Дисциплина и Портянки

Она открывает дверь.

Внутри — светло. Кто-то прибрался. Плед аккуратно сложен. Кровать застелена.

На полу — ковёр, немного перекошенный, но свой.

На столе — остатки детского завтрака, пластиковые стаканчики, обёртка от батончика.

Вайсс и Уитли бросаются к ней. Вайсс улыбается:

Вайсс:

— Ты вернулась! А мы нашли в коробке ещё сок!

Уитли:

— А ещё там шарики были, и мы сделали им крепость из коробки!

Она улыбается — едва. Присаживается на корточки, прижимает обоих к себе.

Винтер:

— Я записалась учиться в академию, чтобы работать.

Вайсс (удивлённо):

— А нас возьмут?

Винтер (мягко):

— И вас возьмут! Скоро в школу! Здесь все учатся, всё по правилам.

Дети смотрят друг на друга. Молча. Потом — Вайсс снова, осторожно:

Вайсс:

— А почему мы теперь должны называть тебя… мамой?

Винтер замирает. Смотрит на них. Смотрит на папку в руках.

На голые стены. На старую плитку. На ковёр. На их глаза.

И в голове всплывает — плед. Женщина с ранцем.

«Они у меня такие.»

Она глубоко вздыхает. Садится на пол, ровно, спокойно. Смотрит им в глаза:

Винтер (ровно, чётко):

— Потому что так надо.

Пауза. Потом — медленно кивает. Без дальнейших объяснений. Без пафоса.

Просто — как приказ, который не требует обсуждения.

Дети не спорят. Они не понимают до конца. Но чувствуют — она не врёт.

Вайсс (после паузы, тихо):

— Мам… можно мы доедим шоколадку?

Винтер (улыбаясь):

— Можно.

«Новая эра»

Академия «Праксориум». Факультет «Цивитас»

Внутренний двор. Стены — светло-серые, стекло и бетон. Всё строго, чисто, геометрично.

На фасаде — герб мегаблока и девиз:

«Закон. Честь. Порядок.»

Винтер стоит в ряду новобранцев. Форма — тёмно-синяя. Рядом — другие: молодые, растерянные.

Перед ними — женщина-инструктор. Седые волосы, холодный голос, руки за спиной.

Инструктор:

— Факультет «Цивитас» не делает из вас героев. Мы делаем из вас щит.

Не для славы. А для порядка.

Каждый мегаблок — как улей. И если один дрон сбивается — гниёт весь улей.

Здесь вы научитесь служить. Без гордости. Без жалости. Без лицемерия.

И если кто-то пришёл сюда за подвигами — дверь вон там.

Винтер не отводит взгляд. Она не шевелится. Только внутри — мысль:

'Вот она. Моя новая форма. Моя миссия. Моё имя.

Я больше не Шни. И не просто Шнайдер. Я — защитница Мегаблоков.'

Академия «Бикон»

Плац. Ряды курсантов. Пыль, бетон, тепло от гравийной земли.

Ветер колышет флаги. На трибуне — Айронвуд.

В уже строгой белой форме. Фуражка. Перчатки. Лёгкий блеск от ботинок.

Лицо — стальное. Говорит чётко, без прикрас:

— Я не ваш командир. Я ваш метроном.

Я задаю ритм — вы держите строй.

Мир за этими стенами не даст вам второго шанса.

Здесь вы научитесь быть не бойцами, а единицами системы.

Или вы сломаетесь — или станете тем, на кого можно положиться.

Это выбор. Ваш. Но сделайте его быстро. Потому что у врага нет расписания.

Он сканирует взглядом лица первокурсников. Кто-то горит, кто-то сомневается. Он замечает и тех, и других. И думает:

'Это — новый строй. Мой строй.

Я больше не бегущий.

Я — та основа, на которую можно опереться.'

Параллельно:

Винтер сжимает в пальцах жетон с личным номером.

Айронвуд — кулак в перчатке сжимается возле сердца.

Двое. Разные блоки. Разные формы. Один момент.

Новая эра. Новая роль. Новый порядок.

Айронвуд:

— Левое плечо — вперёд! Шаг — в ногу! Дыхание — в ритм!

Вы охотники?

Пока что — нет.

Пока что вы — никто.

Но у вас есть шанс.

Один на миллион.

И он начинается — с дисциплины!

Много лет спустя:

Айронвуд шел вдоль строя первокурсников и рамышлял.

"Интересно, сколько из них отвалится в первый же день?

Мало у кого на самом деле хватает силы духа, чтобы быть охотником.

А ведь именно она важнее всего, потому что без крепкого стержня внутри они сломаются и падут пред ликом ужасов этого мира…"

Тут его взгляд цепляется за одного паренька со светлыми волосами и голубыми глазами.

«Так-так-так… неужто это сын самого Николаса Арка!? Что ж… думаю он будет первым, кого я проверю на вшивость…»

Он резко поворачивается к курсанту и орет во всю мощь своих легких:

— А-А-АРК!!!

Глава 21

День 5.1. Праздник Девы Осени

Утро, плац, пятого сентября.

Солнце только-только выкатилось из-за горизонта, а уже начинало припекать так, что под униформой становилось жарко, как в кастрюле. Пот лился по спине ручьём, ноги гудели после утреннего построения, а сердце — как всегда в такие моменты — билось не от страха, а от абсолютной уверенности: «Сейчас обязательно будет что-то странное.»

Мы стояли в строю, вытянувшись по струнке, как по уставу. Ровные ряды курсантов первого курса. Молча. Сурово. С надеждой, что это мероприятие закончится до того, как кто-нибудь из нас сварится прямо в берцах.