Дневник травницы

За порогом всё ещё бродила и ворчала смерть.

***

Зимнее солнце лениво пересекло горизонт, пуская лучи на уже давно проснувшуюся деревню. Есения всё корпела над книгой, когда свет ударил по её привыкшим к полутьме глазам. Она мигом отвлеклась от написания, щурясь от солнца, словно довольная кошка. Девушка любила ясную погоду, а редкое в зимнее время появление светила заставляло эти мгновения любить ещё больше.

Она ещё недолго наслаждалась теплотой, прежде чем наконец-то отложила в сторону все дела и, взяв в руки стоящий на полке шар связи, направилась в кладовую. Поставив его на стол там и не забыв оставить на стене рядом небольшой яркий шарик света, вернулась в основную комнату обратно за стулом и найденным ранее знаком семьи Яромира. Как бы она не хотела, но связаться с Мудрейшими должна хотя бы ради запроса в гильдию Бойцов, пусть и лояльной к ней была лишь одна из трёх женщин, вторая относилась абсолютно нейтрально, а вот самая молодая в открытую ненавидела Есению. И сейчас девушка мысленно молилась, чтобы сегодня ей ответила любая, кроме последней.

— Соедини меня с приёмной Гильдии, — произнесла она, положив ладонь на шар и направив туда слабый поток магии.

Раздался тихий звон, похожий на тот, что издавали колокольчики. На мгновение в до этого прозрачном шаре появилась дымка, после она подёрнулась и обрела вид картинки. На Есению смотрела оттуда средних лет женщина с тугим пучком уже седеющих волос. Внешне она чем-то ей всегда напоминала Шапокляк, такой же длинный нос и строгий вид, разве что характер был поистине ангельский и заботливый.

— Ох, Есения! Здравствуй, мой дорогая! Как дела? Всё хорошо? Что-то ты бледная, опять за книгой какой-то всю ночь сидела? А питаешься хорошо? — заваливала её вопросами секретарь.

— Всё у меня хорошо, Светлана. Просто работка подвалилась уж больно пыльная, вот и бледная такая. Кто сегодня из Мудрейших? — девушка привыкла к словесному потоку женщины и научилась быстро и ёмко отвечать на вопросы.

— Сегодня только Томира.

Есения с облегчением выдохнула. Эта прекрасная пожилая женщина была из лояльных ей, даже помогала отстаивать её желание рассылать всем пенициллин официально, через Гильдию. К сожалению, она была одна такая.

— Соедини меня с ней, пожалуйста.

— Опять ты насчёт своего лекарства?

— Нет. У меня тут больной интересный, нужна помощь.

Женщина на мгновение замялась, а после кивнула. Дымка опять стала белой, а после обрела вид такой знакомой ей Мудрейшей. Мягкое морщинистое лицо вызывало только ощущение тепла и уюта, но все прекрасно знали, что за улыбкой и мудрыми глазами стояла жёсткая и решительная женщина, которая, если бы не другие Мудрейшие, давно бы начала вовсю пользоваться властью на благо народа и Гильдии.

— Здравствуйте, Томира! Рада вас видеть! — девушка искренне была рада женщине, ведь она была её защитницей и помощью в Гильдии.

— Есения, доброе утро, — серые глаза смотрели на неё с какой-то обеспокоенностью. — Что-то серьёзное случилось? Ты плохо выглядишь.

— Больной тяжёлый. Его ранил волколак…

Есения уселась поудобней на стуле и принялась шаг за шагом рассказывать, что сделала, чтобы в случае, если мужчина внезапно умрёт, Гильдия знала, что она сотворила всё, что могла. Томира изредка задавала уточняющие вопросы, кивая, как бы одобряя действия девушки, и иногда приговаривая: "В рубашке родился малец". Когда Есения закончила, женщина ещё недолго просидела в молчании.

— Ты сделала всё верно, не беспокойся. Пусть ты и молода, но всё же хороша в своём деле.

— Благодарю. Нам нужен боевой маг, гнездо пусть поищет.

— Пошлю, пошлю, не волнуйся, — послышался скрип пера, Томира записала себе что-то, но явно относящееся к просьбе девушки. — С семьёй связалась?

