Десять ли персиковых цветков

Юань Чжэнь, все еще погруженный в глубокий и многогранный мир дао, пока совершенно не замечал происходящего. Я, немного успокоившись, продолжила проповедовать дао, тайком поглядывая на приближающуюся птицу.

Птица пэн, принадлежавшая Будде, была весьма могущественным созданием. Лишь раз взмахнув крылом, она могла воспарить ввысь на целых три тысячи ли. Однако на этот раз ей предстоит исполнить роль обыкновенной птицы, поэтому ее полет был не столь стремительным. Птица, сложив крылья, плавно спускалась все ниже и ниже. Вероятно, ей прежде никогда не доводилось летать в столь ужасной для нее манере. Птица опустила голову. Она выглядела очень недовольной.

Я смотрела, как птица пэн тяжело приближается к поверхности реки Шуюй: сделав круг по воздуху, она расправила крылья, а затем, опустив голову, медленно пикировала вниз. Наверняка ей прежде никогда не приходилось двигаться столь осторожно и грациозно. Однако смертным вовсе не казалось, что птица летит медленно и спокойно. Я услышала, как они, один за другим, начали страшно кричать. От их воплей у меня в ушах стоял звон.

Старый советник, сидевший рядом со мной, дрожащей рукой указал на птицу и вскричал:

– Откуда взялась эта гигантская свирепая птица пэн?! Вы только посмотрите, как стремительно она движется!

Юань Чжэнь все еще был погружен в прекрасный мир дао. Юноша сидел в глубокой задумчивости. Решив, что та девушка уже наверняка упала в воду, я спокойно ждала, когда на носу лодки появится Сан Цзи и столкнет императора.

Вскоре действительно послышался всплеск, будто кто-то упал в воду. Я подумала, что Сан Цзи и в самом деле справился со своей задачей. Но не успела я повернуть голову, как услышала крик Благородной наложницы Чэнь:

– Его Величество не умеет плавать!

После этого я снова услышала всплеск, и еще один, а затем еще и еще…

Я была в ужасе. Мать моя лисица!

Я все продумала до мелочей, но не учла того, что император окажется сухопутной уткой [77] . Кто же теперь спасет ту девушку?

Я кинулась к носу лодки, ведь Юань Чжэнь, услышав вопль благородной Чэнь, теперь в беспокойстве бежал впереди меня. Я совершила промах, и теперь мне никак нельзя допустить, чтобы юноша прыгнул в реку. Пусть хотя бы судьба Дун Хуа изменится, это лучше, чем если обе судьбы останутся прежними.

77

Сухопутная утка (кит. ???) – образное выражение, означает человека, не умеющего плавать.

Среди всеобщего хаоса мне приходилось сохранять спокойствие. За считаные секунды я смогла выработать стратегию. Она заключалась в том, что я крепко схватила Юань Чжэня за руку. Юноша бросил на меня сосредоточенный взгляд, но не остановился. Поскольку наследнику уступали дорогу, мы быстро оказались на носу лодки. Протиснувшись сквозь толпу, мы остановились у поручня на носу и посмотрели вниз.

Перед нами открылось удивительное зрелище. На волнах реки, словно маленькие пестрые пузырьки, барахтались крупные и мелкие чиновники. Те, кто не умел плавать, звали на помощь, а те, кто умел, ныряли, окликая императора. Когда они сталкивались с теми, кто не умел плавать, то хватали несчастных за руки и уже вместе продолжали искать императора. Однако в воде было слишком много людей, и эти поиски скоро превратились в ужасный хаос.

Так как я стояла на борту лодки и внимательно наблюдала за тем, что творится в воде, я намного раньше остальных увидела, что император, которого так рьяно искали чиновники, лежит на руках миниатюрной Благородной наложницы Чэнь, которая изо всех сил гребет обратно к лодке.

Оценив ситуацию, я предположила, что после того, как Сан Цзи столкнул императора в воду, Благородная наложница Чэнь своим криком «Его Величество не умеет плавать!» побудила всех к действию. Верные слуги императора прыгнули в воду, поспешив к нему на выручку. Среди них оказалось немало тех, кто вообще не умел плавать, но, не в силах оставаться в стороне, они, скрипнув зубами и засучив рукава, тоже бросились в речные воды. Конечно, были и те, кто сохранил холодный рассудок и не поддался безумию толпы, однако, решив, что если прыгают все, то не прыгнуть им будет неприемлемо, они мрачно ринулись вперед и оказались в воде вместе со всеми.

