонного дерева, он сосредоточенно хмурился и шевелил губами, словно решал в уме сложную арифметическую задачу. Наконец, демуазель испустила глубокий вздох и украдкой посмотрела на дверь; это побудило юнца выдавить из себя первую робкую фразу:

— Mademoiselle, Vous ^etes si tr`es belle que je perds l'usage de la parole `a c^ot'e de Vous.138

— Vous gentil parler,139 — на ломаном пиранийском ответила она и покраснела.

— Quatre mois je Vous contempler de loin,140 — продолжал влюблённый. — J'ai fait des vers, j'ai parl'e avec des fleurs; je me noyais dans la douce 'etreinte de la honte.141

— Я ничего не понимаю, — жалобно пискнула она.

Сбитый с толку, он замолчал и окинул свою пассию страдальческим взором.

— Говорят, сударыня, что пиранийский язык столь нежен и выразителен, что только на нём и подобает говорить с дамами о любви, — сказал он по-эридански.

— Со мной ещё никто об этом не говорил.

— Правда? — длинное невыразительное лицо юноши окрасилось румянцем. — Значит, о прекрасная Элиза, я имею счастье быть Вашим первым поклонником?

— А откуда Вы знаете моё имя?

— Все птицы в саду его повторяют, — нежно проблеял он, пересаживаясь поближе. — Элиза, ах, Элиза!

— Мне казалось, они только чирикают.

— Неправда, я слышал его везде: в щебете соловья, журчании садового ручейка, шелесте листьев. Каждый цветок на земле и каждая звезда на небе существуют лишь для того, чтобы завидовать Вашей красоте. Взгляните же на меня своим ласковым взглядом!

— Какие милые словечки, — засмущалась фрейлина. — Почему же Вы не признались мне раньше?

— Ах, я… — молодой человек начал густо краснеть. — Видите ли, я… Я пытался… писал Вам письма, но Вы не отвечали. Назначал свидания, но Вы не приходили. А однажды я по ошибке объяснился в любви другой даме.

— Как же так? — невинное личико Элизы выразило удивление.

— Это произошло во время маскарада. Было темно, а на ней были маска и плащ. Она приблизилась лёгкой походкой; в дрожащем свете фонарей мне грезилось, что это птица летит над землёю. Любовь ослепила меня. Я пал к её ногам и умолял о взаимности.

— Как Вы могли перепутать! Я была одета Лебедёнком! — Элиза чуть не расплакалась.

— Вот именно! Я так и не понял, почему моя записка попала к ней, а не к Вам.

— А она тоже красивая? — ревниво спросила малютка.

— Что Вы, сударыня, совсем нет! Разве может что-то сравниться с Вашими голубыми глазами и алыми, словно роза, губами? Вы прекрасней всех на земле! Я боготворю Вас! Станете ли Вы моей женою?

— Да! Да! Да! — восторженно закричала девушка, хлопая в ладоши, но тут же вспомнила наставления маменьки и скромно потупила глазки.

— Comment suis-je heureux maintenant!142 — воскликнул он, нежно беря её за руку.

— Так стало быть, мы с этого момента помолвлены? — обмерев от счастья, прошептала Элизабет.

— Почти! Но сначала надо испросить согласия у короля и королевы, потом у родителей и лишь затем сочетаться браком.

— Но тогда я перестану быть фрейлиной!

— Зато получите титул принцессы и всю мою любовь!

Элизочка едва не завизжала. Подумать только, она войдёт в пиранийский королевский дом наравне с Евой-Марией! У неё тоже будет корона! И экипаж, и слуги, и множество красивых платьев!

— Да! Да! — повторяла она.

— Тогда идёмте! Я не в силах больше ждать! — воскликнул счастливый юнец, сжимая её руку.

— Куда? — растерянно спросила девушка.

— Поговорить с Её Величеством. Она даст своё разрешение, и мы объявим о нашей помолвке прямо на дне рождения короля.

Идея показалась Элизочке прекрасной, и, весело переговариваясь, парочка вприпрыжку побежала к королевским покоям.

Ева-Мария сидела в будуаре, страдая от головной боли и скуки. Уроки танцев на сегодня были отменены: во дворце шли приготовления к предстоящим торжествам. Лорд Бастоне нудно и монотонно зачитывал королеве порядок церемоний. Девушка делала вид, что слушает, но её клонило в сон.

— Ваше Величество, принц Гнейс просит о встрече. Изволите принять? — спросил дежурный камергер.

— Гнейс? — принцесса подняла голову: до сегодняшнего дня деверь избегал встреч и разговоров с ней. — Мы заняты, пусть придёт в другой раз, а лучше вообще не приходит. Он нас раздражает.

— Это совершенно недопустимо, — заметила гофмейстерина, отрывая взгляд от книги. — Не имея сколько-нибудь значимых причин для отказа, Вы проявляете неуважение к члену королевской семьи. Если все станут поступать подобным образом, культура семейных отношений рухнет, как дом на прогнивших сваях.