ДЕСТАЛИНИЗАЦИЯ ОТ У. ЧЕРЧИЛЛЯ ДО Д. МЕДВЕДЕВА. Том 10.
Шрифт:
Была и другая сторона этой «греческой театральной маски», пока неафишированая — знаменитая революционность многих евреев проявилась в виде идейного борца с «советским режимом», за «права советского человека», в образе советского подпольщика-диссидента.
«О росте национального самосознания среди ассимилированной молодежи (в 1960 году) свидетельствовал и факт появления в Москве, Свердловске, Кутаиси, Тбилиси, Баку, Челябинске, Риге и других городах сионистских организаций (подпольных), пришедших на смену разгромленным в 1957-1958 годах. Одной из наиболее значимых по масштабам деятельности была группа Дольника-Маргулиса. С. Дольник (военный геодезист) и его сподвижники располагали контактами, правда нерегулярными, с представителями израильского посольства в Москве, благодаря
Денежные фонды для подрывного диссидентского движения в СССР формировались не только за счет местных «Кореек», но и за счет Запада, через посольство Израиля в СССР. Кроме различной тайной помощи, Запад оказывал и моральную поддержку, подключая общественное мнение, соответственно его формируя. Так в сентябре 1960 года в Париже прошла международная конференция по положению евреев в СССР, в марте 1961 года очередная международная конференция по вопросу положения евреев в СССР была проведена в Риме, а в Иерусалиме прошел сионистский конгресс, который также обсуждал положение евреев в СССР; и такие мероприятия на международном уровне проводились почти каждый год.
6 сентября 1961 года газета «Труд» опубликовала гневную реакцию советских властей на решение 25-го Сионистского конгресса об усилиях по способствованию эмиграции из СССР 1,5 миллионов советских евреев. Это был вызов — евреи, Запад официально объявил о планах передислокации полутора миллионов евреев из СССР в Израиль, а СССР во главе с Хрущевым пытался этому всячески воспрепятствовать. При этом Никита Хрущев продолжал упорно пытаться доказывать, что он либеральный реформатор, демократ, старательно демонстрировал свою антисталинскую политику — спустя 5 лет после неожиданного нападения на Сталина, в 1961 году на 22-м съезде КПСС (с 17 по 31 октября 1961 года) Хрущев инициировал решение о выносе тела Сталина из Мавзолея и переименовании Сталинграда в Волгоград.
Если в самом начале этого процесса (с 1957 года) редкие «непризнанные гении» в подполье издавали свои произведения от романов до статей и переправляли их на Запад, то с начала 60-х годов этот спорадический процесс приобрёл постоянный системный характер, и подпольные произведения стали не только переправлять на Запад, но этот «самиздат», например, издаваемый А. Гинзбургом подпольный журнал под названием «Синтаксис», в котором печатались запрещённые советской властью произведения, стали распространять среди советских граждан, то есть — еврейские бойцы информационной войны стали мутить антисоветчиной умы советских граждан, эти произведения стали аналогом бланковско-ленинской «Искры», но с замедленным действием.
Эти успешные подпольные процессы говорили не об «оттепели» в СССР, а о наступившей после сталинизма противоположной крайности — о слабости государства СССР, о слабости его правящей партии и руководителей. Да и сами диссиденты теперь признают, что активность самиздата в СССР в 60-е говорит о слабости СССР, а не является результатом либерализации жизни внутри страны.
Масштаб подпольной сионистской-диссидентской деятельности в СССР из года в год возрастал.
В июне-июле 1961 года по обвинению в шпионаже в пользу США в Москве и Ленинграде были арестованы раввины Эпштейн, Гофштер, Печерский, Лобанов, Дынкин и Каганов. Как и в Российской империи, в СССР раввины часто становились во главе подпольной антигосударственной деятельности.
