Дни мародёров

Второй этаж гудел мужским басом. Мальчики шлепали по полу длинными мокрыми ступнями, с удовольствием щеголяли по дому в одних полотенцах и встряхивали короткими мокрыми волосами.

Миссис Эванс распорядилась, чтобы мальчики, которых было больше, переодевались в комнатах Петуньи и Лили наверху, а девочки — в гостиной, так как она примыкала прямо к в ванной внизу.

Собственно, это решилось в тот момент, когда выяснилось, что они все-таки остаются, и Джеймс попросил у Лили сову — отправить письмо родителям.

Она проводила его в свою комнату вместе с остальными ребятами, которые также захотели отправить домой весточку, но дел было так много, что она сразу же упорхнула, и поговорить им не удалось. Джеймс чувствовал, что после вспышки в лесу между ними словно завязалась ниточка чего-то недосказанного и теперь соединяла их через весь дом, чем бы они ни занимались.

Когда письмо было отправлено, он смог наконец как следует осмотреть комнату, в которой жила его любимая девушка.

Здесь все дышало ее характером, мыслями и увлечениями. Все, что он так любил в Лили Эванс, словно отпечаталось на самой комнате: на подоконнике маленькая ухоженная оранжерея, повсюду — цветы и растения, стол чисто прибран (до того, как он за него сел, теперь на столешнице валялась куча бумаги и россыпь шариковых ручек, которые привели Джеймса в полное недоумение). На полке над столом — корешки книг, которые она читала или просто держала в руках, между ними — фарфоровые фигурки, в каждой из которых он чувствовал схожесть с самой Лили, и фотографии в рамках, в основном семейные — неподвижные, но теплые.

Над столом пестрел коллаж из фотографий любимых певцов и актеров (тут Джеймс испытал приступ немотивированной ревности ко всем этим секс-идолам), а в центре — большое школьное фото. Весь класс дурачится и без конца машет в камеру — он, Джеймс, тоже присутствует. Значит она хотя бы иногда, но смотрит и на него. Это хорошо.

На спинке стула висела домашняя теплая кофта, в которую Лили, наверное, кутается, когда ей холодно. На комоде — расчески, браслеты, косметика, духи, в общем, всякая девчачья ерунда, точно такая же, как у его мамы. Весь этот арсенал таинственных баночек-скляночек всегда вызывал у Джеймса насмешку пополам с тайным любопытством.

На маленьком столике перед кроватью стоял квадратный пластмассовый ящик неизвестного предназначения с кучей кнопок. Джеймс ткнул в одну из них — ящик вспыхнул и заговорил. Это был довольно неприятный сюрприз (Джеймс отшатнулся назад, врезался в стол, а Сириус сложился пополам от смеха), так что ящик он деактивировал.

Но особенно воображение Джеймса взбудоражила большая кровать, застеленная зеленым покрывалом. На ней были горой навалены подушки, а среди подушек — ну подумать только! — сидела та самая игрушка, которую он в шутку подарил ей еще в незапамятные времена. Большой плюшевый олень в шарфике.

Для него это был тогда просто повод приколоться, а она оказывается, теперь с этой игрушкой спит.

... Эванс в растянутой майке, коротеньких шортиках и носочках забирается под одеяло, зарывается в подушку, ворочается, прижимает к себе этого оленя — такая теплая, нежная, сонная и мягкая... он подходит к ней...

— Уважаемые туристы! — раздался над ухом громкий и резкий голос Блэка. Джеймс недовольно вздрогнул, а в следующую секунду Сириус обхватил его за шею, разворачивая к остальным. — Мы находимся в жемчужине магловского мира! Комнате Лили Эванс!

Он, Ремус и Питер уже разделись почти до боксеров, ожидая своей очереди в душ, только Джеймс, погрузившись в исследование, схватился за футболку на спине, намереваясь ее снять, и в такой позе провел четверть часа.

— ... и если вы посмотрите налево, то сможете лицезреть уникальное, невероятное, умопомрачительное и сногсшибательное изобретение столярного искусства — комод!

Ремус вежливо похлопал. Питер захихикал. Джеймсу захотелось их убить. Он вообще не понимал, что они делали в комнате Лили. Здесь должен быть только он. И она.

А вместо нее — эти три идиота.

— Но пусть вас не обманывает простота и незатейливость формы, ведь главное не внешность, а содержание! — Сириус, все же еще крепко держа Джеймса в захвате, театрально выдвинул первый ящик. — Здесь хранится одежда, которую Лили Эванс одевала на свое... — он закатил глаза, погрузившись в образ, — ... тело!

Сириус попытался было подцепить из ящика что-то воздушное, но Джеймс так резко захлопнул его, что Сириус чуть не остался без руки.

— Придурки! — он с улыбкой отвернулся от ужасно довольных собой ребят, и в этот момент дверь в комнату вдруг распахнулась, впустив громкие голоса довольных близнецов, которые только что освободили душевую, звуки радио и умопомрачительный аромат куриного бульона.

В комнату бочком протиснулась довольно мрачная Петунья со стопкой чистых банных полотенец. Увидев четырех полуголых парней, она остановилась, и лицо ее пошло розовыми пятнами.

— Ух ты, ух ты! — мгновенно оживился Сириус, выпустив не до конца расстегнутый ремень, и, расправив плечи, вразвалочку подошел к перепуганной девушке. Джеймс подумал, что его друг при первом анимагическом опыте превратился в собаку по какой-то дикой случайности, потому что сейчас он был больше похож на большого похотливого кота. Петунья схватилась за дверную ручку, но Сириус оказался ловчее и быстро захлопнул дверь, уперевшись в нее ладонью прямо рядом с головой девочки. — Да вы только посмотрите парни, какой цветок упал в наше серое общество!

— Бродяга, угомонись! — Ремус благодушно улыбнулся Петунье и взял у нее полотенце, ожидая, когда можно будет выйти из комнаты и пойти в душ. — Не обращай на него внимания, на самом деле он добрый.

Петунья бросила на Ремуса такой взгляд, что Джеймс подумал, может, сестра Лили тоже оборотень?

— Да, я добрый! — подхватил Сириус. — И не кусаюсь... ну только иногда...

— Прекрати, Бродяга, — внес свою лепту в оборону девушки Джеймс.

— Я же ничего не делаю! — возмутился Сириус и облокотился на локоть, так что красная, как рак, Петунья совсем вжалась в дверь. — Не обращай на этого очкарика внимание, киса, он мне завидует. Так как тебя зовут?

Петунья вжала голову в плечи.

Джеймс усмехнулся и стянул футболку.

— ...да что с этой дверью, в конце концов? — раздался недовольный голос в коридоре, а в следующий момент дверь с силой распахнулась, Петунья с визгом влетела в объятия Блэка, а в комнату ворвалась Лили с корзиной, полной грязной одежды.

Джеймс опустил руки с футболкой, инстинктивно расправляя плечи, чтобы она могла рассмотреть его как следует.

— Сириус! — сердито воскликнула Лили. Таким тоном говорят, когда застают любимого питомца за порчей тапочек.

Сириус, мигом перепрыгнув из образа кота в образ побитого щенка, широко развел руки в стороны, и пленница пулей вылетела в коридор, бросив сестре полотенца и даже не оглянувшись.

— Что? — тонким голосом обиженной невинности спросил Сириус. Лили вместо ответа просто бросила ему полотенце в лицо и подошла к остальным.

Ремус, воспользовавшись заминкой Сириуса, первым ринулся в душ, Сириус попытался поймать его на ходу, но не преуспел, и ему снова чуть не отбили пальцы, на этот раз дверью.