Дневник лабуха длиною в жизнь

Чем ближе были мы к дому, тем дальше отлетало мое возбуждение от ночи любви. Женщины все более становились предметом минутного удовольствия, но ни разу ни к одной из них не возникло даже подобие того, что воспламенялось от одного прикосновения к Ире! С Галчонком было просто очень хорошо!

Через год, однако, мне еще аукнется эта история.

Лариса

Богдан Кудла прекрасно справился с "Сиреной", и я опять приступил к своим обязанностям. Через три дня после моего возвращения жена уехала с театром на полтора месяца. Мне надо было позаниматься - буду во второй раз поступать в консерваторию. Братишка тоже решил поступать. Лёнчик уже пару лет встречается с однокурсницей, пианисткой Зиной, обладательницей широкого таза, но теперь с ней было покончено. Оказалось, этот зад она подставляла не только ему. Лёня переживал.

Пришло теплое, полное нежности письмо от Галчонка. Я положил его во внутренний карман пиджака.

В один из вечеров ребята рассказали, что на танцы приходит девочка Лариса и просит лишить ее невинности.

– Что значит просит?
– удивился я.

– Вот так, прямым текстом просит. Миша и Богдан пробовали, ничего не выходит. Ей больно, и она вырывается! Может, попробуешь?

– Нет-нет, чуваки, мне надо отдохнуть, и вообще - я невинных не трогаю. Кроме того, мне надо готовиться к экзаменам, так что продолжайте экспериментировать, - решительно отказался я.

Ближе к концу вечера к нам за сцену зашла Лариса - среднего роста, симпатичная, не полная, но с приятными округлостями, курносая, с лукавыми глазами, розовощекая девица лет шестнадцати. На ней было платье в белый горошек, выше колен, на ногах туфельки в греческом стиле - с обвитыми вокруг лодыжек тонкими полосками кожи.

Танцы окончились, я собирал инструмент. Ко мне, мило улыбаясь, подошла Лариса.

– Здрасте, меня зовут Лариса, а вас Эдик, - заложив руки за спину, проворковала она, покачиваясь на носочках.

– Привет, Лариса, - ответил, улыбнувшись, я, продолжая складывать инструмент.

– Вы недавно приехали с гастролей?

– Да.

– А где вы были?

– На Урале.

– Ой как интересно! А... могли бы вы... рассказать мне, как там было?

– Вам это интересно?
– я закончил складывать инструмент и посмотрел на нее в упор.

– Да, очень!
– ответила Лариса, не отводя глаз.

– Ну хорошо, как-нибудь расскажу.

– Зачем откладывать? Можете рассказать сегодня, - сказала она, положив свою руку на мою, смотря мне в глаза бесстыжим взглядом.

– Лариса, тебе в самом деле хочется потерять девственность?

Слегка смутившись от вопроса, немного помедлив, она ответила:

– Да, я хочу!

– И ты хочешь, чтобы это сделал я?

– Да, хочу!
– уверенно ответила Лариса и мягко сжала мою руку.

– Богдан пробовал?
– продолжал допрашивать я.

– Да!
– уже не смущаясь, ответила Лариса.

– Миша пробовал?

– Да!

– И?..

– И ничего не вышло, мне больно!
– повела плечом Лариса.

Я впервые видел невинную блядь. Такую еще не встречал.

Жена уехала, я один.

– Пошли!

Она потопала рядом. По дороге рассказала мне, почему у них не получалось:

– Они сразу на меня наваливались и... мне было больно!
– надувала пухлые губки Лариса.

Симпатичная, чуть старше Лолиты, вполне оформившаяся девчонка, жаждущая стать женщиной, и ей все равно с кем?!

Дома я стал медленно разматывать с ее сандалий кожаные полоски. Помог снять платье и трусики. Поцеловал в розовые губки и положил на кровать. Встал на колени, приготовившись к миссионерской позе, и руками медленно поднял ей ноги. Лариса молча смотрела на меня круглыми глазками, в которых были любопытство, страх и страсть.

Учтя ошибки пробовавших до меня, заболтал ей мозги и... Кровь потекла на простынь. Полежал на ней еще с минуту, лег на спину. Хотел, чтобы у нее успокоилось, и, выдержав пару минут, лег на нее. И... о боже... она стала помогать. Это было чудо! Она стала постанывать! Невероятно! Девушка, минуту назад с болью, потерявшая невинность, помогала и стонала, получая удовольствие! Не Лариса, а чудо!

В четыре утра она сказала мне, что ей пора уходить и что ее папа - милиционер и что он убьет ее! Договорившись встретиться завтра, я поймал такси и отправил ее домой.

Лариса стала приходить на танцы, где в нашем чуланчике во время перерыва мы быстро, на несколько минут, сплетались в экстазе. Иногда Белла, жена Боярского, стучала в дверь каморки - пугала:

– Эдик, Ира идет!

Днем я готовился в консерваторию, на этот раз усиленно. Особенно штудировал историю КПСС. В колонии первомайский концерт без меня прошел нормально. Перед отъездом на Урал я нашел музыканта на замену, провел две репетиции с ним и с девчонками.

Настали экзамены. Как и в прошлый раз, сдал все музыкальные предметы на отлично, историю КПСС - опять завалил. Ну да! Терпеть не мог этот предмет, но все-таки читал учебник. Я не претендовал на хорошую оценку, все что мне нужно было - это "удовлетворительно", и я стал бы студентом консерватории! Оба раза экзаменатором был преподаватель истории Сиренко. Видимо, не нравилась ему моя фамилия. Обидно было. Ну что поделаешь? Все равно буду поступать, пока не примут! Лёню тоже не взяли - провалил историю КПСС.

Вернулась Ира, и после шести недель разлуки - она лучше всех!

В это время в городе объявили конкурс на лучший оркестр и лучшую песню. Валера Дусанюк написал слова, я - музыку. Нашим главным конкурентом был оркестр Юры Варума. Жюри после долгих дебатов решило дать две первые премии - Варуму и мне. За лучший оркестр и лучшую песню. Обоим дали в награду по портативной киносъемочной камере.

На конкурс пришел поболеть за нас Срибный. Пришла и Лариса, которую я подсадил к нему. Он уже успел разменять квартиру в самом центре города на две разные далеко от центра - для жены и для себя.

После конкурса мы втроем поехали "обмывать" квартиру. Собираясь домой, я предложил Ларисе остаться у Марика. Она слабо запротестовала:

– Я ведь с тобой?!

Пришлось объяснить, что быть с моим другом - это все равно, что быть со мной. Уговаривать долго не пришлось, и я ушел. Марик остался доволен.

Лариса и Кабан

Теплым сентябрьским днем мы с Колей Кабановым, лучшим саксофонистом города и просто хорошим парнем, с которым отыграли пару халтур, медленно прогуливались по центру. Кабан был уже под кайфом и рассказывал мне о своей жене - певице, с которой недавно разошелся.

– Эдик!
– неожиданно окликнул меня женский голос.

К нам с улыбкой направлялась Лариса.

– Привет, давно не виделись, - оживленно заговорила она, - как дела?

– Все хорошо, а у тебя?

– Да вот, хожу скучаю, - посмотрела она мне в глаза, хитро улыбнувшись своей плотоядной улыбкой.

– Познакомься, мой товарищ Коля.

– Привет, Коля, - протянула руку Лариса, не меняя выражения лица.

– Как ты смотришь на то, чтобы пойти к Коле домой, раздавить с нами бутылочку?
– спросил я ее без долгого рассусоливания.