Личная охрана императора обязана уметь плавать, и именно они должны были спасти Его Величество, но из-за того, что некоторые сухопутные утки, оказавшиеся в воде, были важными государственными деятелями, охране пришлось спасать и их тоже, так что работы у них изрядно прибавилось.

Пока охрана была занята спасением чиновников, Благородная наложница вытащила императора из воды. В поднявшейся шумихе никто не обращал внимания на девушку, которая первой упала в реку. Юань Чжэнь очень беспокоился об отце, и ему было совершенно не до красавицы, все еще бултыхавшейся в воде. Юноша собирался броситься за борт, желая спасти отца, но, к счастью, ему помешали несколько старых министров, которые еще оставались в лодке. У императора же и без того хватало забот – у него совершенно не было сил ни на каких девушек. Я пристально наблюдала за тем, как красавица самостоятельно плывет к берегу. Выбравшись из воды, она со слезами на глазах отправилась восвояси.

Император чуть не утонул и был ни жив ни мертв от страха. Поскольку Благородная наложница Чэнь оказалась единственной из наложниц, кто прыгнул в воду и спас его в одиночку, равнять ее на других больше было нельзя. Остальным наложницам из соображения приличий императрица велела тихо плакать в сторонке, и только Благородной наложнице Чэнь дозволили упасть на грудь императора и горестно взвыть:

– Ваше Величество, очнитесь… Вы не можете оставить меня!

Закончив причитать, она приложила руки к груди и выплюнула целый сгусток крови. После того как девушка произнесла еще несколько слов, из ее рта снова брызнула кровь.

Несколько опытных лекарей, поспешно вскочив, отдалили Благородную наложницу Чэнь от императора. Несколько многое повидавших на своем веку лекарей тут же подскочили и поспешили разделить Благородную наложницу Чэнь и императора. Дрожащими руками старики открыли свои ящики с лекарствами и поторопились проверить пульс спасенных. Каждый из них задавал вопросы и щупал пульс. Лодка наконец-то продолжила движение. Управлявшему лодкой больше не нужно было тщательно следить за ее положением. Стоило наследнику престола отдать приказ, как лодка, гордо подняв паруса и рассекая водную гладь, на полной скорости поплыла в сторону Императорского дворца.

Я вернулась на корму и попросила молодого евнуха, который по моей просьбе разыскал Юань Чжэня, принести мне кувшин воды. Злой рок больше не преследовал юношу, но, к несчастью, произошедшее помешало Верховному владыке Дун Хуа встретиться с той красавицей. Конечно, я понимала, что у владыки очень много дел, ему нелегко найти время даже на одно перерождение. Мне было жаль, что я разрушила его единственный шанс испытать любовь.

Вытерев пот, я сделала глоток воды. Я нелучшим образом выполнила работу. Но, хотя мне и не удалось сделать все идеально, все же я справилась с основной задачей. Я посчитала на пальцах, сколько времени провела в мире смертных. Это место за мое длительное отсутствие не стало интереснее. Я решила, что завтра отправлюсь в даосский монастырь, что расположен за дворцом, и попрощаюсь с матерью Юань Чжэня: нужно довести начатое до конца. А затем вернусь в Цинцю. Правда, сейчас в моем теле нет ни цуня магической силы, поэтому непонятно, как я смогу попасть домой.

Фэнцзю говорила мне, что после празднования дня рождения бодхисаттвы Вэй То, первого дня шестого месяца, когда Дун Хуа встретит свою возлюбленную, она уйдет. Хотя судьба Верховного владыки несколько изменилась, это ее не касается. Кроме того, сегодня она, рискуя жизнью, бросилась спасать императора. Теперь с уверенностью можно сказать, что она полностью вернула свой долг. Я рассчитывала после захода солнца найти Фэнцзю и на следующий день отправиться с ней в Цинцю.

Вернувшись в Бамбуковый двор, я прилегла вздремнуть. На дворе стояла ночь, когда меня разбудили мягкие руки служанки. Наскоро перекусив, я попросила ее принести фонарь и сопроводить меня в Лотосовый двор. Даже при дневном свете в лабиринтах дворца легко было заблудиться, а ночью, когда горели лишь фонари, тускло освещавшие пространство вокруг, те, кто, подобно мне, прожил здесь меньше двух месяцев, еще больше путались и не могли разобраться в дворцовых строениях. Однако служанка, которая несла фонарь, прекрасно ориентировалась, так что я молча следовала за ней, чувствуя, как мое сердце наполняется восхищением этой девушкой.