Директория IGRA

первые - это чистые,

вторые - полукровки, тяготеющие однако к коренникам,

третьи - тоже полукровки, но отчужденные от своих,

и эпизод, выхваченный телескопом, особый импульсограф (? может, осциллограф?), - митинг на Карнавальной площади (тамошняя Горбатая?), и свой пристал к своему с распросом:

– О чем он толкует? Чую, что о нашей древней истории...
– Тот, как от прокаженного, отшатнулся:

– Ты что, языка нашего не знаешь?!
– Еще мгновенье, растерзают чужака: миновал два ряда охраны!.. какой ец с провокацией?!
– Ах на Камчатке родился! И оттуда к нам притопал? Ай да молодец!..

– Не переводи: не знает языка - враг!

– Отец мой...
– перебили:

– Так ты полукровка!.. (исчез эпизод)

четвертые - чужие, но сочувствующие,

а в пятой - всякое чужеродное.

И тут же - зажженные красным светом глазки: один, другой, энный... вскоре на щите, занимающем всю стену, живого места не осталось, запестрели огнями тревоги, и пошло по каналам связи:

Всем! Всем! Всем!

Будто ожили ревввольвремена - и в зареве полыхающего кумача пошли громить и рушить, - долго вчитывались в непонятное латинское слово и, уразумев, разбежались кто куда, а Мустафа - к МУСТАФЕ:

– Что за слово? Дай-ка текст, - вырвал. И очки на нос: - Rez... прочел первый слог.
– Что за rez...
– но уже глаза выхватили: - nja. Rez-nja... Ах Резня-аа! И что было дальше?

– Компьютеры долго не выключались, и в разных написаниях выдавали лишь это слово.

– Что значит в разных написаниях?

– Курсивом, петитом, жирными и полужирными, с подчеркиванием, весь реестр печатных возможностей!

– А потом?

– Потом... Потом, я же говорил, - цифры!

– Смысл?

– Отсчет гибнущих. Сначала погибли двое аранцев в черных садах, доме с белой крышей, потом двадцать шесть эрмов и... счет затерялся, нехватило нулей.

– Чтобы компьютеры не справились с нулями?!

(Меж цифрами был еще диалог:

– Столько погибших и ни одних нормальных похорон.

– Как ни одних? А гроб, установленный на нрзбр площади? И нескончаемый людской поток, который шел мимо и прощался?..)

И живая картина - баловство непонятных существ, точечки какие-то: карабкаются по экрану, будто муравьи с ношей, и что-то кидают в гроб, нет-нет, не цветы - красные листочки (?), долго бились, чтоб стереть с монитора незваных пришельцев, - сами ушли.

– То-то и оно, что к цифрам подключили и буквенный ноль!

– 0?

Какой еще другой?!

– А потом...
– Мустафа собрался с духом, чтобы выпалить: - Вышли из повиновения компьютеры!

– Перегорели?!

– Перестали воспринимать команды.

– Как понять?!

– Зациклились!

– Ну да, не разберешь (раздумье вслух), где какое наречье окопалось и против кого на территории, - улыбается, - недалекого застоличья.

После паузы, будто вспомнив любимые роли, афоризм ввернул латинский, смесь банального и мудреного (фотографическая память): nulla cremen, nulla poena sine lege, дескать, нет преступления - нет наказания без закона, а если то или иное действие прямо не подпадает под действующий кодекс, то пределы ответственности за него определяются применительно к статьям кодекса, которые предусматривают наиболее сходные по роду преступления.

Подвел запыхавшегося Мустафу, а самому хоть бы что, натренирован, к широкому на всю стену то ли теле, то ли компо-экрану: - Вот она, дюжина зон, а вместе с Горбатой, - шутит, - и вся чёртова!

Тотчас высветились, окрашенные в разные тона, перерезанные проволочными заграждениями (энергокризис мешает пропустить ток), разъемными мостами, а то и просто непроходимыми дорогами, где справа отвесная скала, а слева пропасть, - это еще преодолимо, вот топь - никогда.

Точечки, мелкие квадратики, линии крест-накрест, - знаки зон: опасные, чреватые стихийными - ко всем иным - бедствиями, свободные для искателей приключений, благоприятные, неожиданные по реакциям, пассивные с торможеньем в принятии решений и возможными провокациями, с повышенным тонусом источником везений.

И каждое наречие выдает себя в своей (?) зоне за автохтонных, модное слово, - обитают-де здесь со времен, когда земная твердь еще не совсем остыла, и одноклеточные делиться начали: делясь-делясь-делясь, и при этом, не сходя с места, вросли ногой, руки были как ноги, а потом выпрямились, и хвосты отпали.

– Только и разговоров, - заметил Мустафа, - кто в какой зоне что купил и где стригся.

Если цирюльник аранец, эрм к нему не сядет, а гюр - прежде перекрестившись. А будучи в гостях, рассказывать, нагнетая страхи, через какие загранлинии переходил (имея на то пропуск).

– ... Правда, прежде тоже случались этно-эпидемии.

– Нет, - прервал МУСТАФА, - в историю уходить не будем, твой конек (я даже, - про себя, - однажды уснул и отвинчивал твою голову во сне!): у него на этой неделе, оказывается (усмехнулся) полоса вдохновения, удач и везений, стимулируется сверхактивность, - рукой на голову, - мозга, повышается концентрация мысли.

– Возможности магических сеансов или мощное - ирония?
– индивидуальное колдовство?

– Данные парапсихологов и магов.
– Подыгрывает?

– А что на Горбатой?
– маленький кружочек, залитый ровным светом.

– Здесь, - пока вслух, - под действием астральных сил, вызывающих приступы откровенности, свои идеи-замыслы.

Гунн у Жуира, Рысс обдумывает тайное, партнеры (?) будут предельно честны.

– ... Да, или - или!
– намеки какие-то (неужто и здесь записывают?).

– Как прежде?

– Вот именно: были гамбиты королевский (с залпом), ферзевый (с выстрелом), нужен кафский - новая многоступенчатая комбинация, и начать ходом коня.

– Доктор Новый?

– Конь как фигура в каждую зону, и он открывает фианкетированного слона.

– Уж не ты ли, тезка, и есть тот слон?

– Нет, мы...

– Кто мы?

– ... должны всех переиграть!

Тройка - МУСТАФА, Сильвий из эрмов и Рыцарь Амброс?

Или Рысс, Жуир и всякие ушкуйцы, которые, только что выпроводив фо-фо-фо (миротворческую миссию из бывших премьеров и президентов, блеф-триумф Форума Фонда Форнелли), витийствуют, набирая очки?

Кто еще, какая тройка?

На экране вспыхнул свет и выделилось в квадрате обширное пространство.

– Это пределы Рыцаря Амброса!
– и тут же глянул на часы в правом углу экрана.
– Должен с минуты на минуту придти! Жду его!

Ясно прочерчивались окопы, торчали дула, и МУСТАФА... он только что был здесь и они вели беседы, - исчез!

Мустафа заглянул за экран - нет его.

Может, в какую потайную дверь, - тянутся вдоль стен книжные шкафы, в одном из них - выход?

И вдруг гигантский монитор выхватывает живые картины улиц, увидел... ну да, это же Ника!