Добрый 2
Шрифт:
— Ты, — ведьма обвинительно ткнула в меня пальцем, — предал всё. Ты, — и снова тычок указательного пальца, — разрушил то, что вокруг тебя создавали. Ты, — казалось, ведьма сейчас проткнёт своим пальцем, — наплевал на любовь всех. Убирайся. Иди отсюда! И никогда, никогда не смей сюда возвращаться.
Последние слова Болотной ведьмы потонули в какой-то резко наступившей темноте. Или это просто у меня в глазах потемнело. Чтобы понять, что это действительно было, я часто-часто поморгал. Не помогло. Тогда потёр глаза руками. Результат был тот же.
Вдобавок к темноте ещё и наступила тишина.
— Зашибись, — произнёс я вслух, чтобы заполнить тишину. — И что это сейчас было?
Вопрос, естественно, остался без ответа.
— Ну нет, так нет. А мне-то теперь куда бежать?
Указатель направления появился ровно так же, как и ответ на предыдущий вопрос.
— А хоть луч света в этом тёмном царстве предусмотрен?
Нет, бесполезно.
— Ну хоть каркните… кто-нибудь.
На этот раз случилось хоть что-то. Нет, мне не каркнули. И вдалеке не засветился огонёк надежды. Мне не ответили на вопросы и не дали советов. Мне подарили ощущения. Ощущения того, что земля ушла из-под моих ног, а моё тело начало перемещаться в пространстве. Такой, знаете ли, не полёт, а как бы это объяснить… как будто тебя отрывают от почвы, но ты остаёшься на месте, а вокруг тебя всё меняют с бешёной скоростью. Ну, как в театре. Гаснет свет. Полная темнота. А сцена в это время бесшумно поворачивается вокруг своей оси, меняя декорации. Только в театре нет полной тишины. Обязательно кто-то в этот момент охает, покашливает, чем-то по-тихому хрустит, у кого-то обязательно в этот момент вибрирует мобильный, да и сам поворотный механизм сцены не беззвучный. А тут — полнейшая тишина.
— Ну что, довёл своих невест?
Вопрос прозвучал одновременно с появлением света. Поддаваясь инстинктам, я плотно зажмурил веки и подождал так пару минут, давая время светлячкам потухнуть в моих глазах. С ответом меня не торопили. Но, собственно, я и не собирался отлынивать. Потихоньку взглянув на этот мир, я встретился с вопросительными взглядами всех — никогда не считал скольких — представительниц ведьминского совета.
Радовало одно — старушки Болотной я среди них не заметил.
Огорчало другое — чёрных платьиц на них не было.
Ни одного.
Даже не маленького.
***
— Да, собственно… — растягивая каждое слово, начал я оправдательную речь, пытаясь по ходу выдумать её составляющую.
— Красавчик, — заклеймила меня одна из старушек.
— Не без этого, — выдохнул я, понимая, что все оправдания будут выдуманы только для меня.
— А эту молодую выскочку как отбрил, — продолжала ведьма, назвавшая меня красавчиком.
— Подождите, а не она ли, — начал я возмутительную речь, но прикусил язычок, причём реально. Здесь было что-то не так.
— А я говорила, что и недели не пройдёт, а они от него разбегутся, как вихры от взбешённого дролонга, — потёрла ладошки всё таже ведьма.
— Ты говорила месяц, — насупившись пробурчали остальные.
— Неважно, — радостно постановила первая. — Главное, сам факт. Всё, выигрыш мой.
— Не понял? — некультурно сплюнул я набравшуюся во рту от прокушенного языка
кровь на землю. — Вы чего тут тотализатор устроили? Я вам что, главная фаворитка на бегах имени ведьминской пенсии?— Не бухти, — попыталась утихомирить меня выигравшая. — Никто ничего не устраивал. Просто эти, — она окинула взглядом остальных ведьм, — утверждали, что хоть с одной ты да останешься. А я утверждала, что ты пошлёшь всех к… Впрочем, тебе ещё рано такие слова знать. Ну, и чтобы до драки не дошло, на ближайшее время хватит драк благодаря тебе, вот мы и решили поспорить. Я выиграла.
— А на что спорили?
— Ну, если я выиграю, то на ближайшие сто лет я верховная ведьма.
— А если они?
— Тогда… — Мне показалось, что под старческим загаром проступил румянец. — Впрочем, до таких слов ты не дорастёшь никогда.
— А это они меня послали, — мстительно произнёс я. Во-первых, я был уязвлён, что меня тут держат за малолетку. А во-вторых, интерес, что же такого должна была вытворить проигравшая, был не просто большим, он был жутчайшим.
— Хорошо, — повысила голос выигравшая ведьма, перекрывая начинающий зарождаться шум возмущения, — согласна на пятьдесят лет. И то, только чтобы не выдирать ваши плешивые космы. А то уже у некоторых та выдранная пакля, которую они именуют волосами, потянула за собой иссохшие мозги. Факт есть — они не вместе. А кто кого послал — дело десятое. Может, он их довёл.
— Это у кого иссохшийся мозг? — очухалась самая сообразительная.
— Это мои роскошные волосы — пакля? — заняла второе место по сообразительности другая.
— Это… — Дальше слов было не разобрать, поскольку понимание к остальным ведьмам пришло одновременно.
— Ну держитесь, кошёлки! — разорвав подол платья до груди, выкрикнула выигравшая. — Теперь я соглашусь только на двести лет.
Прямо без разбега она прыгнула в цент ведьминого клубка, и началась веселуха. Для них. Меня это зрелище не впечатлило. Вот в прошлый раз, когда они выглядели лет на тридцать каждая, — это да. А вид дерущихся древностей — так себе зрелище. Немножко жалко. Немножко стыдно. А в целом противно. Короче, я отвернулся, чтобы не видеть эту мерзость.
— Тоже не нравится? — стаявшая за моей спиной Болотная-старшая напугала меня.
— Нет, — не покривил я душой, когда внезапное «ой» прошло.
— Вот и я не в восторге.
— Так уйдите, — предложил я.
— Не могу.
— Отвернитесь.
— И это не могу, — усмехнулась Болотная. — Я ведьма-целительница, должна наблюдать, вдруг кто перестарается и соседку до смерти пристукнет. Не успею помочь сразу, потом будет поздно.
— Понятно, скорая помощь с реанимацией.
— Что?
— А у самой, небось, руки чешутся?
— А как, по-твоему, приличной ведьме снимать стресс?
— Ну, не знаю. Устроить магический квест.
— Это как? — заинтересованно спросила Болотная.
— Например, превратить царевну в лягушку, и тот, кто догадается её поцеловать, получит и её и полцарства в безраздельное пользование.
— Так себе, — поморщилась Болотная.
— Ах да, у вас матриархат. Тогда принца превратить в лягушку, а та, которая с ним…
— Лучше молчи! А то я тебя сейчас превращу…