ДЕСТАЛИНИЗАЦИЯ ОТ У. ЧЕРЧИЛЛЯ ДО Д. МЕДВЕДЕВА. Том 10.

«Развенчивая культ Сталина, Хрущев создал свой. Перестал советоваться и все возражения отвергал с ходу. Поэтому люди стали избегать высказывать свои мысли», — поддержал Л. Брежнева в своём выступлении министр обороны Р.Я. Малиновский.

Кстати, израильский историк Я. Рабинович в своей книге много внимания уделил личности Р.Я. Малиновского, доказывая, что этот маршал был евреем: «А ведь можно поведать читателям о том, что на протяжении десяти лет Министерство обороны СССР возглавлял сын одесского караима Янкеля Малиновского, названный Рувимом. Родился мальчик в 1898 году. Караимы — сверхортодоксальные иудеи. Грянула Первая мировая война. Документов никаких не оказалось, и записался парень Родионом Яковлевичем Малиновским».

Рис. Р.Я. Малиновский.

После смещения Хрущева, при Брежневе евреи постепенно возвращались в СССР к власти: В. Дымшица поставили заместителем главы правительства, а Либерман-Андропов возглавил КГБ СССР, а затем возглавил и СССР. Перемены в верхушке руководства СССР, смещение Н. Хрущёва и наступившая «брежневская оттепель» способствовали усилению диссидентского движения в СССР, но за этими событиями и за дальнейшим развитием диссидентского движения мы будем наблюдать в следующей главе.

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ. Брежневский период.

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Диссиденты при Л. Брежневе, 1964-1966 гг.

Всегда евреи за свободу

Стояли твердо с ценою вредной

Внедрять отраву, гнусь и шкоду

В невинный дух России бедной.

(И. Губерман, «Книга странствий», 2009 г.)

После смещения Н. Хрущева главой партии и страны был избран, как временная фигура, Л.И. Брежнев, который с 1960 года занимал должность председателя президиума Верховного Совета СССР. При нем диссидентское движение евреев и некоторых примкнувших к ним космополитов получило ещё большее развитие, чем при Хрущеве: в середине 60-х организовались конспиративные группы евреев почти во всех республиканских столицах, особенно сильные и активные группы были в столицах Прибалтийских республик, а центр «традиционно» располагался в Ленинграде, Москве и Одессе. Свидетель тех времен знаменитый краснодарский губернатор Николай Игнатьевич Кондратенко вспоминал:

«После смерти Сталина, но с приходом Брежнева (а он по корням — из них, жена — из них — Н.К.), началось засилье. Кадровая политика вершилась активно в их пользу. Госплан, Госснаб были захвачены, пресса была отдана им. Поэтому в 1991 году уже несложно было начать события, как говорится, в час "икс"» («Куда звал нас батько Кондрат», 2006 г.).

Б. Зингер и Л. Беленькая отмечают существенное изменение в «еврейском вопросе» при Брежневе: «С приходом к власти Л. Брежнева в октябре 1964 года политика режима в "еврейском вопросе" претерпела ряд изменений. В общественно-политической сфере был существенный возврат к статус-кво 1961 года, а именно приостановлена откровенно антисемитская пропагандистская кампания в масс-медиа, прекращены судебные процессы над обвиняемыми в т.н. "экономических преступлениях", впервые за долгие годы один из высших постов в СССР занял еврей — В. Дымшиц, назначенный заместителем председателя Совета Министров СССР. Возобновилась выпечка мацы, десятитысячным тиражом были изданы молитвенники, воссоздана йешива в Москве (и т.д.)».

Эта брежневская «оттепель» по отношению к евреям, скорее всего, связана с влиянием на него жены Виктории Гольдберг, которая была племянницей знаменитого комиссара Л. Мехлиса.

Для сравнения с вышеизложенным приведу оригинальную оценку ситуации в этот период в СССР нашего главного «ученого» «евразийца» А. Дугина:

«Смещение Хрущёва было, безусловно, делом рук Ордена Евразии. Показательно, что через 8 дней после его ухода с поста Генсека терпит крушение самолёт, на борту которого находились два ключевых агента атлантического лобби — маршал Бирюзов и генерал Миронов». Комментировать эту ахинею нет никакого желания, в общем — когда-то я считал А. Дугина очень умным и даже его защищал. Послушаем лучше, как далее Б. Зингер и Л. Беленькая комментируют новую политику «евразийца» Л. Брежнева:

«Параллельно СССР прекратил торпедирование переговоров, направленных на подписание «Международной конвенции по ликвидации всех форм расовой дискриминации», сняв требование внести в её текст определение сионизма как разновидности расизма (а в 1975 году ООН по инициативе СССР всё-таки признает — Р.К.).

