Дары Крови

— Рты закрыли!

Через миг из-за деревьев раздались звуки тяжёлых затрещин. Зато потом наступила тишина. Наконец-то.

Глава 20

Я спрыгнул с грауха, утоптанная земля тяжело ударила в ноги. Если уж мне непросто дался этот переход, то что говорить про обычных солдат?

Самым разумным и самым быстрым было поручить Преферо заботе подчинённых.

Но я не хотел и не стал этого делать. Подошёл к грауху Преферо и поднял руки. Она помедлила, глядя на меня странным взглядом, а затем, прикусив губу, перекинула здоровую ногу через седло и сползла мне на руки. Я осторожно и мягко подхватил её, стараясь не причинить лишней боли.

Большая часть её ран уже если не затянулась, то вполне поджили и не представляли угрозы для жизни. Кроме одной, той, где умению реольца хватило сил почти перерубить ногу в бедре. Против такого и моих лечебных техник, и даже техник Илиота не хватало. Не всё можно решить силой и мазями с исарами. Ей ещё повезло, что между почти отрубил и отрубил очень большая разница.

Её хоу так не повезло. У Преферо же, невзирая на количество и глубину ран: руки-ноги, а главное — голова на месте. И даже рана на лице зажила без шрама, думаю, для женщины это важно. Я и то иногда своей рожи пугаюсь в зеркале или в отражении воды, ей такого точно не надо.

Рядом стаскивали с лошадей, граухов и повозок остальных раненых. Сегодня мы изрядно добавим работы лекарям. Илиот вроде немного восстановился, нужно будет попросить его помочь с нашими ранеными, договор следует соблюдать, а со слезами в лечебнице недостатка нет.

Прерывая мои мысли, Преферо глухо выдохнула:

— Интересно, сейчас отцу хватит деяний признать меня наследником Дома или всё было зря и мне лучше было потерять голову, чем закончить всё вот так?

— Вот так, это как? Ветераном сражений с Реолом, идаром старшей крови, что с первого дня бился с реольцами? Пару дней в лечебнице и снова будешь бегать, сражаться за Скеро.

— Оставь свои утешения себе, Лиал, — процедила Преферо. — Я не могла сравниться с тобой в Кузне, не могла догнать после посвящения, не сумела сравниться с тобой даже тогда, когда ты стал всего лишь адептом, — она криво ухмыльнулась. — Скорее, ты доказал мне, что я зря перековала свой талант. Могла бы быть нормальным и сильным адептом, а выбрала стать недоидаром, у которого в самый неподходящий момент тухнет жар души.

Я вскинул брови, услышав этот крик души. Как-то забыл, что обычно в Кузню приходят не от хорошей жизни, и у других Домов причина, по которой нужно из младшей крови выковать старшую, должна быть очень веская. Место наследника Дома, значит?

Но ни вспомнить, что там с наследием в Доме Виво, ни спросить, как это — тухнет жар души, я не успел, сзади требовательно позвали:

— Господин! Господин! Господин Лиал!

Я даже не сразу понял, что зовут меня. Лишь когда позвали по имени, сообразил, что зовёт-то Креод. Обернулся и увидел позади не только его, но и другие знакомые лица.

Но узнал я прежде всего доспехи. Доспехи из синей стали, достойные гвардии Великого дома. Те самые, которых так не хватало моим людям.

От доспехов я поднял взгляд на первое из знакомых лиц.

Орак. Заместитель гаэкуджи Креода. Командир части отряда, который следовал за мной во время погони за реольцами к Ожерелью, и один из тех, кто первый выпил моей крови, когда я понял, что она может защитить моих людей от превращения в Кровавых жнецов. И один из первых, кто получил с её помощью силы, сумев применить Дождь клинков в замке Денудо.

— Чтоб меня Безымянный побрал. Снова баба на руках. Может, госпожа и права в чём-то?

Я, разобрав этот шёпот, в удивлении перевёл взгляд левей.

Кодик в таких же доспехах и ещё какой-то солдат в более тёмных, скорее, серых.

Давненько я не испытывал такого удивления. Привык, что тени сообщают мне обо всём, что происходит вокруг и ждёт впереди.

Слишком привык. Поэтому после битвы в лагере едва ли не затыкал уши, когда Ариос пытался мне что-то доложить. На второй день ни он, ни другие тени даже не пытались лезть ко мне с разговорами. И правильно, иначе злоба во мне лишь росла.

Как, оказывается, приятно удивляться. Получается, что этот отряд отец выслал уже давно, потому как моё письмо к нему сейчас в лучшем случае на середине пути к замку Денудо.

Но удивлён был не один я. Орак и Кодик тоже пялились на меня с широко открытыми глазами. Я понимающе усмехнулся:

— Что, сильно изменился?

Орак кивнул, вздрогнул, когда Креод рявкнул:

— Хватит пялиться! У нас тут нелёгкие недели были, пока вас ждали. Господин сражался как зверь, за пятерых старших идаров, был не раз ранен, чудом остался жив и, конечно же, сильно изменился и возмужал. Что замерли? Что нужно сделать при виде наследника Денудо?!

Все трое стоявших рядом с Креодом дружно рванули с поясов мечи, поднимая их перед собой и склоняя головы:

— Господин, приветствуем вас.

Я сказал чистую правду:

— Рад вас видеть, Орак и Кодик. Сколько вы привели людей?

Ответил Орак, часто моргая и так явно пытаясь бороться с удивлением от моего вида:

— Полсотни солдат от Дома Денудо.

На полшага выдвинулся вперёд третий, мне незнакомый, крепкий воин в серой броне и сказал:

— А ещё полсотни солдат от Великого дома Велоз.

Я лишь вздёрнул брови в изумлении, а воин уже продолжал:

— Меня зовут Юсто, я главный над солдатами Велоз. Мы выполним любой ваш приказ, господин Лиал, и будем сражаться за вас так же, как сражались бы за главу нашего Великого дома. Амо Великого дома Велоз передаёт нас в ваши руки и просит посетить замок Велоз после падения Теназа. Также он передаёт, что многие забыли о родственных связях между Домами Велоз и Денудо, миру пора вспомнить о них.

Амо это старейшина Дома, мой дед по матушке Крез. Он и в прошлую нашу встречу приглашал посетить замок, поговорить о традициях, показать, где проходит посвящение Хранителям. У меня, после истории о скрытном посвящении в Великом доме Велоз, появилось много вопросов. Но сейчас сильнее всего мучает другой — как он догадался о необходимости падения Теназа в качестве условия моей свободы?

Не припомню, чтобы я в ту беседу говорил о таком, хотя бы по той причине, что сам ещё не знал.

Молак, стоявший чуть в стороне, шевельнулся, негромко произнёс:

— Господин.

Я скрипнул зубами, давя злобу. Но он был прав, молчание затягивалось, поэтому я расцепил зубы и сказал:

— Рад принять под свою руку столь много сильных воинов. Но у моих солдат есть только один гаэкуджа, — кивком, раз руки заняты, указал, — гаэкуджа Креод.

Юсто лишь кивнул:

— Господин Лиал, я не собираюсь оспаривать ваш приказ и старшинство моего нового гаэкуджи.

Я вернул ему кивок, принимая его обещание, а затем развернулся. Я ведь ещё не донёс свою ношу до лечебницы. А когда донёс, то развернулся, спеша выполнить ещё одно дело — доложиться.