— Да какой там! — всплеснула руками Есения. — Только имя сказал, и то не сразу. Но я вот это… — она показала Томире знак, что нашла у Яромира. —….нашла в его вещах. Сможете выяснить, что это за семья?

— Хм… — женщина принялась рассматривать его, а Есения чуть поближе придвинула к шару. — Что-то знакомое…. Сейчас посмотрю в книге. Так много семей новых появилось, не счесть!..

Томира исчезла из поле зрения девушки. Она слышала лишь шарканье по деревянному полу, тихий голос женщины говорящий: "Не то, и это не то" и прочие подобные фразы. После она замолкла и снова появилась в шаре.

— Вот этот? — женщина показала часть страницы Есении.

— Этот! — девушка кивнула. — Меч, вереск и пшеница, всё в точности.

Повисла неприятная тишина, прерываемая лишь тихими и глубокими вздохами Томиры. Есению это начало напрягать уже через минуту. Кто же к ней мог такой попасть, что даже Мудрейшая не решалась ей об этом говорить.

— Этот мужчина…. — женщина сжала губы в тонкую полоску. — Он князь Серебряников, второй сын царя Владислава.

— Вот это я попала…

Глава 11

Князь Серебряников был вторым и самым любимым сыном царской четы. Если старшего, Владимира, они воспитывали в строгости, то младшему позволили слишком многое. Людская молва разносила много слухов о нём, но все сходились в одном — Яромир был потрясающим полководцем, ценил своих солдат, верно выполнял приказы, но вот его отношение к обычным людям было крайне отвратительное. По заверениям многих, никакая красавица в царских палатах не была не замечена им, а большинство из них успел "попортить". А уж количество избитых холопов давно превышало три дюжины. Неизвестно, как к этому относились царь с царицей, но вряд ли закрывали на это глаза.

— Не переживай, деточка. Ты спасла от смерти и лечишь важного для государства человека, — Томира грустно улыбнулась. — Я сообщу царской семье обо всём сама, не волнуйся. Только передай через Светлану, сколько они должны заплатить за лечение.

— Да, хорошо…. Спасибо.

Женщина в ответ лишь кивнула, и её изображение пропало из шара, растворяясь в виде белой дымки. Есения глухо простонала, уронив лицо в раскрытые ладони. Ей, простолюдинке, за одну только пощёчину можно было отрубить голову. И, если царь захочет, ей не жить. Как бы не были редки целители, как бы не трудно их вырастить и выучить, все люди царства — люди царя. Именно так гласил один из основных законов.

Девушка ещё долго размышляла, что ей делать и как быть, но в конце концов с решительностью встала и принялась заниматься домашними делами, чтобы просто отвлечься.

***

Солнце уже вовсю светило в окно, нагревая дом своим теплом. В раскочегаренной печке томилась пахнущая молоком и маслом пшённая каша, а на полке уже остывали давно заваренные отвары. Есения мирно покачивалась на кресле-качалке, издающим приятное поскрипывание при каждом движении, и читала. На этот раз это был не научный трактат, а просто какой-то найденный среди полок лёгкий роман. И это чтение вызывало у неё периодические приступы едва сдерживаемого смеха, отчего девушка прыскала и буквально плакала, утирая слёзы рукавом рубахи. Она находила сюжет, поведение персонажей и высокопарные речи смешными и неуместными. В какой-то момент девушка начала смеяться так сильно, что заболел живот, поэтому поспешила отложить книгу подальше.

— Это вам, конечно, не "Тихий Дон", — всё ещё хихикая произнесла она про себя, ставя чтиво на полку обратно.

Есения посмотрела в сторону спокойно спящего Яромира. С минуты на минуту он должен будет проснуться, поэтому она поспешила вытащить из печки кашу и слегка приоткрыть крышку горшка. Спозаранку шокировать мужчину тем, что всё знает, не было необходимости, а вот сначала немного попытаться умаслить эту вредину и только потом вести переговоры — да. На мгновение девушка застыла, смотря на простую кашу. И поняла, что этого будет явно мало. Она быстро надела валенки и вышла на улицу.