Декларация независимости или чувства без названия (ЛП, фанфик Сумерки)

Уголок моих губ дернулся, я вспомнила, что он тогда сказал.

– Не думаю, что даже гребаный доктор Фил нам поможет, – сказал Эдвард, покачивая головой и отодвигая тарелку с едой.

Эммет вздохнул.

– Хорошо, тогда мы должны, черт побери, что-то сделать. Нужно разрядить атмосферу. Проклятье, нужно устроить семейный совет, как они делают в мафии, – предложил он.

Доктор Каллен сухо засмеялся.

– Ты ничего не знаешь о советах Боргаты, сын, – сказал доктор Каллен, покачивая головой.

Эммет пожал плечами.

– Ты прав, но я, действительно, надеюсь, что никогда не узнаю это дерьмо в реальности. И мы можем сделать свою версию. Нужно просто выложить все, что у каждого на душе, и никто не встанет из-за этого чертового стола, пока мы не разберемся со всем дерьмом и не получим гребаные ответы, – сказал Эммет.

Эдвард молчал, и доктор Каллен вздохнул, покачивая головой.

– Есть некоторые вопросы, на которые я просто не могу ответить, – сказал он.

Эдвард застонал и закатил глаза, а Эммет вздохнул.

– Хорошо, я принимаю это. Но если ты не можешь ответить, просто так и скажи. Воспользуйся гребаным пятым пунктом (имеется в виду пятый по счету пункт клятвы Омерта, своеобразного Кодекса чести у мафии (хранить молчание о делах, связях, коллегах по мафии, невыполнение карается смертью), который гласит: предательство карается убийством предателя и всех его родственников). Пригодится для следующего раза, когда копы схватят тебя за задницу, – сказал Эммет, пожимая плечами.

Я удивленно глянула на него и краем глаза заметила, как уголки губ доктора Каллена дрогнули в улыбке. Но он быстро избавился от нее, надевая маску безразличия.

– Но нельзя, чтобы это дерьмо продолжалось, ты должен, блядь, что-то сделать, отец, прежде чем жареный петух клюнет нас в задницы. Напряжение затрагивает не только Изабеллу и Эдварда, оно, нахер, портит обстановку во всем доме.

Доктор Каллен молчал с минуту, уставившись в тарелку и погрузившись в мысли. Мое возбуждение росло, и я отложила вилку в сторону, рука дрожала, и я не хотела, чтобы это заметили. Наконец, доктор Каллен кивнул.

– Хорошо, тогда семейный совет, – просто сказал он.

Декларация независимости ИЛИ Чувства без названия. Глава 49. Продолжение

Слова поразили меня, подобно молнии, я сразу задумалась, не надо ли мне уйти. Я не часть их семьи.

– Э-э, я тогда пойду, – наконец сказала я, немного паникуя.

Я отставила стул и быстро поднялась.

– Сядь, Белла, – сказал Эдвард, вставая и глядя на меня. – Это и тебя касается.

Я застыла и смотрела на него, неуверенная, что мне делать или говорить.

– Да, ты такая же часть нашей семьи, как и остальные, – сказал Эммет. – Ты теперь мне как младшая сестренка, так что опусти свою попку назад.

Я в шоке уставилась на Эммета, прежде чем повернуться к доктору Каллену. Он смотрел на сына и выглядел удивленным. Очевидно, по его выражению, он не считал, что я должна быть на их семейном совете. Он повернулся ко мне через секунду, взгляд был напряженным.

– Сядь, Изабелла, – наконец, сказал он.

Я коротко глянула на него и кивнула, осторожно опускаясь на стул. Я положила руки на колени и потупилась, нервничая из-за того, что надвигалось. После всего, что я слышала прошлой ночью, и всего, что говорил мне доктор Каллен, я не уверена, что хочу слышать вещи, касающиеся меня.

– Хорошо. Займемся делом. Мы все тут взрослые люди. Я имею в виду, Эдвард и Изабелла – несовершеннолетние, но, думаю, все мы согласимся, что они прошли через достаточное количество дерьма и способны принимать решения. Значит, мы зададим вопросы и поговорим об этом дерьме, как мужчины, – сказал Эммет, осматривая всех нас.

Он застыл, когда наши глаза встретились и ухмыльнулся.

– Хорошо, четверо мужчин и цыпленок. Ты знаешь, блядь, что я это и имел в виду.

Я слегка улыбнулась, но не произнесла ни слова. Я не хотела влезать во все это. Все и так уже достаточно плохо.

– Справедливо, – сказал доктор Каллен.

Джаспер и Эдвард, оба пробормотали, что согласны, и глянули на меня, очевидно, ожидая и моего согласия.

– Хорошо, – промямлила я, заливаясь краской от их внимания.

Мне было некомфортно.

– Хорошо. Я начну, – сказал Эммет. – В чем твоя проблема с Изабеллой?

От вопроса Эммета мои глаза распахнулись, и я быстро перевела взгляд на доктора Каллена, боясь его ответа. Я заметила, что он пристально смотрит на Эдварда по-прежнему без эмоций.

– Что заставляет тебя думать, что у меня с ней проблема? – спросил он.

Эммет вздохнул, а Эдвард сухо засмеялся.

– Может, потому, что ты, блядь, мучаешь ее? – сорвался Эдвард.

– Эй, разве я только что не сказал, черт возьми, что мы будем вести себя как мужчины? – оборвал его Эммет. – Сбрось обороты. На моих гребаных собраниях никаких криков, брат.

Эдвард еле слышно заворчал, но говорить перестал, скрестив руки на груди и откидываясь на спинку стула.

– Так-то лучше, – сказал Эммет, снова поворачиваясь к отцу. – Может, потому, что ты, нахер, мучаешь ее? – повторил он, но не таким угрожающим тоном, как Эдвард.

Доктор Каллен вздохнул и покачал головой.

– Слушай, у меня нет личных проблем с ребенком, и я уже говорил это Эдварду. Впервые, когда мы встретились, она едва доставала мне до колена и умудрилась очаровать и твою мать, и меня. Она хорошая девочка, – сказал он, пожимая плечами.

Я нахмурилась от удивления, меня поразили его слова, что у него нет личных проблем со мной.

– Но вы сказали… – начала я, прежде чем сообразила, что делаю.

Я быстро закрыла рот и оглянулась вокруг, нервничая, ведь я только что встряла в семейное собрание. Все вокруг, казалось, были удивлены моей вспышкой, очевидно, не ожидая, что я наберусь храбрости, чтобы присоединиться. Но сознание снова затуманилось, все вокруг казалось почти нереальным, и я не могла рассуждать здраво.

– Я сказал – что? – спросил доктор Каллен, вопросительно приподнимая бровь.

Я повернула к нему голову, неуверенная, стоит ли продолжать. Я не хочу, чтобы он думал, будто я пытаюсь поймать его на лжи, я просто удивилась.