Моше Дектер сравнил поведение Кремля в этот период с действиями "боксера, находящегося в нокдауне". Стремление нового советского руководства отмежеваться от откровенно юдофобской политики Н. Хрущева, писал он, должно быть использовано сионистами для усиления давления на правительство СССР в вопросах восстановления в СССР еврейских общественно-культурных институтов под лозунгом соблюдения прав человека».

Из вышеизложенных откровений, во-первых, ещё раз подчеркиваю историческую закономерность, которая наблюдалась в России с неудачного правления царя-реформатора Александра Второго — любой шаг к либерализму, к демократизации, любая уступка в противостоянии с евреями воспринимается ими как проявление противником слабости, как будто это не инициатива доброй воли противника, а якобы противник оказался в нокдауне и вынужденно пошел на уступки. Следовательно, исходя из этой единственной «верной» логики, после этого его необходимо обязательно и неумолимо додавить, добить, что и продолжали делать диссиденты; этот вывод должны учесть следующие руководители любой страны.

Во-вторых, и по-прежнему актуально — по поводу Пономарева, Алексеевой и других современных борцов за права человека в России — как видим из вышеизложенных откровений, «качание» прав человека — это всего лишь и только способ борьбы западников с советским, а теперь российским правительством, с неугодной им властью. Далее эту истину мы ещё встретим в государственных документах США по поводу СССР. В 1965 году диссиденты провели в СССР первые публичные протестные акции в эпоху Брежнева.

Хотя в этот период большое количество еврейской творческой интеллигенции свободно проявляли себя в творчестве — в науке и в советской культуре: в литературе, на эстраде, в театре и кинематографии — начиная от главного советского певца Иосифа Кобзона и заканчивая многочисленными эстрадными поэтами, композиторами и главным советским сатириком Аркадием Райкиным. Они прекрасно жили, были любимы высшими партийными вождями и получали большое материальное вознаграждение в виде различных государственных премий.

И между этими двумя группами — подпольными и звёздными не было никаких идеологических разногласий, еврейское сообщество было как всегда монолитно, дружно. Повторюсь: на извечный вопрос — кому на Руси (в СССР) было жить хорошо? — в группу счастливчиков неизбежно попадали не отдельные личности, а, пожалуй — всё еврейское сообщество. Принадлежащий в России еврейскому олигарху-«изгнаннику» Б. Березовскому известный политический журнал «Власть» №34 (за 30 августа 2004 г.) напечатал аналитическую статью Е. Жирнова об элитных спецшколах в СССР на основе доклада Министерства просвещения РСФСР за 1969-1970 учебные годы. В этом докладе отмечается, что была совершена попытка реализовать идею отбора талантливых детей и их дальнейшей подготовки в специальных школах с углубленным изучением различных предметов с целью подготовки достойных молодых учёных и специалистов, но — произошло «превращение школ в учебные заведения для "избранных"» не по таланту и уму, а по блату. В этой статье есть аналитическая статистика представленности в спец. школах Москвы и Ленинграда счастливчиков по национальному признаку, из которой видно, что, например, представительство евреев больше, чем украинцев в 8,6 раз, чем татар в 23 раза, чем белорусов — в 120 раз, и уступают только русским, то есть такое впечатление, что евреи по своей численности в СССР на втором месте после русских.

А. Солженицын в своём исследовании приводит высказывание еврея В. Богуславского, напечатанное в израильском журнале, о том «тяжелом», тягостном существовании в СССР: «А дети? У подавляющего большинства доминирующим желанием продолжало оставаться всё то же — аспирантуры, карьеры и тому подобное». Причём В. Богуславский об этом говорил как о тяжёлом, скучном и сером. Не хватало «драйва» и «кайфа» от властвования, поэтому одни рьяно боролись с властью, а другим хотелось уехать из этой «несправедливой» страны.