«О силе и размахе оппозиционного движения в стране позволяют судить следующие данные: в 1961-1962 гг. КГБ провел аресты 107 подпольных групп, а с 1960 по 1962 года в самиздате было распространено 34600
листовок и писем анонимных авторов, критиковавших существующий режим», — с гордостью отмечают Б. Зингер и Л. Беленькая. Размах антисоветской деятельности впечатляет. Фактически мы наблюдаем подготовку очередной — четвертой еврейской революции в России. Как видим, в период знаменитой «оттепели» шла жестокая идеологическая, политическая и подпольная борьба в СССР.При этом в этот период советская власть шла навстречу евреям — в 1961 году в СССР стали издавать для евреев журнал «Советиш геймланд» («Советская родина»), главным редактором которого был Арон Вергелис. Но это не утихомирило, не удовлетворило многих евреев, —подпольная идеологическая работа продолжалась. В этот период Хрущев допустил грубую ошибку — в 1961 году дав повод громкому скандалу и мощной информационной атаке по поводу организации на месте Бабьего Яра в Киеве сквера и стадиона.
В тот период евреи умудрились создать образ мудрых умников, критикующих за обильным столом в Москве, Юрмале, Трускавце или Минеральных водах глупую советскую власть, образ бесстрашных деятелей самиздата, эдаких интеллигентных подпольщиков, организаторов и участников полуконспиративных культурных вечеров. Эта таинственность при полном материальном благополучии и романтическими отдыхами в Сочи или в Гаграх необычайно влекла к себе «прогрессивную» молодёжь, со своими вызывающими лидерами-стилягами.
Одновременно был опять создан образ извечно гонимых несчастных евреев и одновременно образ смелых и отчаянных героев-диссидентов, борющихся с ненавистной советской властью, которая не выпускала евреев в далёкий прекрасный сказочный Израиль, который на самом деле их уже не очень-то и ждал, а они туда уже и не стремились. «Героическая борьба с властью» стала адреналиновой игрой (в пользу США), красящей обеспеченный и скучный быт, стала неким видом развлечения для евреев не только в СССР, но и в других социалистических странах, например — в Чехословакии неизбежно приближались события 1968 года, немного позже их рассмотрим. Таким образом происходила реализация знаменитого еврейского «революционного духа». В. Богуславский признавался:
«Ни Америку, ни евреев Америки сами по себе евреи из Союза не интересуют. Товаром стал именно дух еврейского мятежа. Комфортабельная "борьба" без особых на то усилий» (из исследования А. Солженицына). Но внутри свободолюбивого диссидента, борца за права человека, находился всё тот же циничный жестокий красный комиссар, лишенный власти, и от этого неистово негодующий. Один из первых русских националистов — Алексей Александрович Добровольский (ныне лесной отшельник — волхв Доброслав), который в 1957 году создал Русскую Национально-Социалистическую партию и за это был посажен Советской властью на долгие годы в тюрьму, в своей книге «Язычество как волшебство» вспоминал:
«Я за свои убеждения сидел ещё тогда, когда слово "диссидент" не употреблялось. И мой "политический капитал" побольше, чем у Сергея Ковалева. Кстати, 90% диссидентов были либо евреями, либо полукровками, презиравшими всё русское». И об одном из таких Добровольский писал: «С Григоренко я сидел в Лефортово в одной камере в 1964 году. Однажды мы хлебали баланду и, как обычно, спорили. Когда он одобрил убийство царской семьи, я спросил: "А дети?" Григоренко ответил: "Я бы их тоже расстрелял". Тут я выплеснул горячую баланду прямо ему в харю».
То есть — значимая часть диссидентов опять убила бы не только всю царскую семью, но и совершила бы убийство очередных 16 миллионов русских людей. Такое впечатление, что в результате «оттепели» стали размораживаться революционеры, замороженная сталинским страхом их революционная активность стала отмораживаться и выходить наружу, они начинали опять агрессивно атаковать, причем в комфортабельных условиях. Например, после захвата власти в России в 1917 году «новые хозяева» запретили исполнение патриотической увертюры П.И. Чайковского «1812», и только в 1934 году Сталин разрешил её исполнять опять. А с наступлением «оттепели» флагман советской культуры он же и еврейской Мойша Ромм перед деятелями советской культуры 26 февраля 1963 года выступил с комиссарской прямотой: