Дети гарнизона

помочь. Пираты современные, новая «мафия», богатства награблены, жаждут легализации,

признания. Обо всем договоримся!

Хитрый и деловой Октай делал «промоушен» своему начинанию с античными аукционами.

Тарик снял репортаж, запустил по медиа-каналам. Октаевские аукционы прошли удачно, как

заговоренные. Коллекционеры заворожено размахивали карточками, поднимая цены. Из этой же

прибыли окупались немалые расходы нового телепроекта. Все остались довольны.

— Скоро в Крым, на съемки, — рассказывал Хелене возбужденный творческим позывом

Тарик. — Октай через своих крымских друзей организует поездку, как обещал. Консул передал

приглашение, пермишен местного министерства туризма, и тревел-карту! Как продвигается

сценарная заявка?

— Ой, осталось чуть-чуть, — испугалась, как школьница, Ленка.

— Пора, чтобы не передержать, — по-деловому подбодрил Тарик. — В первый раз всегда

страшно вынести сокровенное на суд зрителя.

История Таракташ-паши давалась начинающей сценаристке нелегко. Но с врожденной

настойчивостью «козерожки», «вгрызалась» в материал. Тарик курировал периодически,

подбрасывая идеи, опытная Нилу выуживала информацию из музейных источников, сама Хелена

перерыла массу книг и файлов в Интернете. Трудилась ночами, к неудовольствию Одиссея. Но

чем дальше углублялась в материал, тем ближе становилась суть происходившего и приходило

осознание глубинных исторических пластов своей Родины. Удивлялась: почему не знала всего

этого раньше, и узнает только на чужбине? Почему так? Нет пророка в своем отечестве?

Распечатывала файлы, осмысливала события, настойчиво искала изюминки.

— Главное, верно нарисовать событийный ряд, — похваливал Тарик. — А картинка — это

дело наше с оператором.

Волновалась, когда вслух зачитывала в студии первые странички сценарной заявки:

«После продолжительной войны с Византийской империей, ослабленной внутренними

противоречиями и постоянными распрями, султан Мехмет Второй в 1453 году захватил

Константинополь. Предавшая басилевса знать спасалась бегством. Многие перебрались в

Трапезунд, где еще несколько лет правили наследники Византийской династии Палеологов-

Комнинов. Некоторые переместились в Крым, под крыло породнившихся с Палеологами князей

— Феодоритов. Крым сверкал богатствами. Великий торговый Шелковый путь между Востоком и

Западом проходил через генуэзские порты. Горный Крым, Готию, захватили князья — Феодориты,

перемешанные потомки греческих и готских народов. Но султан пошел дальше, намереваясь

упрочить свою власть по обе стороны Черного моря».

Хелена остановилась, чувствовала, будто курсовую работу представляла, зачитывая

написанные строки, но вдохновлялась заинтересованностью, которую читала в глазах

внимательно слушавших ассистентки Нилу, оператора Шахина, демонстрировавшего на большом

экране проекции карт средневекового Крыма с нанесенными диковинными названиями городов и

крепостей из далекого и давно канувшего во времени прошлого.

«Готия, как государственное образование, во второй половине 15 века была разделена между

братьями, сыновьями Алексея I Старшего, очень удачливого политика и воина. Западной частью

побережья и горным перевалом владел Исаак. На неприступном горном Мангупе правил Олобей,

а затем сменивший его Кейхиби. Остальные братья проживали в своих укрепленных горных

замках Готии. Какой национальности были, сейчас трудно определить. Роднились по женской

линии, но веры были разной. Алексей Старший наплодил детей от девушек из разных народов.

Правили вместе пять братьев. Родилась у Алексея дочка. Марией назвали, в честь Богородицы.

Дочь выдал князь Алексей замуж за Валахского повелителя. А старший сын Иоанн женился на

Марии Палеолог. В жилах князей Феодоро круто намешано кровей. Еще и Олобей, сын Алексея и

внучки Великого хана Золотой Орды Тохтамыша, принесший в Феодоро свой небольшой улус. На

одной из сохранившихся надгробных плит того времени выбиты пять медальонов со знаками

Палеологов и Комнинов».

— Все верно, — подбодрил рассказчицу Тарик. — Княжество Феодоро было одним из

последних владений потомков Византийских императоров. Читай дальше, пожалуйста.

«Шел 1475 год. Тяжелые времена настали для всех христиан. Гедык Ахмет-паша во главе 70-

тысячного экспедиционного корпуса обложил с моря Кафу, обстреливал генуэзский порт

каменными ядрами из корабельных орудий. Греческая, армянская, татарская общины отказались

помогать жадным генуэзцам. Сопротивление было бессмысленно, и консул Кафы, ди Кабело,

приказал открыть крепостные ворота. Так бесславно пала Кафа. После этого пали Солдайя,

Чембало, Боспоро. Факториями генуэзцев, заправлявших на полуострове частью Великого

Шелкового пути, завладели турки. Мангупское княжество Феодоро стало заложником этой

борьбы».

— Последний всплеск византийского величия, — подытожил Тарик. — Вся эта история

трагична, но в этом материале чувствуется перекличка эпох и народов.

— Отлично! — говорил он Хелене. — Будем лепить из этого видовой ряд уже на месте.

Польщенная, она продолжала пересказ почти неизвестных событий пятисотлетней

давности. На экране возникали картинки нарезки, виды крепостей, горные массивы, морские

пейзажи с прибрежными развалинами.

— Судакская крепость неплохо сохранилась. А вот Мангупская цитадель, — перещелкивали

виды на экране. — Настал черед Мангупа. Это была непобедимая крепость, выстроенная по

последнему слову средневековой фортификации. Сейчас остались одни руины. Защищали

густонаселенный и богатый город несколько тысяч феодоритов, 300 тяжело вооруженных

валахских воинов, несколько сот наемников-стипендиариев из Генуи под командой официала