Дни мародёров

— Это был ваш сын, — ещё тише прежнего молвил Ремус. Валери натужно сглотнула, сжимая губы. — Вы не думаете, что он может вернутся?..

— Я найду к кому обратиться, у меня целая команда охотников, мистер Люпин. — перебила его Валери и отвернулась, давая понять, что разговор окочнен. — Доброй ночи.

— Доброй ночи... — пробормотал Ремус и взялся за ручку тяжелой дубовой двери.

— В пятницу в восемь вечера я жду вас на восточном берегу.

Сердце Ремуса пропустило удар.

Он подумал, что ослышался и резко обернулся.

Валери стояла, вся окутанная темнотой и смотрела на него, не то насмешливо, не то жалобно.

— Покажешь, куда ушла стая, — сказала она, а увидев ошеломительный восторг на лице мальчика, поспешно добавила. — И на этом всё, Люпин, больше никаких прогулок по ночам! Чтобы ты и близко не подходил к лесу, это понятно?

— Да, профессор, — выпалил Ремус, прекрасно понимая, что теперь он точно от неё не отвяжется и будет таскаться за ней по лесу, пока она наконец не сдастся и не возьмет его к себе... я уж там он своего не упустит...

— Прекрасно, — сухо ответила она, окинув его скептическим взглядом. Похоже, она умела читать мысли. — Очень на это рассчитываю, — с этими словами Валери развернулась и зашагала прочь по территории, сунув руки в карманы мантии и опустив голову, а Ремус всё стоял и стоял на крыльце, глядя ей вслед, пока узкая фигурка в развевающейся мантии не скрылась в густом осеннем мраке.

Сегодня он поцеловал Валери Грей.

Похоже, сегодня он снова не уснет до утра.

Сириус.

Это имя проникло Роксане под кожу. Оно заразило её, отравило, вызвало лихорадку и Роксана не могла с ней справится, не могла её обуздать. Её бросало в холод. Ей было холодно всё время с той секунды, когда она проснулась одна, в остывшей, пустой постели. И когда воспоминания горячей волной прокатывались по её спине, рукам и шее, ей становилось ещё холоднее и тогда она обхватывала себя руками, впиваясь ногтями в кожу так, что хотелось кричать.

Это была болезнь.

Самая настоящая болезнь.

Теперь понятно, что чувствовал Мирон в те минуты, когда его приходилось привязывать и сковывать наручниками...

Она знала, что так кончится.

Чего она ждала? Она ведь прекрасно знала, кто такой этот Блэк, парень, меняющий девчонок как перчатки. Поэтому с самого утра Роксана пыталась убедить себя, что ей наплевать, что теперь она должна чувствовать радость, потому что он получил, чего хотел и теперь оставит её в покое...

Но не получалось. Она убеждала себя, а сама искала Блэка в толпе смеющихся, спешащих куда-то идиотов.

А потом увидела его с Хлоей Гринграсс.

Они обнимались и нежничали у входа в теплицы.

А она стояла и смотрела на них, с разорванной грудью, изорванная в клочья и совершенно растоптанная. Надо было просто отвернуться и уйти, а она смотрела, смотрела и смотрела, прижигая этим зрелищем остатки своей наивности и глупости.

А потом Хлоя отлепилась от него и ушла. Блэк усмехнулся ей вслед, отвернулся и тут посмотрел прямо на Роксану.

Это было похоже на заклятие Оцепенения. Но длилось всего секунду, а потом их разделила толпа людей. Когда же она рассеялась, Блэк уже пропал.

Всё нормально. Всё в порядке. Она должна радоваться, что все это наконец кончилось.

— Может он заболел? — так сказал его друг, когда Роксана, ненавидя себя за это, спросила у него, где Сириус.

Конечно. Он заболел.

И она тоже.

Роксана решила бежать. Этой же ночью она соберет вещи и уйдет из этой вонючей школы, просто оторвет от себя этот кусочек и оставит Блэку, Мерлин, пользуйся, сколько тебе захочется.

Эта мысль помогала ей и поддерживала её как целебное зелье. И всё было бы, наверное, хорошо, и она обязательно осуществила бы свой замысел, если бы не этот проклятый урок. Защита от Темных искусств. Они отрабатывали дуэльные заклинания. Учитель вызывал всех по-очереди, и в один прекрасный момент эта очередь дошла и до неё.

Её противником вызвали того самого глуповатого, забавного толстячка, что вечно таскался за Блэком.

— Прошу вас, мисс Малфой, на позицию и палочку на изготовку, — сказал преподаватель.

— Я не готова к уроку, профессор, — бесцветным голосом отозвалась она.

— Но вы же знаете дуэльные чары. Если что мы все вам поможем, прошу, — и тип повел палочкой на «арену», приглашая...

Тут-то этот сальноволосый всезнайка и сунул ей в руку этот листок.

— Используй это, если будет совсем туго, — прошипел он, отводя взгляд.

— Что это? — тупо спросила она, взглянув на клочок пергамента, на котором значилось длинное заклинание.

— От врагов, — прошептал Северус Снейп. — На всякий случай.

— Смотри-ка, что творит твоя подружка, — Джеймс усмехнулся, жуя травинку.

Они сидели на разрушенных колоннах и наблюдали за дуэлями. На изумрудной лужайке в центре, среди кучи кирпичей размером с обеденный стол, двое сошлись в поединке, только вот чары в основном летели в одну сторону. — Эй, мне кажется, кто-то её здорово разозлил, смотри, смотри!

— Она мне не подружка. Я только что чуть не женился, Сохатый. У меня нет желания снова влезать в это дерьмо.

— Не понимаю тебя, старик, она же тебе понравилась, разве нет? — рассеяно проговорил Джеймс, азартно следя за перемещающимся поединком. — Ты сам сказал, что тебе было круто с ней, так в чем проблема?

— Мне действительно было круто с ней, я даже не ожидал, что будет так круто, — он исподлобья взглянул на Роксану. Внутри что-то предательски ёкнуло. — Но это... я хотел трахаться, она тоже хотела трахаться, всё, конец истории. Я не обещал ей ничего, — упрямо говорил он, хотя Джеймс с ним не спорил. — И вообще, я устал от них от всех. Заебали.

— Ну да... понимаю.

Сириус проследил за его взглядом. Увидев, что Джеймс смотрит на неё, Мэри помахала ему. Джеймс кисло поднял уголок губ и помахал в ответ.

Сириус взглянул на Лили.

Само воплощение слепоты.

— Слушай, Сохатый. Если она тебе так претит, какого хрена ты залез в её... койку? — негромко спросил Сириус, наблюдая за Мэри.

— Я, что, железный?

И не поспоришь ведь.

— Мы целовались, лежали, это как-то само-собой всё вышло, — добавил Джеймс. — Я вовсе не...